Дэниел Гоулман - Эмоциональный интеллект

Когда я заметил Гарднеру, что мыслям по поводу чувств, или метапознанию, он придает гораздо большее значение, чем самим эмоциям, он признался, что был склонен рассматривать интеллект с позиции когнитивистики, но при этом отметил: «Когда я только начал писать о личностных умственных способностях, я говорил об эмоции, и особенно в связи с моим представлением о внутриличностном интеллекте как о некоем компоненте, который эмоционально настраивается на тебя самого. Сигналы, идущие от интуиции, которые вы получаете, — вот что является крайне важным для межличностного интеллекта. Но пока суд да дело, теория множественности интеллекта эволюционировала, сосредоточиваясь в большей степени на мета-познании» — то есть осведомленности о ментальных процессах человека, — «чем на полном диапазоне эмоциональных способностей».

Но при всем этом Гарднер понимает, насколько важны такие эмоциональные способности и дар поддерживать отношения в нынешней суматошной жизни. Он также указывает, что «многие с коэффициентами умственного развития на уровне 160 работают на тех, у кого этот коэффициент не превышает 100, если у первых низкий межличностный интеллект, а у вторых — высокий. В повседневной жизни общества нет более высокого интеллекта, чем межличностный. И если вы им не обладаете, то не сумеете сделать надлежащий выбор и решить, на ком жениться или за кого выйти замуж, за какую задачу взяться и т.д. А значит, нам просто необходимо уже в школе обучать детей пользоваться личностными умственными способностями».

Чтобы лучше понять, каким должно быть такое обучение, нам придется обратиться за помощью к другим теоретикам, принявшим предложенную Гарднером концепцию интеллекта, среди которых выделяется психолог Йельского университета Питер Сейлови, составивший подробнейшую схему путей и способов, помогающих нам привнести разум в наши эмоции. Хотя, правду сказать, в его стремлениях нет ничего нового, поскольку в течение уже многих лет самые ревностные теоретики коэффициента умственного развития неоднократно пытались поселить эмоции во владениях интеллекта вместо того, чтобы рассматривать «эмоцию» и «ум» как свойственную этой области логическую несообразность. Так, Э.Л. Торндайк, знаменитый психолог, посвятивший немало времени популяризации идеи коэффициента умственного развития в 1920-е и 1930-е годы, в статье, опубликованной в «Харперс мэгэзин», высказал мнение, что один аспект эмоционального интеллекта — «социальный» интеллект, то есть способность понимать других и «мудро вести себя в сфере человеческих отношений», — сам по себе есть аспект коэффициента умственного развития отдельного человека. Другие психологи того времени отнеслись к социальному интеллекту с большим цинизмом, рассматривая его как умение, манипулируя другими людьми, заставлять их делать то, что вам нужно, независимо от того, хотят они это делать или нет. Но ни одна из этих формулировок социального интеллекта не оказала сколько-нибудь заметного влияния на теоретиков коэффициента умственного развития, и вышедший в 1960 году авторитетный учебник по тестам умственного развития провозгласил концепцию социального интеллекта «никуда не годной».

Однако личностный интеллект игнорировать явно бы не стоило, главным образом потому, что он составлен из интуиции и здравого смысла. К примеру, когда Роберт Стернберг, другой психолог из Йельского университета, попросил участников эксперимента описать «умного человека», они среди главных характеристик такого человека указали навыки и умения, которыми обладают практичные люди. По завершении более систематичного исследования Стернберг пришел к тому же выводу, что и Торндайк, а именно что социальный интеллект, во-первых, отличается от академических способностей и, во-вторых, является главной составляющей того, что обеспечивает людям успех в жизненных делах. К числу характеристик практического интеллекта, которые столь высоко ценятся на работе, относится, например, восприимчивость такого рода, которая позволяет успешным руководителям улавливать не выраженную словами информацию.

