Карен Хорни - Женская психология

1 См. по этому вопросу: Макс Маркузе, «Сексуальная невропатия» и Молл, «Справочник по сексологии», 3–е издание, т. 2, 1926.

2 Вероятно, имеются в виду представления 3. Фрейда об «исходной неполноценности женщины», по поводу которых К. Хорни полемизирует [М. Р.].

3 Здесь, как и в последующем, я исключаю нарушения менструального цикла вследствие органических причин.

4 Очевидно, что мы не можем искать причины этих расстройств в изменениях метаболизма во время беременности, так как в тех случаях, когда имеется благоприятный психический настрой, изменения обмена сами по себе не вызывают особых нарушений самочувствия.

5 В данном контексте «Эго» используется как синоним представлений о себе [М. Р.]

6 Абрахам К. «Проявления комплекса кастрации у женщин, Int. J. Psycho–Anal., Vol. 4 (1921); Фрейд З. «Табу девственности».

7 Автор приводит здесь достаточно ясный пример одного из механизмов психологической защиты — защитной трансформации отношений [М. Р.]

8 В русском варианте басни И. А. Крылова лиса, которая не может дотянуться до высоко висящей кисти винограда, говорит: На взгляд–то он хорош, Да зелен — ягодки нет зрелой; Тотчас оскомину набьешь.» В сборнике пословиц В. Даля имеется и более простой вариант: «Зелен виноград, когда не дают» [М. Р.]

9 Сновидения — по З. Фрейду — один из основных механизмов реализации (и одновременно — один из способов выявления) подсознательных желаний, в основе которых лежит «принцип удовольствия» [М. Р.]

10 Даже когда имеются действительно органические нарушения в генитальной сфере, например ectopias, жалобы субъекта часто обусловлены психическими факторами.

11 Есть на это указания и в языке, в том числе — в русском, например, «рождаются мысли», «вскармливаются идеи» и т. д.

12 Я ссылаюсь существующий в настоящее время опыт психоаналитических исследований этой стадии развития, известной под общим названием Эдиповой ситуации.

13 З. Фрейд. «О трансформации инстинктов с особой ссылкой на анальный эротизм».

14 Согласно концепции Фрейда, образ Бога является отражением потребности большинства людей в высшем авторитете — личности, которую можно обожать, подчиняться ей и, если необходимо, страдать за нее; личности, обычно ин–дентифицируемой с отцом. В работе «Будущее одной иллюзии» З. Фрейд писал: «Когда взрослеющий человек замечает, что ему суждено навсегда остаться ребенком, что он никогда не перестанет нуждаться в защите от мощных чуждых сил, он наделяет эти последние чертами отцовского образа, создает себе богов, которых боится, которых пытается склонить на свою сторону и которым, тем не менее, вручает себя как защитникам. Таким образом, мотив тоски по отцу идентичен потребности в защите от последствий человеческой немощи» [М. Р.]

15 Штекель Вильгельм — один из видных учеников и последователей З. Фрейда [М. Р.]

16 Имеется в виду — в глубоком детстве [М. Р.]

17 Симмель Г. «Культура философии» (Избранные эссе Георга Симмеля под ред. д–ра Вернера Кликхарда, Лейпциг, 1911). Фрейд З. «К теории полового влечения», «Об особом типе «выбора объекта» у мужчины», 1910.

Доклад на Х международном конгрессе психоаналитиков. Инсбрук, 3 сентября 1927 г.

