Мария фон Франц - Подчиненная функция

Если бы женщина с одной тайной мыслью "Пусть моя единственная дочь вернется домой!" копнула поглубже, она должна была бы сказать себе: "Ладно, давай разберемся с этой мыслью! К чему я стремлюсь? Если у меня возникла такая мысль, что же является ее источником, и какой вывод нужно из этого сделать?" Затем она могла бы додуматься до того, что источником ее является что-то подобное ненасытной материнской любви, и поэтому она хочет избавиться от зятя. Почему? Ради чего? Она могла бы, например, сказать себе: "Предположим, моя дочь вернулась домой, ну и что дальше?" И тогда она увидела бы, насколько неприятным на самом деле может быть присутствие в ее доме угрюмой старой девы — ее дочери. Продолжая эту мысль, она, возможно, достигла бы еще более глубокого уровня, задавшись вопросом: "Что же из этого следует? Если мои дети уже покинули дом, в чем теперь заключается подлинная цель моей жизни?" Она вынуждена была бы пофилософствовать на тему своей будущей жизни: "Имеет ли моя жизнь смысл после того, как я воспитала детей и выпустила их из дома? И если имеет, в чем же она состоит? В чем вообще заключается смысл жизни?" Она столкнулась бы с глубокими общечеловеческими философскими вопросами, над которыми никогда не задумывалась раньше и которые завели бы ее в глубины сознания. Естественно, она не смогла бы разрешить эту проблему, но, возможно, увидела бы сон, который помог бы всему процессу анализа. С помощью своей подчиненной мыслительной функции она занялась бы поиском смысла жизни. Вследствие того, что она представляла собой экстравертный чувчтвующий тип, этот поиск протекал бы в форме совершенно интровертного, внутреннего процесса, подобного развитию интровертного, философского взгляда на жизнь. Это вынудило бы ее подолгу оставаться в своей комнате наедине с собой и медленно исследовать темное подземелье своих мыслей.

Удобный выход, который я наблюдала в нескольких случаях у экстравертных чувствующих типов, заключается в том, что они преодолевали трудности, просто отдавая свои души уже установившимся системам. Помню, как одна пациентка обратилась в католичество и приняла схоластическую философию. С тех пор она цитировала только схоластов. Таким образом она в какой-то мере подняла свою мыслительную функцию, но подняла в уже сформировавшемся виде. То же самоеможно проделать и с юнгианской психологией: она превратится в простое повторение механически выученных наизусть концепций, а не в выработку с ее помощью собственной точки зрения. Это школярская, нетворческая позиция, при которой систему принимают целиком, без всякой критической проверки, и никогда не задаются вопросом: "Что я думаю об этом? Действительно ли это убеждает меня? Соответствует ли эта система проверенным мною фактам?" Если такие люди впоследствии встречают тех, кто сам умеет мыслить, они нередко становятся фанатиками, потому что чувствуют свою беспомощность. Они борются за избранную ими систему с фанатизмом, достойным апостолов, поскольку чувствуют неуверенность в логических основаниях системы, не знают, как она развивалась, каковы ее основные концепции и т. д. Они не уверены в справедливости всей этой концепции, чувствуют, что хорошо мыслящий человек может легко опрокинуть их систему, и поэтому занимают агрессивную позицию.

Экстравертного чувствующего типа подстерегает и другая опасность: начав мыслить, он полностью поглощается этим процессом. Либо он не может порвать свои отношения с окружающими, чтобы остаться в одиночестве и размышлять, либо, если ему это удается (что само по себе большое достижение), он становится заложником своих мыслей и теряет связь с жизнью. Он зарывается в книги или целыми днями пропадает в библиотеке, где покрывается пылью и утрачивает способность переключиться на какую-нибудь другую деятельность. Стоящая перед ним задача полностью поглощает его. Оба сценария развития великолепно представлены в «Фаусте» Гете, где сначала описан ученый, абсолютно отрезанный от всего мира и в своем пыльном кабинете, а затем, когда Фауст освобождается и выходит в жизнь, появляется слуга-ученик Вагнер с его подчиненным мышлением чувствующего типа, повторяющий банальные фразы, вычитанные из книг. Превосходным примером подчиненного мышления экстравертного чувствующего типа являются "Разговоры с Эккерманом" Гете. Это — поразительное собрание банальностей. В этом произведении можно наблюдать, как вагнеровская сторона Гете явственно выставлена на всеобщее обозрение. Он также опубликовал книгу афоризмов, которые можно встретить на обратной стороне листков любого отрывного календаря! Они очень правильны и редко могут вызвать какие-либо возражения, но настолько банальны, что достаточно овечьих мозгов, чтобы их придумать. Так в великом поэте проявился Вагнер. <

