Ромена Августова - Говори! Ты это можешь

5-летний Сима изображает Деда Мороза. Взвалив на спину свой пакет с книгами, кряхтя и согнувшись в три погибели, он ходит по комнате и затем удаляется, положив пакет на диван. «Сима, ты свой пакет забыл!» — я не сразу соображаю, что он ничего не забыл, он оставил нам мешок с подарками.

Ни Сережа, ни Алеша, ни Сима не говорили ни слова, но разве им откажешь в наблюдательности? В московском детском саду, который наряду с нормальными детьми посещают дети с синдромом Дауна, за Симой приходится следить особо, ибо он проявляет чудеса изобретательности, забираясь в самые труднодоступные места: его приходилось вытаскивать из раковины, в которой он возлежал, поливая себя водой из крана, снимать с подоконников. Дважды, несмотря на неусыпный надзор, ему удавалось выскользнуть на улицу, где его подбирала милиция. А вот он пытается влезть на шкаф. Попытка кажется мне безнадежной. «Залезет! Вот увидите!» — уверенно говорит его мама.

Поведение ребенка с синдромом Дауна очень часто хаотично, неорганизованно, это очень импульсивные дети. Конечно, встречаются и вполне покладистые, послушные малыши, но поговорим сначала не о «мямликах», а о «шустриках».

Итак, «шустрики». Очень беспокойный народ!

Что-то просят, упрямо и настойчиво. Не успеешь дать — интерес уже потерян. Куда-то лезут, что попало хватают, хлопают дверцей шкафа, крутят и вертят все, что можно крутить и вертеть.

С непостижимой быстротой 6-летний Коля — Коля-ураган — успевал выдернуть шнур из розетки, наступить ногой на упавшие на пол часы, сбегать на кухню и сжечь на плите пластмассовый фонарик — копоть и дым взвились до потолка. Он уже в пальто и шапке, слава богу, на этот раз ничего не сломал. Нет, ворвался в комнату, хватает со стола очки. Тресь! Сломано. Успел-таки! Не расслабляйтесь.

Натерпелась я от этого Коли! И тем не менее по прошествии некоторого времени Колю можно было почти безбоязненно оставить наедине с очками, часами, проигрывателем. «Читаем. Пишем», — подбадривая себя этими словами, Коля усердно складывал карточки со слогами, составляя из них слова, и исписывал волнистыми линиями целые страницы.

Родители такого ребенка находятся в вечном напряжении, их нервная система испытывает колоссальную нагрузку. «Не трогай! Уронишь!

Разобьешь! Положи на место! Да не хватай ты! Куда лезешь?» Бац по затылку! Шлеп по руке! Хлоп по спине!

Стукнули по рукам, вырвали, оттолкнули, оттащили. Добиваетесь вы этим только одного — в следующий раз ребенок постарается опередить вас, ещё быстрее, ещё ловчее схватить, швырнуть, стукнуть.

Он ничего не осознал, ничего не понял. Почему не брать? Почему положить? Объяснений никаких, нельзя — и все! Улучив момент, он повторит свои действия, будьте уверены.

Ребенок должен научиться вас слышать. Обдумать, понять, усвоить — почему нельзя? Почему можно? Для этого требуется время и совсем не требуются пространные объяснения, длительные нравоучения, изнурительная нотация.

Вы боитесь, что он разобьет чашку, уронит тарелку? «Чем кошку гнать, лучше рыбу убрать» — пусть все, что малыш может разбить или испортить, находится вне пределов его досягаемости. Но самое лучшее — учить его обращаться со всем тем, что может сломаться, разбиться, пролиться и т. д.

Если вы не приучите его крепко держать, осторожно нести, вам ещё долго придется как огня бояться любой его инициативы.

У меня в комнате на очень неудобном месте стоит деревянная вазочка, в ней — карандаши, ручки, игрушечные веник и метла. Детям они постоянно нужны. Достают они их сами. Ни один из них не опрокинет вазочку, хотя добраться до полки, на которой она находится, и затем осторожно извлечь карандаш или метелку — задача непростая.

Перспектива лазить за рассыпавшимися карандашами под стол, выметать их из-под дивана и шкафа отнюдь не казалась мне привлекательной. Тем не менее я терпеливо приучала детей, добираясь до вазочки, соизмерять свои движения, не натыкаясь на преграды, двигаться в ограниченном пространстве.

«Дай копье!» — первым делом требует 5-летний Ваня, входя в комнату. Копье — это лыжная палка без колечка, стоящая в углу. «Зачем тебе?» — «Дракона убить».

Копье Ваня ненадолго получает. Однако он должен умудриться ничего не задеть своим оружием. Я не думаю, что в ближайшее время он научится ловко фехтовать. Но это лишний повод к тому, чтобы Ваня осмотрелся вокруг, постарался орудовать палкой как можно осторожнее, прислушался к тому, что ему говорят.

