Борис Поршнев - Социальная психология и история

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Борис Поршнев - Социальная психология и история, Борис Поршнев . Жанр: Психология. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Борис Поршнев - Социальная психология и история
Название: Социальная психология и история
Издательство: -
ISBN: нет данных
Год: -
Дата добавления: 24 февраль 2019
Количество просмотров: 188
Читать онлайн

Помощь проекту

Социальная психология и история читать книгу онлайн

Социальная психология и история - читать бесплатно онлайн , автор Борис Поршнев
1 ... 9 10 11 12 13 ... 55 ВПЕРЕД

Выше приведено уже немало высказываний Ленина по вопросам общественной психологии, относящихся к революции 1905 — 1907 гг. Они свидетельствуют о резком обострении в то время интереса Ленина к данной стороне общественной жизни.

Приведем в дополнение ленинские наблюдения 1905 г. о крушении веры в царя. Как только, по словам Ленина, революционная энергия и революционный инстинкт рабочего класса прорвались с неудержимой силой вопреки всяким полицейским уловкам и ухищрениям, так неудержимо должны были вымереть и остатки детской веры в царя. “Долгие поколения забитой, одичалой, заброшенной в медвежьих углах мужицкой жизни укрепляли эту веру. Каждый месяц жизни новой, городской, промышленной, грамотной России подкапывал и разрушал эту веру”. Поэтому последнее десятилетие рабочего движения не только выдвинуло несколько тысяч социал-демократов, которые вполне сознательно порвали с этой верой. “Оно воспитало десятки тысяч рабочих, у которых классовый инстинкт, окрепший в стачечной борьбе и в политической агитации, подорвал все основы такой веры”. Отсюда — разный прогноз, разные политические перспективы. “Массы рабочих и крестьян, сохранившие еще остаток веры в царя, не могли идти на восстание, — сказали мы. После девятого января мы вправе сказать: теперь они могут идти и пойдут на восстание”.

В 1905 г. Ленин писал: “И не только барометр показывает бурю, но все и вся сорвано уже с места гигантским вихрем солидарного пролетарского натиска” И какие же гигантские изменения совершились за этот недолгий период бури, сколько изжито иллюзий, сколько совершенно новых возникло свойств и черт психики “Озлобилась и ожесточилась буржуазия и помещики. Устал обыватель. Размяк и раскис российский интеллигент. Подняла голову партия либеральных говорунов и либеральных предателей, кадетов, спекулируя на усталости от революции… А внизу, в глубокой толще пролетарских масс в масс разоренного, голодного крестьянства, революция шла вперед, неслышно и незаметно подкапывая устои, будя самых сонных громом гражданской войны…”

И вот наступила победа контрреволюции, пришли годы реакции. Как-то удивительно резко уменьшается число высказываний Ленина, относящихся к общественной психологии. В 1908 г. он впервые пишет подробно о мещанстве, об обывателях; “И теперь, в период разгула контрреволюционных репрессий, мещанство трусливо приспособляется к новым владыкам жизни, пристраивается к новым калифам на час, отрекается от старого, старается забыть его…”, Но он прекрасно знал, что это лишь на поверхности, а в недрах жизни общества никакая сила не может стереть тех духовных сдвигов, которые совершились за время революции. Они необратимы, они живут в глубинах миллионов людей и рано или поздно прорастут, как озимое семя. Ленин ссылался между прочим на такой же неискоренимый след, оставленный в духовной жизни миллионов людей Парижской Коммуной 1871 г. “Картина ее жизни и смерти, — писал он, — вид рабочего правительства, захватившего и державшего в своих руках в течение свыше двух месяцев столицу мира, зрелище геройской борьбы пролетариата и его страдания после поражения, — все это подняло дух миллионов рабочих, возбудило их надежды и привлекло их симпатии на сторону социализма. Гром парижских пушек разбудил спавшие глубоким сном самые отсталые слои пролетариата и всюду дал толчок к усилению революционно-социалистической пропаганды”. И вот точно так же декабрьские события 1905 г. оставили последействие, которого никакая реакция не могла вполне заглушить. Подвиг и героизм московских рабочих, писал Ленин, дал незабываемый образец всем трудящимся массам, “внес глубокое брожение, следы которого уже не замирали, вопреки всяческим преследованиям… После декабря это уже не тот народ. Он переродился”.

Исходя из этих посылок, Ленин уже в самом начале нового революционного подъема, даже во время его предутренней зари уже замечает смутные психологические симптомы, в первую очередь среди рабочих. Что-то маячит уже в 1910 г.: экономические и политические стачки то чередуются, то переплетаются и сплачивают рабочих. “Пролетариат начал. Демократическая молодежь продолжает. Русский народ просыпается к новой борьбе, идет навстречу новой революции. Первое же начало борьбы показало нам опять, что живы те силы, которые поколебали царскую власть в 1905 г….” Правда, для этого времени характерны особые психологические явления. Так, в эпоху отсутствия выступлений массы предъявили повышенные запросы к общетеоретическому знанию.

