Илзе Кучера - Что же со мной такое?

В качестве упражнения я даю клиентке задание смотреть на каждого встреченного на улице мужчину и про себя говорить: «Мужчины хорошие». Кроме того, ей следует записать «что я ценю в своем муже и что я ценю в своем отце». Поскольку презрение к мужчинам проходит через несколько поколений, я даю Андреа это задание, чтобы открыть для нее новую перспективу. К тому же это поможет ей по-новому посмотреть на мужчин.

Подобные интервенции позволяют осознать переплетение (перенятие презрения, которое женщины ее семьи испытывают к мужчинам) и таким образом создать собственное представление о мужчинах.

Процесс

На следующий день во время круга Андреа сообщает, что выполнила задание, и астма при этом усилилась. Кроме того, она позвонила отцу и сказала ему, что хотела бы заключить с ним мир. Он был очень рад. После этого она почувствовала себя предательницей.

Я предлагаю Андреа представить себе своих родителей рядом и сказать им обоим: «Спасибо, я живу благодаря вашей любви». Я спрашиваю: «Как это?» Андреа ничего не чувствует. Я продолжаю спрашивать: «Кто из твоих родителей обрадовался бы больше, услышав твою благодарность?» Андреа отвечает: «Отец», и плачет. Тогда я прошу ее представить себе мать и сказать ей: «Ты его любила, я тоже его люблю». Андреа повторяет про себя эту фразу, но при этом отчетливо чувствует материнское «нет». На этом я останавливаюсь и говорю: «Тут еще нужно время».

В своем презрении к мужчинам Андреа верна матери, бабушке и прабабушке. Астма появилась, когда она развелась с мужем. В расстановке симптом испытывает облегчение, когда Андреа поворачивается к своему бывшему мужу. Это означает, что симптом является выражением прерванного движения любви к мужу и ценой верности женщинам по материнской линии. Решением стал бы отказ от лояльности к тому представлению о мужчинах, которое было характерно для матери, бабушки и прабабушки, и обращение к мужу. Но это будет возможно лишь после того, как она позволит себе любить отца. Однако эту любовь она может позволить себе только с согласия матери. Она чувствует себя виноватой, дружелюбно разговаривая с отцом по телефону. Чтобы допустить в себе любовь к отцу, ей нужно преодолеть угрызения совести в отношении матери. Андреа видит, что мать не может согласиться с этой любовью, поскольку она, в свою очередь, лояльна своей матери. Поэтому в настоящее время решение пока еще невозможно. Вероятно, в этом случае необходимо, чтобы была раскрыта тайна прабабушки, так как мать и бабушка тоже сохраняли и сохраняют лояльность по отношению к ней.

История этой клиентки является хорошим примером того, как болезнь, в данном случае астма, может быть ценой за верность родительской системе. С точки зрения души клиентки, это можно сформулировать следующим образом: «Лучше астма, чем отказ от верности тому представлению о мужчинах, которое имеют женщины моей семьи».

ЭЛИЗАБЕТ, ПАНИКА, НАВЯЗЧИВОЕ КОНТРОЛИРОВАНИЕ И МАТЬ

Симптом

Паника и навязчивое контролирование.

Нынешняя семья

Элизабет 35 лет, она не замужем, детей нет.

Родительская семья

Матери 66 лет, она здорова. Отец умер два года назад от инфаркта, ему было 66 лет.

Процесс

Элизабет уже четыре года проходит индивидуальную психотерапию. За это время она сделала три семейные расстановки, которые каждый раз показывали, что в семейной системе матери, по всей видимости, случилось что-то плохое. Поиски показали, что во время Второй мировой войны отец матери руководил химической фабрикой. Несмотря на все усилия, никаких подробностей о семье матери клиентке узнать не удалось. В ходе терапии Элизабет все более отчетливо понимала, что переняла что-то из семейной системы матери, но решения это не дало. Ее состояние улучшилось лишь ненамного. Я предложила Элизабет сделать еще одну расстановку.

Расстановка

Расставлены Элизабет и ее симптом. На роль симптома Элизабет выбирает женщину. Она ставит симптом и свою заместительницу друг напротив друга на расстоянии около двух метров. В течение всей расстановки симптом приветливо смотрит на Элизабет и приглашающе протягивает ей навстречу руки. Заместительница Элизабет дрожит всем телом и пытается схватить симптом за протянутые руки, но каждый раз в панике отшатывается назад.