С некоторых пор я спрашиваю себя с возрастающим удивлением, почему же до сих пор нет основательных аналитических работ по проблемам супружества ', хотя у каждого аналитика, конечно же, найдется, что сказать по этому поводу, а практика и теория требуют взяться за эту проблему; практика — потому что каждый день мы сталкиваемся с супружескими конфликтами; теория — потому что вряд ли существует другая жизненная ситуация, так явно и тесно связанная с Эдиповой, как брак. Возможно, говорила я себе, сам вопрос задевает нас слишком сильно, чтобы представлять собой заманчивый предмет научного любопытства. И возможно, что задевают нас, лежа чересчур близко к самым сокровенным нашим переживаниям, не проблемы брака, а его конфликты. Другая сложность в том, что брак — это общественный институт, и нельзя подходить к нему с чисто психологической точки зрения, хотя практическая важность проблемы и обязывает нас попытаться понять ее психологическую подоплеку. Темой моего доклада я выбрала лишь одну частную проблему, но сперва необходимо, пусть в общих чертах, обрисовать основу психологической ситуации, создаваемой браком. В своей «Книге о супружестве» Кайзерлинг недавно предложил для обсуждения вопрос столь же примечательный, сколь и очевидный. Что же именно, спрашивает он, продолжает толкать людей к супружеству, несмотря на проверенную веками обреченность этого предприятия на неудачу? Чтобы ответить на этот вопрос, мы, к счастью, не должны обращаться ни к «естественному» желанию иметь мужа и ребенка, ни, подобно Кайзерлингу, прибегать к метафизическим объяснениям; мы можем с большой точностью утверждать, что к супружеству нас влечет не что иное, как ожидание найти в нем выполнение всех наших давних желаний, идущих от эдиповой ситуации нашего детства — быть женой отцу, иметь его в своем исключительном обладании, и родить ему ребенка. Хочу здесь отметить, что зная это, нельзя не относиться весьма скептически к пророчествам о скором конце института брака, хотя, конечно, в каждый исторический период структура общества будет влиять на форму выражения этих неумирающих желаний. Итак, исходная ситуация в браке опасно перегружена бессознательными желаниями. Это более или менее неизбежно, так как мы знаем, что от упорного возврата этих желаний нет средств, и что нам не очень–то помогут ни осознание их, ни опыт чужой жизни. Теперь о том, почему этот подсознательный груз опасен. Со стороны Ид субъекту угрожает разочарование не только потому, что реальное отцовство или материнство ни в малейшей степени не совпадает с картиной, оставленной в нашем сознании детскими желаниями и порывами, но также потому, что, как говорит Фрейд, жена или муж — это всегда лишь замена, сурогат. Сила разочарования зависит, с одной стороны, от степени фиксации 2, а, с другой стороны, от степени расхождения между найденным объектом и достигнутым удовлетворением и специфическими бессознательными сексуальными желаниями.

С другой стороны, Суперэго субъекта находится под угрозой воскрешения старого запрета на инцест — в этот раз по отношению к брачному партнеру; и чем полнее удовлетворены подсознательные желания, тем сильнее опасность. Новое пробуждение к жизни запрета на инцест при вступлении в брак типично и ведет mutatis mutandis (с необходимыми поправками) к тому же результату, что и отношения ребенка с родителями, а именно к тому, что прямые сексуальные цели уступают место отношениям привязанности, дружбы, в которых секс запрещен. Я лично знаю только один случай, в котором отношения не получили такого развития и жена продолжала относиться к мужу как к объекту сексуальной любви. Эта женщина в возрасте двенадцати лет получила реальное сексуальное удовлетворение от своего отца. Конечно, есть и другая причина, по которой сексуальность в браке склонна развиваться таким путем — сексуальное напряжение ослабляется в результате исполнения желания и особенно потому, что оно всегда может быть легко удовлетворено по отношению к одному определенному объекту. Но более глубокая мотивация этого типичного явления, при любой скорости процесса перерождения супружеских отношений и степени, до которой процесс развивается, воспроизводит некоторое подобие Эди–пова развития 3. Помимо различных случайных обстоятельств, форма и степень, в которой проявляется влияние этой ранней ситуации, будет зависеть от того, насколько запрет инцеста все 55