Вместе с развитием нового революционного подъема мы снова находимся перед лицом повышенного внимания Ленина к психологическим процессам в разных прослойках рабочего класса, в разных прослойках крестьянства и среди других общественных групп. Этот подъем, неуклонно нарастая, вел в конце концов к Октябрьской революции.

Ленин отмечал любые крупицы, казалось бы мелочи. “…Наблюдается стихийное стремление к оборам в пользу голодающих и иной помощи…”, — отмечает он в 1912 г., добавляя, что это стремление должно быть поддержано всеми социал-демократами и направлено в духе классовой борьбы. Рабочие стачки 1910 — 1911 гг., начало демонстраций и митингов, студенческие забастовки — все это Ленин в уме суммировал как признаки “нарастающего революционного настроения”. В 1912 г. он уже видит это настроение как слияние множества ручьев в одном потоке. “С разных сторон идут указания на то, что усталость, оцепенение, порожденные торжеством контрреволюции, проходят, что потянуло опять к революции”: стачки, демонстрации, митинги — “все это есть проявления нарастающего революционного настроения масс против режима 3-го июня…” “…Везде есть горючий материал, — везде накопляется революционное настроение в массах, даже у тех рабочих и крестьян, которые задавлены муштрой казармы”. “…Эта страна вся приходит в брожение. Самые отсталые слои и рабочих и крестьян приходят в прямое и косвенное соприкосновение с забастовщиками. На сцене появляются сразу сотни тысяч революционных агитаторов, влияние которых бесконечно усиливается тем, что они неразрывно связаны с низами, с массой, остаются в их рядах, борются за самые насущные нужды всякой рабочей семьи, соединяют с этой непосредственной борьбой за насущные экономические нужды протест политический и борьбу с монархией. Ибо контрреволюция внесла в миллионы и десятки миллионов острую ненависть к монархии, зачатки понимания ее роли, а теперь лозунг передовых столичных рабочих — да здравствует демократическая республика! — тысячами каналов идет да идет, вслед за каждой cтачкой. в отсталые слои, в глухую провинцию, в, .народ", „во глубину России"”.

Ленин предвидит грядущую вторую революцию, которая уже в 1913 г. обнаруживает потенциальный гораздо больший запас революционной энергии пролетариата, чем первая. Оживление идет не сверху вниз, хотя и выросли сознательность, опытность и решительность передового класса и его авангарда. “А у нас такой подъем идет стихийно, идет потому, что десятки миллионов полупролетарского и крестьянского населения передают, если можно так выразиться, своему авангарду настроение сосредоточенного возмущения, которое бьет ключом, льется через край”. 1913 год: стачка-демонстрация, развертывающееся на улицах столицы красное знамя, революционные речи и лозунги, несущиеся в толпу, — такую стачку, замечает Ленин, нельзя вызвать искусственно, но ее нельзя и остановить, когда она охватывает сотни и сотни тысяч. Но и сама по себе такая стачка — лишь средство для возбуждения и притяжения чувств протеста, негодования всей огромной страны. “Надо, чтобы глухое озлобление и сдержанный ропот деревни вместе о возмущением казармы нашли себе в революционной стачке рабочих центр притяжения”.

Не будем останавливаться на тех смещениях, которые, по наблюдениям Ленина, внесла в психологию масс и в России и за рубежом мировая война 1914-1918 гг. Часть пролетариата была захлестнута буржуазным шовинизмом. Но в целом война не могла остановить революционного подъема.

И вот наступил 1917 год, когда революционный подъем так круто взметнулся вверх, что стал революционным кризисом. Снова палитра Ленина-психолога щедра, изобилует множеством красок. В том числе обращает внимание та большая роль, которую отводит Ленин переходу из одного в другой лагерь “широкой, неустойчивой, колеблющейся массы”, в общем более или менее сближаемой Лениным с крестьянством. Она колеблется то вправо, то влево, говорит Ленин. В лице солдатской массы она в первые месяцы 1917 г. “колебнулась прочь от капиталистов на сторону революционных рабочих. Это колебание или движение массы, способной по своей силе решить все, и создало кризис”.

Понятие “революционный кризис”, или “революционная ситуация”, представляет большую важность для изучения ленинского наследия в области социальной психологии.

1 ... 9 10 11 12 13 ... 55 ВПЕРЕД
Комментариев (0)
×