Елена Николаева - Кто виноват и что делать? Размышления психолога о природе вины россиянина

Иногда демонстративно портятся вещи, проявляется жестокость по отношению к любимым домашним животным. Реальных случаев такого рода каждый из читателей вспомнит достаточно. Например, муж прячет зимние сапоги жены, которые она не может найти и опаздывает на работу. Или жена выбрасывает с девятого этажа велосипед мужа.

Запугивание сопровождается эмоциональным оскорблением. Оно проявляется в том, что намеренно принижается достоинство жертвы, ее самооценка, оскорбляются любимые ею люди или предметы, вызывается чувство вины. Например, утверждается, что она (жертва) – плохая мать (отец), плохой работник, никудышный человек и т. д. То же самое заявляется о ее (жертвы) родственниках и близких людях.

Запугивание связано с принуждением и угрозами. Например, человека заставляют поступить так, как он считает недостойным для себя, используя угрозу развода: например, порвать с родственниками или друзьями, что приводит к одиночеству жертвы в дальнейшем. Это позволяет насильнику действовать еще более свободно. Иногда он запрещает жене плакать и жестоко наказывает за любое проявление эмоций. Изоляция реализуется в тотальном контроле поведения жертвы, ограничении круга знакомых, вспышках ревности по пустякам. Например, муж может хронометрировать путь жены от работы к дому и подвергать ее оскорблениям за любое опоздание.

Оправдание собственных действий и перекладывание ответственности за конфликт на жертву. В этом случае избивающий жену муж говорит: «Ты сама довела меня до этого».

Трудно жить с ощущением, что ты совершаешь насилие. Поэтому механизмы психологической защиты помогают забыть собственные действия и акцентироваться на поведении того, против кого эти действия и совершаются. При этом в сознании не остаются реальные слова или события, но след от работы механизмов психологической защиты состоит в том, что остается неприятная эмоция, которая и ассоциируется с жертвой.

Присвоение единоличного права принимать ответственные решения. Обычно это объясняется сентенцией «Вы едите мой хлеб».

Возможны и экономические санкции, когда человек не дает денег на семейные нужды, контролируя все расходы. Самым распространенным примером такого рода является ситуация, когда в семье рождается ребенок. В этом случае жена полностью экономически зависит от мужа, который должен больше зарабатывать, поскольку изменился бюджет семьи. Но часто он не начинает больше работать, а дотошно проверяет все покупки вплоть до нижнего белья жены и средств гигиены, сопровождая свои действия словами: «Ты не умеешь вести хозяйство. Ты много расходуешь». Такое поведение может отмечаться не только в бедных, но и в весьма состоятельных семьях. Подобные действия мужа объясняются желанием тотального контроля, чтобы всегда иметь повод для снятия стресса за счет жены.

Итак, одним из опаснейших мест пребывания человека в мире является не темный переулок или подворотня, а семья – то пространство, которое изначально планируется как защитное, где хочется расслабиться и наконец-то почувствовать вкус уверенности в себе. Но именно здесь человек чаще всего чувствует себя виноватым, слабым, неуважаемым, плохим и т. д.

Появление насилия в российской семейной традиции вполне объяснимо. Длительное рабство унижало мужчину. Вот и отыгрывался он на еще более бесправном существе – женщине. Часто говорят, что это типично русская ситуация. Но это не так. Русские, уважающие себя и других, не ведут себя подобным образом. Сохранение этого феномена в настоящее время объясняется отсутствием реального механизма, с помощью которого можно отстоять свое достоинство в жизни. Правовая ситуация в стране такова, что психологическое насилие возможно всюду – на работе, в транспорте, в магазине. Нельзя подать в суд на хама-начальника, поскольку еще до разбирательства человек лишится работы, да и правосудие может оказаться на стороне начальника (и чем выше положение начальника, тем более вероятен исход дела). Мы не говорим здесь о всех судьях, мы говорим о системе вообще. Загруженность судопроизводства и высокая оплата грамотного адвоката не позволяют человеку с ограниченными средствами широко отстаивать собственные достоинство и честь.

Психологически зрелый человек может справляться с этой ситуацией. Он знает себе цену и не нуждается в оценках со стороны, чтобы чувствовать себя достойным и значимым. Ответственность за последствия своих поступков является важнейшим ориентиром его деятельности. Тот же, кто не чувствует себя значимым, достойным уважения, зависит от оценки со стороны, в трудных ситуациях предпочитает отыграться (совершенно бесплатно) на том, кто находится рядом и в силу обстоятельств не может призвать к ответу. Жена (муж) может быть идеальной мишенью для такого человека.

