Сергей Кара-Мурза - Демонтаж народа. Учебник межнациональных отношений

201

Желающим освежиться чтением расистской литературы сообщаю ссылку: Авдеев В. Б. Расология. Наука о наследственных качествах людей. М., 2005.

Исполнителями работы были С.Г. Кара-Мурза, Т.А. Айзатулин и И.Т. Тугаринов.

Идеологизация концепции приводит к обилию неизбежных внутренних противоречий. Поэтому она напоминает типичные творения ученых-гуманитариев времен Суслова, создаваемые на потребу политической конъюнктуре, только выполнена она гораздо менее тщательно. Очень большая часть (если не большинство) внешне правдоподобных утверждений обнаруживают печальное несоответствие элементарной логике. Видно, что авторы не подвергали утверждения логической проверке – общий дефект наших идеологов новой волны.

Отличия от документов застойного времени – не в пользу «нового мышления». Концепция написана в стиле, который до последнего времени считался недопустимым для государственных документов России. Текст засорен множеством жаргонных слов и выражений, которые оставляют тяжелое чувство.

Тофалары сохранились как народность, хотя перед войной их было 500 человек и на фронте погибла 1/3 мужчин. Сейчас (2002 г.) их 837 человек.

Наглядный пример – конфликт с 3 тыс. хантов Сургутского района, пытающихся сохранить последний лесной массив для своего традиционного обитания как этноса. По заявлению администрации, интересы 70 тысяч жителей района важнее, чем интересы 3 тысяч, а кроме того, «ханты оказались неприспособлены к рыночной экономике». Это и есть демократический механизм «этнического тигля».

Этот призыв нескольких философов и политологов прозвучал в 1989 г. [23].

Тут Тишкову резонно возражают: «Защитники изъятия [графы] говорят, что в других странах не принято обозначать национальность в паспорте, но в других странах у людей нет отчеств, давайте и мы от них избавимся?»

А.С. Панарин, совершенно по-другому видит отношение русских к либеральным ценностям, которое проявилось в ходе событий последних 20 лет: «Народ оказывается хранителем общинного сознания в эпоху, когда общинность репрессирована политически, экономически и идеологически. В этом смысле народ оказался великим подпольщиком современного гражданского общества» [25, с. 241]. Конечно, в условиях кризиса можно найти проявления самых разных установок, но все статистически достоверные социологические данные показывают, что прав Панарин, а не Соловей.

Получить какие-то политические выгоды от поддержки русского этнонационализма, похоже, пытаются и либеральные «оранжевые» движения. Так, карельское отделение Объединенного гражданского фронта Гарри Каспарова в сентябре 2006 г. высказало одобрение погромам в Кондопоге как «проявлению гражданского самоуправления», а лидер красноярской региональной организации партии «Яблоко» В. Абросимов вывесил на одном из зданий города лозунг «Россия для русских». Но это, скорее всего, пробные шары.

О. Неменский заостряет вопрос, преувеличивая, на мой взгляд, глубину распада прежней, советской нации и рисуя слишком мрачную картину: «К концу ХХ века окончательно рухнула древняя традиция сожительства народов великой Равнины, а на ее руинах пляшут чуждые ей «нации» и скитается один растерянный народ. Народ «не от мира сего». Вымирающий народ, подошедший к физическому пределу своего существования» [32].

В. Малахов вообще считает мультикультурализм способом маскировки этнонационализма меньшинств (точнее, их элиты). Он пишет: «Идеологами мультикультурализма становятся, в частности, этнические предприниматели – те, кто присваивает себе право говорить от имени этнических или культурных меньшинств. Дискурс мультикультурализма ведет к стилизации социально-групповых различий под различия культурные (ментальные, цивилизационные, исторические). Но если такая стилизация лишь имплицитно присутствует в мультикультуралистском дискурсе, то этнические предприниматели проводят ее сознательно» [31].

Тот факт, что ссылка на абсолютную численность того или иного народа обладает кое-какой убедительностью, говорит об очень плохом состоянии общественного сознания в РФ. Повсюду мы видим примеры того, что в общественных противостояниях исход дела мало зависит от числа. В Испании сепаратистское движение басков насчитывает несколько десятков боевиков, но они держат в напряжении большую страну. В Перу в 80-е годы радикальное движение «Сендеро люминосо» («Светлая тропа») имело в своих рядах 2 тыс. партизан, но в экономике производственные издержки возросли вдвое из-за необходимости расходов на охрану предприятий и инфраструктуры.