«Проигрыватель трогать нельзя!» — настойчиво повторяю я и всякий раз жду, когда ребенок уберет руки сам.

Если ребенок бросает что-то на пол — а чаще всего он делает это нарочно, прекрасно зная, что бросать нельзя, я неотступно требую, чтобы он поднял то, что бросил. Бросать можно шишки из ведра. Это пожалуйста. «Раззудись, плечо, размахнись, рука» — как можно дальше! Бросай, нагибайся и собирай.

Приношу из кухни два ножа: нож с острым лезвием и маленький тупой ножичек с красной рукояткой.

«Какой ужасный нож! Острый! Ни в коем случае не бери! Порежешься до крови! Опасно! А вот это будет наш с тобой ножичек. Смотри — не острый, тупой совсем (провожу по лезвию пальцем). Всегда будем резать этим ножом».

Сравнение проводим не один раз. И затем: «Пойди на кухню, открой ящик, принеси ножичек». Ребенок уже не схватит то, что не надо.

Безусловно, мы все время должны быть начеку. Но присмотритесь к ситуации — на самом ли деле так уж необходимо всякий раз подавлять инициативу ребенка, ограничивая свободу его действий?

Если ребенок тянется к чему-то, что привлекает его ярким цветом, новизной и т. д., это вполне естественно. Я отвожу его руки: «Скажи: можно?» Не от случая к случаю, а всегда, до тех пор, пока он не научится спрашивать позволения. Это, помимо всего прочего, приучает его сдерживать свое желание, притормаживает непосредственный импульс. Кошелек, очки, ключи я намеренно держу на столе — это то, что брать нельзя. «Вы не оставляйте ключ в дверце шкафа, а то, пока мы одеваемся, Алеша может его вытащить», — просит Алешина мама. Да я его нарочно там держу! И ключ этот уже три года служит великим соблазном, но — нельзя. Ребята твердо знают — нельзя вытаскивать.

Если малыш, того и гляди, стукнет палкой по телевизору, полезет на подоконник открытого окна, протянет руки, чтобы схватить ручку кастрюли, в которой кипит вода, — в таком случае вы, конечно, должны действовать незамедлительно. Но если ваше дитя желает приобщиться к полезному труду — убрать в раковину грязную посуду, накрыть на стол, полить цветы, самостоятельно одеться, — такой порыв всегда нужно поощрять, как бы вам ни хотелось сделать все самим, да побыстрее.

Не делайте за ребенка то, что он мог бы сделать сам, постепенно и постоянно обучайте тому, с чем он самостоятельно пока не справляется.

Еще не было случая, чтобы, придя с ребенком в первый раз на занятия, родители не тащили за ним пакет с книжками, тапочками, игрушками. Разве он не в состоянии сам это сделать?

В комнату входит крошечный, хрупкий, прямо-таки фарфоровый мальчик Коля. Это не Коля-ураган, сметавший все на своем пути. Это Коля, прозванный у нас «лунным Пьеро» за свой меланхолический характер и пристрастие к спокойной, тихой, печальной музыке — ее он слушает с удовольствием. Коля держит перед собой солидный пакет. «Что там у тебя?» — «Имущество. Учебники». Коля аккуратно выкладывает «имущество» на стол — книги, тетради, сундучок с карточками.

Ни один из детей — ни Коля, ни Ваня, ни Гриша — не уйдет домой, не собрав самостоятельно книги, карандаши, ручки, линейку, не положив в мешочек тапочки, платочек. Они никогда ничего не забывают, не схватят впопыхах чужую тетрадь, не перепутают свои карточки с чужими.

Особой аккуратностью отличается Саркис, он педантичен до невероятности. Все должно находиться на своем месте. Правда, собирая свои учебники, он не прочь прихватить дополнительно машинку, еще чью-то книжку и вообще все то, что может ему в дальнейшем пригодиться, но с этим мы легко справляемся.

Вашему ребенку, с его хаотичностью и внутренней неорганизованностью, с нарушением ориентации, порядок, определенная последовательность ритуалов, привычка все класть на место и в нужном месте потом находить совершенно необходимы. Усвоенные в детстве навыки сохраняются на всю жизнь. «Обучающий ребенка пишет на камне, обучающий взрослого пишет на песке», — гласит восточная мудрость.

Устойчивое душевное равновесие во многом зависит от того, что мы видим вокруг себя. Вспомните, как организуют нашу внутреннюю жизнь гармония и красота внешнего мира, как благотворно действует на нас природа, как упорядочивают наше душевное состояние музыка, архитектура, чистота и порядок в окружающей среде. И как, напротив, скверно нам делается, если вокруг хаос, грязь и ералаш.