Сергей Степанов - Психологический тезаурус

• с 18 до 22 лет – отрицание проблем в установлении межличностных контактов превращается в нарциссизм (самолюбование и перенос сексуального влечения на себя). В поведении преобладает чрезмерная жесткость;

• с 23 до 25 лет – серьезный кризис, общее разочарование в жизни, как правило и приводящее в круг себе подобных – во всевозможные тренинговые сообщества;

• с 26 до 33 – смиряется с хроническим состоянием недовольства жизнью, играет роль взрослого (с большим трудом, т. к. ни в чем не берет на себя ответственность – не может, да и не хочет);

• с 31 до 45 – даже если к этому возрасту есть постоянная работа, жена и дети, – находится в состоянии непреходящего отчаяния, которое делает его жизнь скучной и монотонной;

• После 45 лет – депрессия и раздражительность усиливаются. В некоторых случаях может восстать против бессмысленности и ненужности своей жизни. В попытке вернуть молодость бросает семью и пытается искать утешения у молоденьких.

Для большинства из нас сказочный остров беззаботного детства давно подернулся туманной дымкой. «До сих пор до нашего слуха порой доносится шум прибоя, но мы уже никогда не высадимся на том берегу». Потому, наверное, что перестали быть бесшабашными, легкомысленными и бессердечными. Не все, к сожалению.

Дети индиго — псевдонаучный термин, обозначающий особую категорию детей, которые отличаются исключительными способностями и неадекватным поведением. Феномен детей индиго выдуман в конце 90-х годов ХХ в. американскими авторами поп-психологической литературы, чья фантазия была с восторгом подхвачена желтой прессой и телевидением и быстро обрела широкую популярность в среде мистически настроенных «образованцев», чей безотчетный комплекс неполноценности в полном соответствии с теорией А. Адлера легко оборачивается комплексом исключительности (коли не своей – так собственных детей). В психологической науке данный термин отсутствует, и само существование некоей особой категории детей, им обозначаемой, представляется, мягко скажем, спорным. Однако широкая дискуссия о данном явлении с непременными апелляциями к психологии требует от профессиональных психологов определиться в своем отношении к очередному мифу. А для этого необходимо более или менее подробно разобраться, как он возник, в чем состоит, и чем он так пленил пылкие, но некрепкие умы.

Кстати, автор этих строк вполне отдает себе отчет, что данный очерк вызовет бурю негодования у всех, чей нарциссизм нашел опору в этом мифе, а также тех, кто, подобно американским авторам бестселлеров, уже научился на мифах зарабатывать. Но задача газеты, и рубрики «Тезаурус» в частности, – называть вещи своими именами. Посему – продолжим.

В конце ХХ в. особую остроту во всем западном мире приобрела проблема нарастающей школьной дезадаптации, которая приобрела массовый характер. Множество детей оказались неспособны к полноценному усвоению школьной программы ввиду явного нежелания учиться и отсутствия интереса к учебному материалу. Хуже того, школьная неуспеваемость во многих случаях сочетается, а скорее всего и тесно взаимосвязана с нарушениями поведения, когда ребенок оказывается не способен соблюдать элементарные требования дисциплины, не признает ничей авторитет, эгоцентрически сосредоточен на собственной персоне, своих фантазиях и прихотях. При этом, однако, бросается в глаза, что эти настораживающие особенности никак не коррелируют с уровнем интеллекта, то есть встречаются как у детей ограниченных и недалеких, так и весьма одаренных (не говоря уже про множество детей заурядных, средних способностей). Однако именно дети с высоким интеллектом привлекли внимание общественности, поскольку их школьную неуспеваемость никак нельзя было объяснить недостатком способностей.

