Волес Диксон - ДВАДЦАТЬ ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ В ДЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

Готов поспорить, что стоит студентам получить более полное представление о человеке или исследованиях, стоящих за теорией, они почувствуют себя более погруженными и вовлеченными в нее. Они начнут относиться к вопросам серьезнее, поскольку будут с ними связаны. Вы можете определить, когда такая связь существует; в этом случае студенты обычно начинают задавать вопросы, подобные следующему: «Можно ли основывать теорию на наблюдениях всего лишь за тремя детьми?» Или, относительно Зигмунда Фрейда: «Можно ли доверять теории кокаиниста?» (имея в виду пристрастие Фрейда к кокаину).

И, разумеется, это мой любимый прием. Приглашая студентов за кулисы, преподаватели детской психологии могут надеяться на то, что студенты увидят движущие силы, стоящие за исследованиями детских психологов. Когда студенты понимают эти мотивации, им проще включить данную область в более широкий контекст, относительно которого они смогут оценивать, осмысливать и изучать ее части.

Написав эту книгу, я надеюсь заразить вас своим увлечением детской психологией, обрисовав эту область в контексте двадцати исследований, которые революционизировали наши представления о детях. Моя цель — познакомить вас с точкой зрения детского психолога на занятие детской психологией, после чего, как мне кажется, вам будет трудно не разделить мой энтузиазм. В процессе знакомства с этой точкой зрения вы узнаете о различных событиях, произошедших в нашей области. Вы узнаете о ситуации в прежние дни, до того как нам стало известно о недавно выявленных особых возможностях малышей, до того как мы узнали, что даже новорожденные могут понимать, психически организовывать вещи и размышлять о них. Если благодаря моей книге вы сумеете оценить не только исторический контекст этих научных исследований, но и их методологию, я готов принять за 100% вероятность того, что вы приложите к области детской психологии эпитет захватывающая. Все, о чем я прошу, — это прочитать книгу, обдумать то, что в ней сказано, и задать вопросы о прочитанном в учебной аудитории. Если вы проделаете все это, мне кажется, хотя я и не даю гарантий, что у вас появится очень хороший шанс получить по этому курсу «отлично».

Прежде чем начать, мы должны обсудить ряд вопросов и сделать несколько допущений в отношении области детской психологии. Во-первых, я считаю нужным указать, что детская психология, подобно психологии в целом, а также биологии, химии, астрономии и физике, является, прежде всего, наукой. Это истинная наука, во всех возможных смыслах этого слова. Сказать такое — значит, сказать, с одной стороны, очень мало, а с другой — очень много. Очень мало потому, что этим только указывается, что детская психология следует научному методу. То есть детская психология подчиняется правилам научной постановки вопросов, логики, процедур сбора данных, анализа данных и пересмотра теорий. Детская психология делает все то, что вам, начиная с восьмого класса, известно о задачах науки. Однако слова, что детская психология — наука, могут показаться кому-то ересью! Многие люди в нашем обществе подвергают сомнению разумность анализа, касающегося детей, как будто эти действия могут раскрыть некий тайный, загадочный план. Другие утверждают, что детская психология — никакая не наука, поскольку люди не подчиняются тем научным законам и научным проверкам, объектом которых являются черви, химические реакции и метеорные потоки. На это я отвечаю: «Полная ерунда!» Научный метод — это процедура, способ изучения мира, и ему безразлично содержание того, к чему он прикладывается. Поэтому его можно приложить практически к любой теме исследования. Возможно, прогноз в отношении направления и скорости перемещения 10-килограммового ребенка, который учится ходить по дорожке сада, и не будет таким точным, как прогноз в отношении направления и скорости перемещения 50-граммового шара по поверхности с наклоном 20°, но детская психология является наукой в такой же степени, как и любой другой метод изыскания, который подчиняется научной методике. Важно следующее: поскольку детская психология — наука, мы не можем считать наши представления о детях истинными только потому, что мы так думаем. Факты в детской психологии должны быть надежно подтверждены строгой логикой и вескими доказательствами. Студенты на моих лекциях очень хорошо знают, после того как я повторил им это бессчетное количество раз, что мнение в отношении детей при отсутствии систематически получаемых данных не имеет научной ценности. Любые утверждения о действиях мыслях, знаниях и чувствах детей должны быть подкреплены научными данными.