В последние годы все больше психологов соглашается с мнением Гарднера по поводу того, что в центре старых концепций коэффициента умственного развития помещался узкий диапазон лингвистических и математических способностей и что высокий балл в тестах на коэффициент умственного развития прямо пророчил успех в школе или в преподавательской деятельности, однако на него все меньше следовало полагаться по мере того, как жизненные пути отходили от академической стези. Эти психологи, в числе которых были Стернберг и Сей-лови, расширили представление об интеллекте, попытавшись заново оценить его с точки зрения того, что именно нужно, чтобы преуспеть в жизни. Атакой путь поиска возвращает к пониманию того, насколько важен «личностный» или эмоциональный интеллект.

Сейлови включил принятые Гарднером личностные умственные способности в свое главное определение эмоционального интеллекта, расширив их до пяти главных областей:

1. Знание своих эмоций. Самоосознание — распознавание какого-либо чувства, когда оно возникает, — есть краеугольный камень эмоционального интеллекта. Как мы увидим в Главе 4, способность время от времени отслеживать чувства имеет решающее значение для психологической проницательности и понимания самого себя. Неспособность замечать свои истинные чувства оставляет нас на их произвол. Люди, более уверенные в своих чувствах, оказываются лучшими лоцманами своей жизни, меньше сомневаясь в правильности личных решений, начиная с того, на ком жениться или за кого выйти замуж, и кончая тем, за какое дело взяться.

2. Управление эмоциями. Умение справляться с чувствами, чтобы они не выходили за подобающие рамки, — это способность, которая основывается на самоосознании. В Главе 5 мы рассмотрим способность успокоить самого себя, избавиться от безудержной тревоги, уныния или раздражительности — и последствия неудачи при овладении этим основным искусством справляться с эмоциями. Люди, которым недостает этой способности, постоянно сражаются с мучительным беспокойством, тогда как люди, ею обладающие, умеют гораздо быстрее приходить в норму после жизненных неудач и огорчений.

3. Мотивация для самого себя. Как будет показано в Главе 6, приведение эмоций в порядок ради достижения цели необходимо для сосредоточения внимания, для самомотивации и владения собой и для того, чтобы быть способным к созиданию. Самоконтроль над эмоциями — отсрочивание удовлетворения и подавление импульсивности — лежит в основе всяческих достижений. Способность привести себя в состояние «вдохновения» обеспечивает достижение выдающегося качества любых действий. Люди, владеющие этим искусством, как правило, оказываются более продуктивными и успешными во всем, за что бы они ни взялись.

4. Распознавание эмоций в других людях. Эмпатия, еще одна способность, опирающаяся на эмоциональное самоосознание, является основным «человеческим даром». В Главе 7 исследуются «корни» эмпатии, социальные издержки эмоциональной глухоты и причины, по которым эмпатия побуждает к альтруизму. Люди, способные сопереживать, больше настроены на тонкие социальные сигналы, указывающие, чего хотят или в чем нуждаются другие люди. Это делает их более подходящими для профессий или занятий, связанных с заботой о других, например, для преподавания, торговли и управления.

5. Поддержание взаимоотношений. Искусство поддерживать взаимоотношения по большей части заключается в умелом обращении с чужими эмоциями. Глава 8 посвящена социальной компетентности и некомпетентности и сопряженным с ними специфическим навыкам и умениям. Это те способности, которые укрепляют популярность, лидерство и эффективность межличностного общения. Люди, отличающиеся подобными талантами, отлично справляются со всеми делами, успех которых зависит от умелого взаимодействия с другими; они — просто звезды общения.

Разумеется, в каждой из этих областей люди обнаруживают разные способности; кто-то из нас, возможно, вполне удачно справляется со своей тревожностью, но при этом не слишком ловко умеряет огорчения другого человека. Наш уровень способностей, без сомнения, определяется нервной системой, но, как мы увидим позднее, головной мозг удивительно гибок и постоянно учится. Упущения в эмоциональной одаренности можно исправить: каждая из этих областей в значительной степени представляет собой совокупность привычек и ответных реакций, которую — при приложении надлежащих усилий — можно изменить к лучшему.