еще действует в сознании индивида. Наиболее глубокий эффект, при всем различии его проявлений у разных людей, может быть описан в общем виде так: запрет инцеста ведет к постановке определенных ограничений или условий, при которых субъект еще может переносить супружеские отношения, несмотря на этот запрет. Как нам известно, такие ограничения проявляются уже в выборе определенного типа супруга. Например, выбираемая в жены женщина ничем не должна напоминать мать: ее национальность, социальное происхождение, интеллект или внешность должны составлять резкий контраст с материнскими. Это позволяет понять, почему браки по рассудку или заключенные через третьих лиц часто оказываются удачнее браков по любви. Хотя сходство супружеских желаний с желаниями, восходящими к Эдипову комплексу, автоматически приводит к воспроизведению ранней позиции субъекта в Эдиповой ситуации и развитию этой ситуации, тем не менее, и ситуация, и ее развитие воспроизводятся в меньшей степени, если подсознательные ожидания субъекта не были с самого начала привязаны к определенному будущему мужу или жене. Более того, если мы обратимся к бессознательному стремлению оградить брак от наиболее страшных бедствий, мы поймем, что в институте сватовства была определенная психологическая мудрость, которую мы и сейчас встречаем у восточных евреев. Мы видим далее, как в самом браке эти ограничения могут быть воссозданы всеми сторонами личности. Что касается Ид, то это всевозможные генитальные запреты, начиная от простой сексуальной сдержанности по отношению к партнеру, исключающей разнообразие любовной игры или полового акта, и кончая полной импотенцией или фригидностью. Обратившись к Эго, мы видим попытки успокоить себя или оправдать, принимающие самые разные формы. Одна из них — отрицание брака. Эта форма часто проявляется у женщин в виде чисто внешнего признания собственного замужества, без всякого внутреннего приятия, и сопровождается постоянным удивлением по поводу своего семейного положения, тенденцией подписываться девичьей фамилией, вести себя по–девичьи и т. п. Но, вынуждаемое внутренней необходимостью оправдать брак для сознания, Эго часто принимает и противоположную установку по отношению к супружеству, придавая ему преувеличенное значение или, точнее, выставляя напоказ любовь к мужу или жене. Штамп «любовь оправдывает», позволяет нам увидеть аналогию с более мягкими приговорами суда по отношению к преступникам, движимым любовью. В своей статье по поводу женской гомосексуальности Фрейд утверждает, что нет ничего такого, о чем наше сознание бы не знало или лгало больше, чем о степени нашей любви или нелюбви к другому человеку. Это самая суть правды о браке — степень любви чаще всего переоценивается. Я давно спрашиваю себя, чем же это объяснить. Неудивительно, что иллюзия пылкой любви может возникнуть при мимолетных, недолговременных связях. Но брак, с его постоянством отношений, с частым удовлетворением сексуальных потребностей, казалось бы должен покончить с сексуальной переоценкой объекта и иллюзиями, связанными с этой переоценкой. На первый взгляд ответ таков, что люди, естественно, пытаются объяснить себе свои высокие требования к психической стороне супружеской жизни, и предполагают, что высота требований обязана силе чувства, а потому крепко держатся за эту идею, даже когда напор чувства слабеет. Однако, надо признать, что это ответ достаточно искусственный, проистекающий, вероятно, из потребности согласования с тем, с чем мы уже знакомы в Эго и чему мы можем с уверенностью приписывать фальсификацию фактов ради демонстрации цельной установки в отношениях, столь важных в жизни. И снова, если мы обратимся к Эдипову комплексу, мы добудем гораздо более глубокое объяснение. Ибо мы увидим, что заповедь и обет любить и сохранять верность мужу или жене, с которой вступаешь в брак, воспринимается подсознанием как повторение четвертой заповеди4. Следовательно, не любить супруга становится столь же великим грехом, как нарушение заповеди по отношению к родителям, и перед нами вновь, с детальной точностью, (подавление ненависти и преувеличение любви) компульсивное воспроизведение детского опыта. Я думаю, что во многих случаях мы будем некорректно оценивать вышеописанный феномен, пока не поймем, что сама любовь может быть одним из необходимых условий для придания подобия оправдания отношениям, запрещаемым Суперэго. Естественно, что поскольку любовь или ее иллюзия исполняет такую важную экономическую функцию, то за нее держатся крепко. Теперь нас не удивит, когда мы обнаружим, что страдание (как и симптом для невротика) — есть одно из условий, при которых брак может устоять против сильнейшего запрета инцеста. Требуемое для этой цели несчастье может принимать такие разные формы, что я не надеюсь все их описать достаточно удовлетворительно в моем кратком выступлении. Я расскажу о некоторых. Условие быть несчастным и страдать может касаться, например, домашней или профессиональной жизни, которая подсознательно выстраивается так, что человек перерабатывает или вынужден приносить тягостные жертвы «ради семьи». Так, мы часто наблюдаем, как после свадьбы люди опускаются, их развитие идет вспять, будь то в профессиональной карьере или в интеллектуальной сфере. И, конечно же, это бесчисленные случаи прислужничества у своего партнера, причем положение раба принимается по собственной воле, с сознательным наслаждением своим великим чувством ответственности. Глядя на такие браки, удивляешься: почему они не разваливаются, но зачастую наоборот, весьма стабильны? Но, по размышлении, как я уже говорила, понимаешь, что именно выполнение условия несчастности и есть гарантия неразрывности союза. Дойдя до этого пункта, мы видим, что здесь, несомненно, пролегает граница с браками, выкупаемыми ценой невроза. Этих последних я, однако, не хочу касаться, так как в моем докладе я хотела бы обсуждать в основном ситуации, которые еще могут считаться нормальными. Непременно следует отметить, что в моем обзоре я совершаю над фактами определенное насилие, не только потому, что каждое из описанных мной условий может быть рассмотрено в ином ключе, но также потому, что для того, чтобы представить их отчетливее, я брала каждое по отдельности, в то время как в жизни они, в общем–то, перемешаны. Мы, к примеру, можем встретить что–то от всех этих условий в женщинах во всех отношениях почтенных, в которых материнство развито просто необыкновенно, и одно оно, кажется, делает брак возможным для них. Они как будто говорят: «В моих отношениях с мужем я не должна быть ни женой, ни любовницей, но только матерью, со всей ответственностью и заботливостью, которые подобают этой роли». Такая установка — надежный страж брака, но основана–то она на ограничении любви, и потому иссушает отношения мужа и жены. Каков бы ни был в частном случае исход дилеммы между слишком слабым и слишком строгим выполнением условий, в случаях, где вопрос стоит особенно остро, эти два фактора — разочарование и запрет инцеста — со всеми последствиями, заключенными в скрытой враждебности к мужу или жене, приводят к отчуждению от партнера и невольно толкают на поиски нового объекта любви. Это базовая ситуация проблемы моногамии.