Сергей Аверинцев - Скворешниц вольных гражданин

39

Ср.: Poljakov Fedor В. Kirchenslavisch als universelle Kultursprache in der mythopoetischen Konzertion Vjaceslav Ivanovs, in: Die Welt der Slaven. Internationale Halbjahresschrift f. Slavistik. Jg. XL1I. 2. 1997. S. 252–271.

Как известно, синтаксические и словообразовательные структуры церковнославянского языка, формировавшегося в ходе перевода богослужебных и вообще сакральных текстов, ориентированы на греческие образцы. Вяч. Иванов писал об этом: «Церковнославянская речь стала под перстами боговдохновенных ваятелей души славянской, св. Кирилла и св. Мефодия, живым слепком "божественной эллинской речи"…» (Иванов Вяч. Наш язык // Собр. соч. Т. IV. С. 676. Заглавие этой статьи, упоминаемой ниже в связи с участием поэта в сборнике «De Profundis», характерно для его убежденности в существенном единстве церковнославянского и русского языков как «нашего» языка). Для знатока греческого витийства церковнославянский язык и впрямь дает возможность увидеть знакомые обороты и словообразовательные модели как бы сквозь прозрачное средостение… Приверженность Вяч. Иванова к языкам древним имеет симметрическую параллель в его позднейшем сочувствии выбору сионистов в пользу библейского иврита против «жаргона», т. е. идиша. См.: Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым. С. 52: «Только сионизм должен стать течением религиозным. И язык ваш должен быть древнееврейским. По отношению к жаргону я антисемит. /…/ Я работал над Бяликом и хотел бы, чтоб вся энергия нации ушла в древнееврейский язык. Пусть это Вам не кажется решением стороннего человека: для великих целей я бы не пожалел и языка Достоевского». Эта горячность при обсуждении вопроса, как-никак, не входившего в конкретные заботы Вяч. Иванова, заставляет, во-первых, почувствовать исключительную принципиальность и последовательность его языкового проекта, который позволительно находить отчасти утопией, но недопустимо сводить к эстетской игре в словесный маскарад: во-вторых, увидеть этот проект на фоне всемирного ряда языковых программ, характерных для двух последних веков и выходящих за пределы только литературного (скажем, долженствовавшее быть интересным Вяч. Иванову, как наследнику славянофильских идей о Чехии, возрождение чешского языка, а также т. н. «кельтский Ренессанс» в Ирландии и других ареалах и тому подобные феномены).

Иванова Лидия. Воспоминания, С. 87.

Ср. нашу статью: Вяч. Иванов и русская литературная традиция / / Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX — начала XX века. М., 1992. С. 298–312.

Цит. по комментариям О. А. Шор-Дешарт: Иванов Вяч. Собр. соч. Т. III. С. 692.

Статья о Вяч. Иванове в энциклопедии: Русские писатели1800-1917. Т. 2. М., 1992. С. 372–376, специально — С. 373.

Белый А. Начало века. М.; Л., 1933. С. 314.

46 Котрелев Н. Цит. соч. С. 374.

Иванов Вяч. Собр. соч. Т. II. С. 673.

Иванова Лидия. Воспоминания. С. 47.

Содержание последнего отрывка касается, в частности, предмета конкретного — зашедших в тупик отношений с антропософкой Анной Рудольфовной Минцловой, представленной в свое время Вяч. Иванову Волошиным, обитавшей в 1908–1910 гг. на «Башне», а затем загадочно исчезнувшей. Но отношения эти были симптоматически характерны для общей атмосферы «Башни», и внутренний конфликт с Минцловой не мог не быть для поэта хотя бы отчасти спором с «Башней» как им же развязанной стихией, и постольку — с чем-то в самом себе.

Иванов Вяч. Собр. соч. Т. II. С. 756.

Степун Ф. Вячеслав Иванов (впервые: «Современные записки». 1936. Кн. LXII; цит. по изд.: Иванова Лидия. Воспоминания. С. 374).

Ср.: Разговоры с В. Д. Дувакиным // Человек. 1993. № 6. С. 156.

Иванова Лидия. Воспоминания. С. 47.

Там же. С. 49.

Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым. С. 68.