Справедливости ради стоит сказать, что сейчас психологическому насилию в равной мере подвергаются и мужья, и жены. Весьма часто это – мужчины, теряющиеся перед хамством жены и предпочитающие сохранить семью ради детей. В тех семьях, где насилие осуществляет женщина, она оказывает эмоциональное давление на мужчину и унижает его словами. Боясь показаться слабым, он редко сообщает об этом кому-то еще. Кроме того, пытаясь спасти детей от такой матери, муж предпочитает терпеть это насилие, не рвать связь с семьей, заранее зная, что весь удар в этом случае примут на себя дети.

Возможен также вариант, при котором оба члена семьи взаимно оскорбляют друг друга. В этом случае скандалы носят как бы разряжающий характер и заканчиваются взаимным примирением до следующего такого скандала. Поскольку оба супруга «достойны» друг друга, они часто и не воспринимают такое поведение как насилие.

И насильник, и жертва (мы будем говорить как о физическом, так и о психологическом насилии) – оба являются авторитарными личностями. Они зависимы от мнения других в оценке себя и своих возможностей. Чем грубее ведет себя хам (вне зависимости от его пола) дома, тем подчеркнуто вежливее и корректнее он с окружающими. Жалобы жены (мужа) могут вызвать удивление у сослуживцев, никогда не видевших проявление гнева и нетерпения у своего коллеги. Он же, в свою очередь, накопив агрессию в течение дня, расточаясь в услугах перед людьми достаточно далекими от него, активно изливает гнев на домочадцев.

Особенностью незрелой личности являются крайне высокие требования к себе и другим. Однако это не значит, что она стремится соответствовать им. Она активно предъявляет требования к окружающим, и чем ближе человек, тем они выше. Однако, соотнося свои собственные поступки с идеалом, подобный человек неосознанно включает механизмы психологической защиты, препятствующие получению полной информации извне. Это позволяет ему полагать, что он сам соответствует требованиям, а вся информация, не соответствующая этому представлению, исчезает в недрах бессознательного или существенно изменяется.

Несмотря на то что механизмы психологической защиты меняют самовосприятие насильника, где-то подспудно всегда существует реальная оценка собственных возможностей, которая в какой-то момент и приводит к ощущению слабости, «плохости», неполноценности. И тогда, стремясь хотя бы на некоторое время снять это ощущение, человек будет сравнивать себя с кем-то, кто хуже, слабее, ничтожнее. Можно просто найти такого человека, а можно и самому создать условия для его унижения.

Ситуация облегчается тем, что у жертвы насилия, как психологического, так и физического, легко вызвать чувство вины, страха, неловкости. Обычно и насильник убеждает ее, что именно она виновата в происходящем. Тогда жертва начинает отрицать и перед собой, и перед другими, что имело место насилие. Она пытается забыть его, не придавать ему значение, извинить или оправдать насильника. Иногда жертва внушает себе, что она неправильно поняла его, потому что осознание насилия для нее болезненно. Она одновременно испытывает стыд и страх.

В одном случае женщина обратилась к психологу с просьбой улучшить ее память. Она уже много лет училась в вузе и не могла его закончить, потому что очень плохо запоминала материал. В процессе анализа ее семейной жизни выяснилось, что она регулярно подвергалась насилию, но никогда не расценивала это обращение с собой как таковое. Более того, она использовала слова, смягчающие обстоятельства. Она говорила, например: «Он меня немного придушил» – вместо откровенного «душил»; «пристукнул» – вместо «бил». Это была словесная попытка спрятать от самой себя и окружающих страшный для ее самосознания факт.

В процессе работы она вспомнила, что, когда забеременела, ее муж, который в то время был студентом, посчитал, что им еще рано иметь детей. Он отправился в библиотеку и вернулся оттуда с рецептом избавления от ребенка, творчески разработанным им самим. Он знал, что летальная (смертельная) доза – это количество препарата, ведущего к смерти взрослого человека, и предположил, что половинная летальная доза приведет лишь к смерти ребенка. Он изготовил напиток, содержащий половинную летальную дозу мышьяка, и предложил своей жене. Женщина даже не делала попытки не пить его.