Интровертный чувствующий тип также обладает свойством приспосабливаться к жизни главным образом с помощью чувства, но выраженного в интровертной форме. Понять людей этого типа очень трудно. Юнг в "Психологических типах" говорит, что поговорка "тихие воды глубоки"[3] относится именно к этому типу людей. Они обладают высоко дифференцированной системой ценностей, но внешне ее не демонстрируют, она воздействует на них изнутри. Там, где происходят важные события, интровертного чувствующего типа можно часто обнаружить на втором плане, как будто интровертное чувство подсказывает ему: "это действительно важно". Проявляя своеобразную молчаливую лояльность и ничего не объясняя, они появляются в тех местах, где можно стать свидетелями важных и ценных внутренних событий и архетипических констелляций. Кроме того, они обычно оказывают тайное положительное влияние на свое окружение, устанавливая стандарты поведения. И хотя, будучи интровертами, они не высказываются вслух, люди наблюдают за ними, и таким образом осуществляется установка стандартов. Интровертные чувствующие типы, например, часто формируют этическую основу группы, не раздражая других чтением проповедей и моральных наставлений, — они обладают столь точными стандартами моральных ценностей, что из них исходит тайная эманация, оказывающая положительное влияние на окружающих. В их присутствии приходится вести себя корректно, потому что они обладают подлинными стандартами ценностей, всегда внушающими уважение, заставляющими и других держаться достойно. Их дифференцированное интровертное чувство определяет, какой фактор является по-настоящему важным.

Мышление этого типа экстравертно. Молчаливое, незаметное внешнее поведение интровертных чувствующих типов составляет поразительный контраст с тем интересом, который они обычно проявляют к громадному числу внешних событий. В сознательной части своей личности они малоподвижны, предпочитая отсиживаться в своих барсучьих норах. Но их экстравертное мышление охватывает невероятно широкий диапазон внешних фактов. Если у них возникает желание творчески использовать свое экстравертное мышление, они испытывают обычные для экстраверта трудности — их настолько захлестывает слишком большой объем материала и избыток фактической информации, что их подчиненное экстравертное мышление подчас теряется в дебрях подробностей, продираясь через которые, они уже не могут найти свою дорогу. Подчиненность их экстравертного мышления очень часто выражается в определенной мономании: в действительности ими овладевает одна или две идеи, с помощью которых они движутся через огромное количество материала. Юнг всегда характеризовал фрейдовскую систему как типичный пример экстравертного мышления.

Юнг никогда ничего не говорил о типе Фрейда как человека; он только указывал в своих книгах на то, что фрейдовская система представляет собой продукт экстравертного мышления. От себя хочу добавить, что по моему личному убеждению, сам Фрейд был интровертным чувствующим типом, и поэтому его произведения несут характеристики подчиненного экстравертного мышления. Во всех его работах содержится всего несколько основных идей. С их помощью он пронесся сквозь огромное количество материала, при этом вся его система полностью ориентирована на внешние объекты. Если прочесть биографические заметки о Фрейде, то обнаружится, что сам он в высшей степени владел дифференцированным способом обращения с людьми. Он был блестящим аналитиком. Кроме того, Фрейд обладал своеобразным скрытым «джентльменством», оказывавшем положительное влияние как на пациентов, так и на окружающих. При анализе его личности необходимо делать различие между его теорией и его личностными качествами. Думаю, из того, что о нем известно, следует, что он принадлежал к интровертным чувствующим типам.

Преимущество подчиненного экстравертного мышления связано с тем, что я только что критически охарактеризовала как "скачку с несколькими идеями сквозь огромное количество материала". (Фрейд сам жаловался на то, что его интерпретации сновидений оказываются ужасно однообразными; одно и то же толкование каждого сновидения наводило скуку даже на него самого). Если эта тенденция не зашла слишком далеко и интровертный чувствующий тип осознает опасность, которую представляет его подчиненная функция, и постоянно контролирует ее, она может дать большое преимущество, будучи простой, ясной и понятной. Но этого недостаточно, и интровертный чувствующий тип должен еще углубиться в себя и попытаться корректировать и дифференцировать свое экстравертное мышление, иначе он попадет в западню интеллектуальной мономании. Поэтому человек данного типа должен все время корректировать свое мышление: ему следует принять гипотезу, что каждый факт, приводимый им в доказательство своих идей, иллюстрирует их слегка по-иному, и, имея в виду подобное обстоятельство, нужно всякий раз эти идеи переформулировать. Таким способом он будет поддерживать живой процесс взаимодействия мысли и факта, вместо того, чтобы просто прикладывать свои идеи к фактам. Как и все другие подчиненные функции, подчиненное экстравертное мышление имеет негативную тенденцию стать тираническим, жестким, неподатливым и потерять способность адаптироваться к объекту.