Ср. письмо Бердяева Вяч. Иванову от 30 января 1915 г. («…свое языческое чувство жизни Вы теперь прилаживаете к церкви, как к женственности и земле», публикация А. Б. Шишкина в кн.: Вячеслав Иванов: Материалы и исследования. С. 140), а также опубликованный В. Проскуриной рукописный журнал 1915 г. «Бульвар и переулок» в журн.: Новое литературное обозрение (1994. № 10. С. 173–208.), где Бердяев иронически говорит об «эрноподобных».

Ср.: Баран Х. Первая мировая война в стихах Вячеслава Иванова / / Вячеслав Иванов. Материалы и исследования. С. 171–185.

Разумеется, необходимо учитывать впечатление, произведенное на Вяч. Иванова отголосками разгоревшегося более чем за три десятилетия до этого в Берлинском университете «спора об антисемитизме» («Antisemitismusstreit», см.: Лаппо-Данилевский К. Набросок Вяч. Иванова «Евреи и русские»… С. 183–184). Но живая память о столь давнем событии, к тому же имевшем место еще до приезда Вяч. Иванова в Берлин и потому не вошедшем в круг его конкретных, непосредственных впечатлений, вовсе не является само собой разумеющейся и скорее сама нуждается в объяснениях, чем что-либо объясняет.

Запись 10 апреля 1921 г. (Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым. С. 65).

Ср. замечание в статье Бахтина «Искусство и ответственность»: «Возможна и синтетическая лирика, не замыкающаяся в отдельных себе довлеющих пьесах, возможны лирические книги ("Vita nuova", отчасти сонеты Петрарки, в новое время к этому приближаются Вяч. Иванов, "Stun-denbuch" Рильке)…» (Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М., 1986. С. 18).

Иванов Вяч. Собр. соч. Т. III. С. 424.

62 Другое дело, что, подвергнув в этом сборнике суровому суду большевистскую языковую политику, он примерно в это же время пытался найти легальный путь противодействия разрушению языка, обращаясь в Наркомпрос с проектом создания соответствующей «ученой ассоциации», хотя и без успеха (см. справку об архивном материале в примечаниях М. А. Колерова и Н. С. Плотникова в кн.: Вехи. Из глубины. Приложение к журн. «Вопросы философии». М., 1991. С. 568–569).

Запись 10 апреля 1921 г. (Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым. С. 64).

Ср. римскую дневниковую запись от 1 декабря 1924 г. с сочувственным цитированием письма В. Ф. Ходасевича — о понижении интеллектуального уровня в обеих «половинах» идейно расколовшейся России (Иванов Вяч. Собр. соч. Т. III. С. 851). Ср. ниже: Примеч. 77.

Иванов Вяч. Собр. соч. Т. III. С. 356.

В статье: О современном состоянии русской поэзии. 1922. См.: Mirsky D. S. Uncollected Writings on Russian Literature / Ed. by G. S. Smith. Berkeley, 1989. P. 106.

Ср.: Котрелев H. В. Вячеслав Иванов — профессор Бакинского университета // Труды по русской и славянской филологии. XXI: Литературоведение. Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 209. Тарту, 1968. С. 326–329.

Запись 24 августа 1921 г. (Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым… С. 76).

Там же. С. 98.

Запись Альтмана 27 августа 1921 г. / / Там же. С. 78

Альтман: Автобиографическая проза / / Там же. С. 313.

К. Ю. Лаппо-Данилевский пытается в своих комментариях к этому отрывку (Там же. С. 354) понять сюжет вполне реалистически; отметив явные несообразности, он возлагает ответственность за них на Альтмана. Однако важна завершающая сюжет фраза: «И вот он пришел, как сын к родителям, как младший к старшим, и всем он, пo-сыновьи, моет руки», — очевиден намек на поведение самого поэта, и намек этот дает ключ к иносказанию: родители — мир иудаизма, любимая жена — христианство.

Сюда же относится импровизационная попытка притчеобразного истолкования (с христианской тенденцией) рав-винического текста в разговоре с Альтманом 24 августа 1921 г. (Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым. С. 75). Незнание языка, увы, сказывается: по-еврейски речь идет не о «двенадцати», на чем строится игра Вяч. Иванова, а о «полуночи» (חוצמ, этимологически «середине»). Но самый тип традиционного раввинского прения на экзегетические темы уловлен поразительно.