Впрочем, изредка это слово использовали и раньше (например, в газете «Дуэль», 1999, № 3).

Ясно, что Ремизов – принципиальный противник этнократии как тупикового, ведущего к архаизации варианта этнонационалистического проекта. Он пишет: «Сторонники этнократии «отвергают идею, что этничность требует перехода в какое-то новое, более высокое качество – качество нации. На практике это означает, что сторонники этнократии тоже хотят мобилизации этничности, но не для построения современного общества на ее основе, а для борьбы за нужные пропорции распределения собственности и власти между этническими группами… Но если в логике этнократии это и есть конечная цель, то в логике национализма – это только расчистка площадки для строительства развитого общества: культурно однородного, солидарного и высокопроизводительного».

Когда лидер КПРФ говорит, что этнически чуждые мигранты продают «русскую рыбу», вспоминается одна поучительная мистификация. Во время Версальской конференции один американский журналист сочинил «Декларацию» с требованием предоставить независимость Калифорнии. Она была написана высоким стилем политических заявлений, и содержала требование объявить нейтральной зоной реку Колумбия, поскольку в ней «жировал калифорнийский лосось, и для жителей Калифорнии было невыносимым сознавать, что эта чисто калифорнийская рыба проводила свои детские и отроческие годы под господством этнически чуждых людей». Этот документ был принят всерьез и опубликован в европейской прессе.

В Российской империи, а еще более в СССР была создана многослойная и даже изощренная система прогнозирования и выявления зародышей этнических конфликтов в их допороговой стадии, а также разрешения или подавления таких конфликтов на ранних стадиях их развития. Эта система действовала автоматически – так, что конфликты сразу входили в режим торможения и самогашения. До применения силовых средств подавления дело почти никогда не доходило. Эта система и стала одним из первых объектов разрушения во время перестройки.

Другой автор дает такое объяснение: «Добровольная сегрегация общин этнических мигрантов – чаще всего осознанная стратегия адаптации к принимающему обществу, обусловленная низким уровнем готовности мигрантской общины к интеграции с местным сообществом» [27].

Вот сообщение: 07.08.2003, Республика Карелия. Мусульмане требуют прекратить расистские погромы в Кондопоге. Председатель Духовного управления мусульман Карелии муфтий Висам Али Бардвил посетил город Кондопогу, на рынках и улицах которого уже в течение нескольких дней продолжаются нападения на людей с «неславянской внешностью» [40].

В 2003 г. в РФ было зарегистрировано около 3 млн. преступлений. Из них 34 тыс. (1,1 %) приходилось на иностранных граждан и лиц без гражданства. Как показали опросы работников правоохранительных органов (2000 г.), среди них преобладает мнение о более низкой преступности среди мигрантов, чем среди местного населения [39, 41].

Описание этих составляющих в их взаимосвязи показывает, что речь идет о большой и сложной целостной системе, которая приобрела уже международный масштаб, выходящий за рамки постсоветского пространства.

В связи с этим на интернет-форумах даже выражалось удивление тем, что В.В. Путин наградил В. Познера «за большой вклад в развитие отечественного телерадиовещания и многолетнюю плодотворную работу» орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

Самые умеренные в этом отношении – «Коммерсант» и «Вечерняя Москва».

Зимой 1991 г., когда телевидение уже вовсю работало на развал СССР, председатель Совмина СССР В.С. Павлов поручил Аналитическому центру АН СССР, где я работал, подготовить аналитический доклад о возможности противодействия этой пропаганде. Вывод его был таков: вернуться к цензуре советского типа невозможно (главное, это лишь усилит противника). Но остатки власти государства еще позволяют добиться выделения на телевидении экранного времени, чтобы специалисты могли вечером делать обзор главных разрушающих СССР сообщений и дать свои комментарии к этим сообщениям, объясняя их суть и последствия пропагандируемых действий. Умных и знающих специалистов, готовых делать такую работу в режиме «гласности», было достаточно. В.С. Павлов устроил нам встречу с председателем Гостелерадио СССР Л.П. Кравченко, который подчинялся напрямую Горбачеву. Мы изложили выводы доклада и наше предложение. Он сказал, что доложит Горбачеву. Больше разговоров об этом не было. Сейчас положение примерно такое же, только нет Гостелерадио СССР.