Другое ошибочное представление сводится к следующему: наши выводы в детской психологии не могут быть валидными, если их нельзя приложить к каждому ребенку. Но это представление также демонстрирует незнание того, как функционирует наука. Вероятно, будет правильнее всего сказать, что наука детская психология приложима ко всем детям в некоторых случаях, к некоторым детям во всех случаях, но ее нельзя прилагать ко всем детям во всех случаях. Поскольку дети столь непохожи друг на друга, и поскольку их жизненные обстоятельства столь многообразны, детские психологи, будучи реалистами, не считают, что их научные выводы всегда приложимы ко всем детям. Они лишь стараются изо всех сил объяснить как можно больше в отношении как можно большего числа детей в как можно большем количестве условий. Поэтому когда детские психологи проводят научные исследования, они стремятся включить в них максимально возможное число детей. Однако, по-видимому, многие дилетанты не видят необходимости в больших выборках. Похоже, некоторые из них полагают, что одного случая достаточно для исчерпывающего понимания какого-то аспекта психологии. Их аргумент звучит примерно так: «Психология изучает людей. Я много общался с людьми; следовательно, я разбираюсь в психологии». Хотя иногда этот подход оправдан, порою вы можете попасть из-за него в неприятное положение. Например, если вам известен человек, который нюхал кокаин, а затем добился успеха на административной работе, сделаете ли вы заключение, что все люди, нюхающие кокаин, станут удачливыми администраторами? Сомневаюсь. Если вам известен человек или какой-то случай, которые в чем-то не соответствуют одному из выводов детской психологии, это не означает, что вы можете отбросить этот научный вывод как неверный. Всегда бывают исключения. Принцип работы Лишь учась на втором курсе колледжа, я понял, что исследования, на которые ссылаются ведущие программы новостей, когда говорят: «Последние исследования показали...», — это зачастую исследования, проводимые психологами. Для меня, специализировавшегося в психологии, это означало, что однажды я могу провести исследование, которое попадет в заголовки вечерних

новостей! Конечно, не каждое исследование заслуживает упоминания в новостях. Исследование должно быть хорошо поставлено и быть привлекательным для людей вне данной области. Но важнее всего то, что перед тем как исследование, наконец, окажется в центре внимания, оно обычно проходит через очень долгий и мучительный период развития и оценки.

Проведение научного исследования предполагает много больше того, что бросается в глаза. Во-первых, у ученого появляется идея о том, как что-то устроено. Пока это всего лишь идея, а идея ученого не лучше и не весомее идеи любого другого человека. Однако в отличие от тех, кто не занимается наукой, ученый переходит к проверке точности своей идеи, собирая из внешних источников информацию, которая имеет к этой идее определенное отношение. Этот процесс называют сбором данных. Первичная идея ученого обычно облачена в такую форму, которая позволяет задать конкретный вопрос. А данные собирают для того, чтобы ответить на этот вопрос. Когда ответ на вопрос получен, идея, которая этот вопрос породила, либо признается ошибочной, либо нет. Затем исследователь может перейти к проверке дополнительных вопросов, порожденных идеей. Когда этот процесс «идея —> вопрос —> идея» циклически повторяется несколько раз, появляется более содержательная идея. На этом более высоком уровне идею можно назвать теорией. Многие авторы учебников определяют теорию как ряд утверждений, которые хорошо объясняют существующий ряд данных. Хорошая теория должна также обеспечивать точные и конкретные прогнозы в отношении будущего.

Нахождение желаемого ответа на первоначальный вопрос не является последним шагом. Последний шаг называют «распространением». Посредством распространения ученые делают свою работу достоянием товарищей и коллег в научном сообществе. Этап распространения, в свою очередь, состоит из нескольких процедур, которым необходимо следовать. Во-первых, исследование и его результаты должны быть «описаны». Документ, который содержит это описание, называют рукописью. Затем ученый представляет рукопись редактору специализированного научного журнала для публикации. Однако прежде чем опубликовать рукопись, редактор журнала посылает статью на рецензию другим людям, знающим многое об области, в которой работает ученый. Этих людей называют рецензентами. Они читают рукопись, выявляют все неточности, которые им удается обнаружить, а затем подытоживают недостатки рукописи в письме, которое отправляют редактору журнала. Если выявляется не слишком много проблем либо с исследованием, либо с рукописью, его описывающей, редактор может принять решение опубликовать рукопись в журнале (после того как ученый проверит ее один-два раза). Как только рукопись напечатана в журнале, весь научный мир может познакомиться с исследованием и его выводами. Некоторые авторы могут даже включить результаты исследования в последние издания своих учебников.