Мария фон Франц - Кошка. Сказка об освобождении фемининности

Итак, образ Девы Марии в местных культах земледельческих стран приобретал или сохранял (в разных местах это происходило по-разному) все черты хтонических богинь, покровительниц плодородия, земных богинь и темных богинь. Узнав об исповеди черной мадонне, не следует удивляться. В Айнзидельне существует легенда, что после того, как сгорел один монастырь, мадонна стала черной, но если посмотреть на ее статую, станет совершенно ясно, что это не так. Это предание лишь скрывает, что черная мадонна изначально была черной. Весьма вероятно, что она просто унаследовала свое место от античной статуи Изиды, ибо там, где христиане строили храмы в честь Девы Марии, раньше существовали святилища Изиды. Очевидно, в Айнзидельне тоже считалось, что мадонна была и будет оставаться черной. На бывшей территории Римской Империи всюду укоренился культ Изиды. Там можно найти черных мадонн. Они находятся приблизительно на том месте, где ранее существовали святилища Изиды. В этом нет ничего необычного. Люди смирялись с этим или придумывали легенды. Мадонна почернела, потому что сгорел монастырь, или еще что-нибудь в таком роде, чтобы образ черной мадонны считался безвредным и люди относились к тему терпимо. Существуют интересные параллели: например, в Южной Америке вы можете найти Мадонну Гваделупы, которая в точности унаследовала все черты индейской богини, матери плодородия.

Везде, где распространились культ Девы Марии и миссии католической церкви, Дева Мария сохраняла или перенимала характерные черты и качества местных богинь плодородия. Следовательно, в фольклоре упоминается, что она является не только непорочной и одухотворенной девственницей, возносящейся на небеса, но и великой земной матерью и покровительницей природы.

Но тогда есть еще один способ войти в контакт с ее темной стороной, ибо она защищает грешников. Во многих европейских католических странах можно найти статую Девы Марии, приоткрывшую полы своей мантии, под которыми находится множество маленьких людей — молящихся грешников, тогда как сверху изображен Бог Отец с разгневанным лицом, вооруженный луком и стрелами, который целится в них. Это должно означать, что разгневанный бог покарал бы грешников, если бы их не спасла Дева Мария. Она накрыла их полами своей мантии и говорит Ему: «Спустись сюда и умерь свой гнев. В конечном счете они не такие плохие». Она выступает посредницей между Богом и людьми. Именно поэтому люди молят ее о заступничестве. Считается, что она более снисходительна к человеческим грехам. Эта черта является типично фемининной — так же происходит и в обычной семье: очень часто отец мечет громы и молнии, а мать выступает защитницей. Это проявление того же самого паттерна.

В нашей сказке образ Пресвятой Богородицы также не однозначен, ибо Дева Мария налагает заклятье на будущего ребенка королевы. Если поискать параллели, можно обнаружить, что в других сказках заклятье налагают только ведьмы. Невозможно отыскать богиню, которая заколдовывает девочку, — можно найти примеры только ведьм и злых фей. Следовательно, в данной сказке Дева Мария принимает на себя функцию злой феи или ведьмы. Образ Пресвятой Девы, который поддерживается официальной церковью, является неполным, а значит, люди должны обеспечить его компенсацию. Это одна из причин, почему необходимо знать фольклор и сказки, ибо это эквивалентно знанию сновидений всей мировой цивилизации. При изучении любой цивилизации можно исследовать либо ее священные писания, либо «священные учения», которые позволяют узнать присущее ей традиционное сознание. Но всегда следует спрашивать: «А какой у них фольклор»? И тогда вы узнаете бессознательную компенсацию коллективной традиции. Я имею в виду компенсацию не только в смысле противоположности сознанию, ибо компенсация очень часто означает дополнение, заполнение в нем брешей, обусловленных отсутствием данного содержания в официальном учении. Но в некоторых цивилизациях существует огромная брешь между официальным учением и фольклором.

Например, в древней Греции официальной религией было поклонение олимпийским богам, что совсем не напоминало верования крестьян. В крестьянской среде был распространен более примитивный, анимистический культ природы, который очень отличался от того, что в школе называют религией древних греков — религией касты священнослужителей и городской элиты. Такую иерархию можно встретить в любой цивилизации: существует элита, хранительница духовной традиции — учения, которое преподается в школах и институтах в традиционной форме и формирует структуру сознания, и вместе с тем есть скрытая динамика бессознательных комплементарных фантазий. Мы можем распознать их в людских сновидениях, но не только — их можно узнать из ответов обычных людей, если остановить человека на улице и спросить, во что он верит, что думает и кому поклоняется. Для простого человека с улицы нет запретов на выражение фантазий.

