Тони Бьюзен - Могущество духовного интеллекта

доброты в вашей улыбке,

доброты в вашем теплом приветствии.

Среди духовных граций есть два близнеца — милосердие и благодарность, — являющихся зеркальньтм отображением друг друга. Милосердие заключается в оказании помощи тем, кто в ней нуждается, а также в умении проявлять терпимость в оценке их нужд. В английском языке это слово (charity) происходит от латинского carus, означающего «ценимый», «любимый». К тем, кто нам дорог и любим, мы подходим с распростертыми объятиями, с распахнутыми сердцами, полные великодушия и альтруизма. В этом и состоит милосердие.

Благодарность представляет собой противоположную грацию. Она появляется там, где вы с признательностью воспринимаете чьи-то действия, полные милосердия, понимания и самоотверженности, и открыто демонстрируете, сколь высоко вы цените ту доброту, которая была проявлена по отношению к вам.

И милосердие, и благодарность рождены состраданием, которое мы всесторонне рассмотрели в предыдущей главе.

Эти два действия могут рассматриваться в совокупности как своего рода духовное дыхание, две стороны которого взаимно дополняются: благодарность имеет место там, где вы «вдыхаете и тем самым получаете живительную энергию; милосердие — там, где вы «выдыхаете» ранее полученное и возвращаете его своему окружению.

Если вам присущи и милосердие, и благодарность, вы значительно расширяете могущество своего духовного Интеллекта. Вы учитесь ритмично «вдыхать» и «выдыхать», стараясь не задерживать свое дыхание. Это поможет вам чувствовать себя более непринужденно, счастливо и в гармонии со всем миром.

Если вы станете проявлять к своим ближним милосердие, то у вас будет больше друзей, вы станете более здоровым и богатым — только в отношении богатства не забывайте, что разменной монетой в этой валюте служит не рубль и не евро, а улыбка! Конечно же, милосердие принесет неизмеримую пользу не только вам, но и окружающим, и всему миру в целом.

Воистину велик тот, в ком велико милосердие.

Следующие истории предназначены не только для того, чтобы развлечь и проинформировать, но и чтобы тронуть и воодушевить вас.

В 1983 году молодой паренек, фактически еще мальчик, Тревор Феррелл, увидел бездомного мужчину, жившего на одной из улиц Филадельфии. Немного погодя Тревор спросил у родителей, почему этот человек спит на холодной улице, а когда узнал, что так происходит, поскольку у этого бедолаги ни дома, ни семьи, которая бы о нем позаботилась, мальчик попросил родителей отвезти его на машине в город, чтобы он смог отдать этому несчастному человеку собственные подушку и желтое одеяло. Так они и сделали.

От этого единственного акта сострадания, родившегося в чистом сердце 13-летнего мальчика, и взяла свое начало известная кампания Тревора. С тех пор каждую ночь добровольцы — взрослые и дети — ездят по улицам Филадельфии, наделяя бездомных горячей пищей, одеялами, одеждой, а главное — заботой и любовью. Со временем эта кампания получила широкое распространение, и теперь тому примеру заботливости, который подал Тревор, подражают дети и взрослые в больших и маленьких городах всего мира, где влачат свое существование голодные бездомные люди.

Тревор не раз рассказывал про свою кампанию в школах, в государственных учреждениях, церквях и на общегородских собраниях. Когда его спрашивали, удивлен ли он ростом кампании, получившей его имя, он ответил: «Я никогда не ожидал, что для оказания помощи бездомным может найтись 1100 добровольцев, три фургона и специальный приют. Единственное, что я хотел, — помогать отдельным из этих несчастных людей и делать это каждый день».

Его психологическая установка — такая же, как у матери Терезы (с которой Тревор некоторое время работал в Индии). У этой святой женщины спрашивали, почему она продолжает свою тяжкую работу, день за днем подбирая на улицах умирающих и спасал детей от смерти, если проблемы все равно остаются, а добрые дела, которые она творит, — это в любом случае всего лишь капля в море по сравнению со многими тысячами и миллионами нуждающихся бедняков. На этот вопрос она отвечала так: «Да, это правда. Действительно, моя работа — это всего лишь маленькая капля в море, но благодаря ей необъятное море добра становится немного полнее».