Так продолжается очень долго (около четверти часа) и в полном молчании, потом Элизабет все-таки удается спокойно взять симптом за руки и ответить на исполненный любви взгляд. После того, как Элизабет и симптом несколько минут спокойно и с любовью смотрят друг на друга и держатся за руки, я заканчиваю расстановку. С тех пор симптом у Элизабет больше не появлялся.

Я совершенно сознательно отказалась от еще одной расстановки родительской системы. Я исходила из предположения, что паника была выражением вины, перенятой из семейной системы матери. Это препятствовало течению потока любви к матери.

Решение состояло в том, чтобы любовь снова могла течь между симптомом и Элизабет. Кого или что олицетворял симптом, остается неясным и интерпретации не поддается. Я категорически запретила группе разговаривать об этом между собой и вообще. Главное для воздействия — «не заболтать» произошедшее.

ЙОЗЕФ, БОЛИ В ПОЯСНИЦЕ И ЗЕРКАЛО

Симптом

Боли в пояснице.

Нынешняя семья

Йозефу 42 года, он холост, детей нет. Когда ему было 28 лет, покончил с собой его лучший друг. С тех пор он страдает болями в пояснице.

Транс

В трансе в качестве символа своих болей Йозеф увидел зеркало.

Расстановка

Расставляются Йозеф и зеркало. Йозеф ставит своего заместителя и зеркало друг напротив друга. Оба чувствуют себя плохо. Я прошу Йозефа склониться перед зеркалом. Это удается ему с большим трудом. Чем дольше длится поклон, тем лучше чувствует себя зеркало. Постепенно оно отходит назад. Теперь у Йозефа возникает ощущение, что не хватает чего-то еще, но он не знает чего. Когда я спрашиваю его о значимых событиях, Йозеф (клиент), наблюдающий расстановку из круга, никакой существенной информации дать не может. Я ставлю позади зеркала заместителя судьбы. Теперь Йозеф говорит: «Я хочу к судьбе». Судьба долго обнимает Йозефа, который при этом чувствует себя очень хорошо и защищенно. Зеркало отходит еще дальше. На этом я заканчиваю расстановку.

На основании истории болезни Йозефа я пришла к заключению, что самоубийство друга, независимо от скорби о нем, должно иметь какое-то значение в жизни Йозефа. Об этом свидетельствуют боли в пояснице, которые появились после его смерти.

Заместителя судьбы я поставила интуитивно и до сих пор не могу объяснить почему. Йозеф ощутил любовь к судьбе, которая стояла позади зеркала (символа симптома). Кого или что олицетворяла судьба, осталось тайной. В данном случае нет необходимости это выяснять, важно только воздействие. После расстановки симптом исчез.

ХИЛЬДА, ТОШНОТА И СУДЬБЫ РОДИТЕЛЕЙ

Симптом Постоянная тошнота.

Нынешняя семья

Хильде 45 лет, она замужем. У нее четверо детей, первый ребенок умер через два месяца после рождения.

Родительская семья

Бабушка Хильды была еврейка. Во время войны ее прятала дочь (мать клиентки). Отец совершил на войне что-то плохое. Подробностей узнать не удалось. Родители поженились где-то в 1950 году, после войны.

Процесс

Клиентка прошла уже не один курс психотерапии. Благодаря этому ее жизненная ситуация значительно улучшилась. Однако тошнота каждый раз возвращалась, и состояние было настолько тяжелым, что она решила сделать еще одну расстановку.

Расстановка

Расставлены Хильда и симптом. Симптом говорит, что не хватает чего-то еще. Я выбираю заместителя на роль судьбы и ввожу его в расстановку. Симптом и судьба стоят друг напротив друга. Хильда стоит в стороне и практически ничего не чувствует. Я прошу симптом склониться перед судьбой, что оказывается для него невозможно. Тогда я включаю в расстановку заместителей отца и матери, а судьбу и симптом ставлю рядом, напротив отца и матери. Я прошу родителей поклониться. Они оба склоняются перед судьбой и симптомом. Теперь симптом становится лишним и отходит назад. Судьба совершенно успокаивается. Отец говорит, что у него такое ощущение, что кланяться нужно «целую вечность». Оба родителя встают перед судьбой на колени. Хильда стоит в стороне и с облегчением плачет. Этот образ позволяет ей оставить родителям их судьбу.

Тошнота проходила очень медленно. Прошел год, прежде чем этот симптом исчез. Все это время она постоянно представляла себе родителей, склонившихся перед судьбой. Я бы интерпретировала тошноту Хильды как знак ее вмешательства в судьбу родителей. Расстановка показала, что родители смиренно соглашаются со своей судьбой. Этот образ подействовал как целительное лекарство.