Общественный интерес был неожиданно подогрет киносказками про детей-мутантов, наделенных экстрасенсорными способностями, про зачатие земными женщинами потомства инопланетян, призванного то ли извести, то ли улучшить человеческую расу, и т. д., и т. п. Зависть к гонорарам голливудских сценаристов подстегнула воображение сказочников, далеких от «Фабрики грез». В результате почти одновременно появилось несколько конкурирующих сочинений о «звездных» детях (то есть чуть ли не буквально сошедших со звезд), якобы представляющих собой новую человеческую породу. Наибольший резонанс вызвало сочинение Ли Кэррола и Джен Тоубер «Дети Индиго», и давшее название этой якобы особой категории детей. Эта книга, увидевшая свет в 1999 году, сразу же стала бестселлером, сказочно обогатила авторов, а это – как в Голливуде, так и в издательском мире – обычно стимулирует сочинение продолжений и парафраз, которые, разумеется, не замедлили появиться. Так что в современной поп-культуре дети индиго стали почти таким же брэндом, как Кинг Конг, Гарри Поттер и хоббиты, породившим целую армию фанатов, легко путающих реальность с грезами. Надо ли говорить, что в нашей стране, где зарубежные научные труды годами безнадежно дожидаются перевода, паранаучное сочинение Кэррола и Тоубер появилось на книжных прилавках с завидной быстротой.

Сочиняя название выдуманному ими феномену, авторы бестселлера опирались на идею своей соотечественницы Нэнси Энн Тэпп, которую разные источники называют то ясновидящей, то психологом, то специалистом по биоэнергетике (для неискушенного обывателя разница, естественно, неуловима). Госпожа Тэпп зарабатывает на жизнь тем, что диагностирует состояние человеческого организма по цветовым оттенкам ауры – светового излучения, о котором известно исключительно со слов тех, кто способен его видеть. По ее наблюдениям, достоверность которых никакими научными методами подтвердить невозможно, существует особая категория детей, чья аура характеризуется насыщенным синим цветом – индиго. Эти дети обладают весьма развитыми способностями (по некоторым свидетельствам, в том числе и экстрасенсорными), а также многими странностями в поведении – они неусидчивы, расторможены, непослушны, легко хамят старшим и самодовольно кичатся своим превосходством над окружающими. Понятно, что их адаптация в социуме, состоящем из дремучих консерваторов, которые не умеют видеть нимб над каждым двоечником, весьма проблематична.

О способностях детей индиго существует множество разнообразных свидетельств – начиная от их удивительного дара сочинять афоризмы в перерывах между сменой подгузников до способности предсказывать будущее и разгонять тучи усилием воли. Чаще всего встречаются указания на их ранее речевое развитие, высокую креативность, легкость в освоении сложных навыков – в частности, компьютерных.

Что же касается очевидных поведенческих проблем, то «консервативными» специалистами они диагностируются как синдром дефицита внимания с гиперактивностью (АDHS). Синдром подлежит медикаментозному лечению, которое, с одной стороны, отчасти устраняет буйную расторможенность, но, с другой стороны, приводит к утрате детьми индиго своих исключительных способностей и превращению их в обычных людей (какой кошмар!). В силу этого «прогрессивными специалистами» провозглашается необходимость отказа от медикаментозного лечения, а также создания исключительным детям особых условий для их развития на благо общества.

Не станем вдаваться в подробности псевдонаучных бредней о новом витке эволюции человеческого рода, о космическом разуме, астрале и реинкарнациях, составляющих основное содержание объяснений данного феномена. Психологу, желающему оставаться в рамках своей профессии, следует однозначно дистанцироваться от всего этого вздора, как бы ни был велик соблазн сменить свой черствый кусок хлеба на шарлатанские коврижки. Рассмотрим лишь те аспекты явления, которые очевидны и без привлечения воображения. Каковы же основные характеристики детей индиго, которые выделяют заморские авторы?

По мнению Кэррол и Тоубер, отличительные особенности этих детей таковы. Они:

• не сомневаются в своей значимости (в связи с этим часто ведут себя высокомерно), иногда сообщают родителям «кто они есть»;

• не имеют абсолютных авторитетов;

• не считают нужным объяснять свои поступки и признают только свободу выбора;

• вообще не делают некоторых вещей, например, не выносят стояния в очереди;

• теряются, когда подавляют их творческую мысль, пытаясь «втиснуть» в консервативные рамки;

• часто видят свой (лучший) способ сделать что-то, но их далеко не всегда понимают, думают, что это нарушение правил, нежелание жить «как положено»;

• если им в руки рано «попался» компьютер, в 3–4 года они понимают его так, как не могут и иные взрослые в 60 лет (такая ранняя компьютеризация часто приводит к тому, что индиго душевно становятся холоднее – в поступках руководствуясь больше головой, чем сердцем);