Известно официальное отношение католического учения к сексуальности: до брака человек не должен вступать в половые связи и т. д. При этом однажды меня совершенно поразила одна очень популярная баварская песня, в которой были такие слова: «Я пошел к маме и спросил у нее: "Можно я поцелую девочку?" И мама ответила: "Нет, если ты поцелуешь девочку, то совершишь грех". Тогда я пошел к пастору и спросил: "Можно я поцелую девочку?". И пастор мне ответил: "Если ты поцелуешь девочку, то попадешь в ад". Тогда я пошел к самому Богу и спросил: "Можно я поцелую девочку?" А Бог захохотал и ответил: "Конечно! Именно для мальчиков я сотворил девочек!"» Эти старые песни поют дерзкие крестьянские парни. Они добрые католики и каждое воскресенье ходят на мессу, но поют эту старую песню и в жизни поступают так, как в ней поется, а не иначе. Здесь можно увидеть проявление компенсаторной, корректирующей установки у простых людей, которая существует и в сказках. В сказках люди позволяют себе рассказывать истории о Деве Марии, которые привели бы в шок пастора, воспринимающего их совершенно серьезно. И в этом их огромная ценность.

Теперь мы можем лучше интерпретировать символический смысл корабля, так как корабль построил сам король. Это значит, что у него появилась идея, согласно которой нужно достичь неизвестной ему трансцендентной области, находящейся за океаном бессознательного, — то есть чтобы решить проблему бесплодия, ему потребуется помощь сверхъестественных или чудесных сил. У него была лучше развита интуиция, чем у жены. Поместив королеву в фемининную структуру или систему, он отправил ее в ночное морское путешествие через океан бессознательного к дворцу Девы Марии. И теперь нам следует разобраться в некой очень странной географии.

Оказывается, что Дева Мария не живет там, где должна жить, то есть на небесах. Хотя официально Она вознеслась на небеса только в 1950 году, на самом деле считалось, что Она живет там с XI–XII века и даже раньше. Но в нашей сказке она не живет на небесах. Она обитает во дворце, сооруженном посреди океана. Она живет не на берегу, не на суше и не там, где находится Троица.

Но что же тогда означает, что она живет во дворце? В таких местах жила и властвовала аристократия. В сказочных текстах во дворцах могут жить короли и королевы, правители и аристократы, но не Бог. Следовательно, в данном случае дворец символизирует иную реальность. Это не храм Девы Марии. Она могла бы жить в часовне или в церкви, но не в таком дворце.

В таком случае нам следует оказаться на месте румынского крестьянина. Он считал, что австрийские императоры Габсбурги жили во дворце; или же, например, в Италии во дворце жил Борромини.[29] Такие люди принадлежали к высшему свету, простолюдины им кланялись и считали их великими, то есть ожидали от них слов и поступков, которые поддерживают миропорядок. Однако следует отметить, что речь идет не о церкви. Получается, что в нашей сказке Пресвятая Дева оказывается изъятой из свойственного ей религиозного контекста. Скорее, она выступает в роли правительницы, королевы неизвестной страны. Она не является земной королевой, но с другой стороны, здесь она не является и Царицей Небесной, как в традиционной религии. Она королева, живущая на поверхности моря, что означает непознаваемое бессознательное — принцип правления, существующий вне опоры на осознанную человеком реальность, или в области, на которую люди проецируют свои религиозные идеи. Можно сказать, что она спроецирована на непознаваемое третье. Это вызывает серьезный интерес, ибо так мы осознаем место, где развивается архетип Пресвятой Девы Марии.

Как известно, архетипы имеют вековую историю. Юнг в какой-то мере попытался изложить историю христианства в своем эссе об Иове,[30] читая которое, можно увидеть, что архетипы констеллируются, развиваются, стареют, становятся своей противоположностью. Это целая драма, которая продолжается на протяжении веков и тысячелетий. И можно сказать, что некоторые архетипы исчезают. Когда-то они играли важную роль, но теперь утратили ее. Люди потеряли к ним интерес. Постепенно они забываются.