В процессе занятий на тему «Учитесь учиться и укреплять силу своего ума», проводимых мною во всем мире, одна из игр, в которую мы играем, называется «Учимся жонглировать». Она основана на методе жонглирования как метафоре обучения, который разработал Майк Гелб[41]. Действительно, жонглирование — почти идеальный инструмент для исследования путей обучения и овладения сложными навыками, потому что оно позволяет увидеть, как в зеркале, при чем увидеть немедленно, тот способ, который использует наш мозг при подходе к любой новой задаче обучения. Кроме того, ему присуща масса немедленной, почти мгновенной обратной связи — все брошенное вверх тут же возвращается обратно!

Единственный печальный для меня аспект этих занятий, которые во всем прочем следует признать забавными и веселыми, связан с реакций слушателей на мои комплименты, которые сопровождают и оценивают их постепенное продвижение вперед в деле освоения непростого искусства жонглирования. Независимо от того, проделали ли они минуту назад свои первые манипуляции с тремя шарами или же завершили сложный и продвинутый трюк, их реакции на мои воодушевляющие призывы и выкрики типа «Здорово сделано!» всегда идут в следующем порядке:

«Нет, нет и нет! Я всего лишь пробую перейти к следующей стадии».

«Это никуда не годится, я здесь намертво увяз!»

«Так уж хорошо оно не было».

«Никогда у меня не получится по-настоящему хорошо».

«Оно могло быть куда лучше».

Есть ли во всех этих ответах нечто общее?

Отрицание самого себя!

Занятная особенность такого рода ответных реакций состоит в том, что на самом деле не имеет значения, насколько доброкачественно выполнено задание, — человек всегда отрицает, что он смог все проделать превосходно.

Если бы кто-то жонглировал семью шарами, одной бензопилой и живым цыпленком, а я воскликнул: «Ничего себе! Это просто немыслимо!» — мне бы, пожалуй, ответили что- нибудь вроде: «Ну все-таки не совсем — я-то, собственно говоря, старался держать в воздухе восемь шаров, две бензопилы, цыпленка и еще индейку».

Если в молодые годы нас постоянно критиковали и наказывали за любые неудачи, а затем стали называть высоко мерными наглецами, если мы бывали довольны собственными успехами, то тем самым нас учили и приучили наказывать себя почти независимо от того, что и как мы делаем. Мы напрочь отвергаем и отрицаем похвалу в свой адрес.

В признании хорошего поступка проявляется столько же величия ума, как и в совершении его.

Думая, будто проявляем скромность, мы в то же самое время незаметно для себя и, возможно, невольно оскорбляем человека, который хвалит нас. Те слушатели, которые отбивались от моих похвал за высокие достижения в жонглировании, фактически как бы говорили мне: «Тони, ты абсолютно неправ! Ты законченный придурок! Как ты вообще можешь думать, что у меня есть какие-то успехи, когда я отлично знаю, что их нет и в помине».

Надо сказать, довольно-таки оскорбительное поведение по отношению к тому, кто пытается проявлять кротость, умеренность и смирение.

Мораль этой истории заключается в том, что похвалу и выражения признательности нужно принимать с благодарностью, и, поступал таким образом, принимать подарки, которые вам преподносят другие; кроме того, необходимо и самому, в свою очередь, признавать достоинства других людей, ободрять и вселять в них надежду.

Благодарность — это сами небеса.

В середине XIX века 12-летний шотландский мальчик по имени Эндрю Карнеги эмигрировал в Питсбург, штат Пенсильвания. Родившись в бедной семье, он в совсем юном возрасте был вынужден начать работать: сначала на хлопкопрядильной фабрике, затем на телеграфе в качестве мальчика посыльного, потом клерком на железной дороге, а после этого стал трудиться в области производства стали.

Молодой Карнеги обладал огромной верой в себя. Он упорно трудился, учился на собственных ошибках и быстро поднялся к самым вершинам своей профессии. В конечном счете Карнеги создал сталелитейную корпорацию «US Steel» которая стала самой крупной компанией в мире, а он сам, возможно, богатейшим в то время человеком на Земле.