Анатолий Гармаев - Нравственная психология и педагогика

* * *

В заключение хочется отметить, что каждый человек всегда находится в состоянии выбора между Триадой Эго и Триадой Совести, соответственно этому в движении от ритмов Эго к ритмам Совести, от смыслов Эго к смыслам Совести. А отсюда -- от внешнего поведения, формирующего Эго-поведение и Эго-уклад семейной жизни, к обретению поведения Совести, Совестливого уклада семьи.

ПСИХОЛОГИЯ МЕЧТАНИЯ И ПСИХОЛОГИЯ ПРЕОДОЛЕНИЯ

Психология мечтания -- это когда человек от своих Эго-мечтаний, от своих потребностей Эго, от сегодняшних своих желаний, своих ожиданий бросает себя вперед в виде мечты. Он, сегодняшний, в своих потребностях состояться не может, потому что окружающее мешает. И тогда он свое сегодняшнее потребностное, но не реализованное во внешнем действии состояние, забрасывает как мечту, которая когда-то может реализоваться во внешнем действии. Забросив мечту вперед, он начинает созидать окружающую действительность таким образом, чтобы свою потребность удовлетворить за счет внешнего. В конечном итоге он добивается своей мечты на внешнем плане. Чего же он добился спустя два-три года движения к своей мечте: реализации прошлых ожиданий, потребностей, которые были заброшены вперед?.. Психология созидания созидает внешние условия для реализации себя вчерашнего.

Психология преодоления -- это когда человек внутренне начинает чувствовать в себе все то, что мешает свободе. Совести, все то, что мешает свободе Совестливого "Я". Человек замечает, что ему мешает, и тогда он на втором этапе начинает преодолевать то, что мешает. На третьем этапе он начинает поддерживать открывающееся под этой помехой движение Совести.

Психология преодоления более трудоемкая и в своем действии доступна очень малому числу людей. Оказывается, достаточно преодолеть все то, что мешает свободе Совести, для того, чтобы после этого начали реализовываться в самом человеке удивительные явления, о которых невозможно даже мечтать в прежнем состоянии, потому что все то, что мечтается или мыслится, как правило, относится к тому, что уже есть в человеке.

Когда и как реализуется Совестливое -- это тайна, о которой человек еще ничего не знает, даже до момента ее реализации. Он узнает о ней только тогда, когда она состоится. Поэтому Совестливые поступки не прогнозируемы. Если человек начинает что-то исполнять в движении Совести, то, завершив работу, он видит, насколько удивительно то, что он сделал. Тогда он понимает, что это не он исполнил. И, наконец, он начинает понимать, что созидать себя из себя невозможно. Лишь когда в покаянии он открывается свободному движению Совести, он слышит в себе действие Божественной мудрости. И это движение становится для человека возможным.

Поддержание Совестливого "Я" -- это есть одно из самых трудных или трудоемких действий, которое человек обязан исполнить в жизни. Именно по этой причине годовые циклы вне нравственного движения практически не осваиваются. Вне этого они недоступны человеку, потому что только имеющий уши слышит. А этими ушами как раз является тот глубокий уровень, который может реально слышать годовой круг, годовой цикл ритмов Совести.

Нравственное пребывание в мире или же движение нравственности в своем внутреннем приводит человека и к Совестливому формированию уклада семьи. Сегодняшний уклад семьи живет в прерванном цикле суток и недели. Нравственный же уклад обладает удивительной иноформенностью. Для человека, совершающего движение из Эго к Совести впервые, поначалу он будет казаться либо абсурдным, либо странным, либо "не нашим", либо просто непонятным.

ОБРЕСТИ СЕБЯ

Каждый человек стремится кем-то стать. Примеры людей, оставивших след в истории человечества, вдохновляют. Если полководцем, то великим, если поэтом, то известным, ученым -- гениальным, артистом -- талантливым. Каждый хочет ощущать себя нужным. Иначе уходит почва из-под ног, теряется смысл жизни. Возникает вопрос: нужен -- кому? Стране, человечеству или хотя бы кому-нибудь!..

А если не нужен никому?..

Тогда наступают тяжелейшие дни, часы жизни. Только одно в эти трудные минуты не осознается человеком. А именно: вся горечь и тяжесть ощущений, переживаемых им, есть результат его собственного отношения к себе и к людям, а вовсе не стечение обстоятельств, не рок, не судьба. В самом деле, ощущение своей ненужности -- парадоксальная ситуация. В мире, где десятки людей почти в каждом доме страдают от недостатка человеческого тепла, где каждую минуту нужна людям очень прозаическая и вполне реальная помощь, находится человек, который ощущает себя никому не нужным.

Это неправда! В самом близком его окружении, среди родных и знакомых найдется не менее десятка человек, которым нужна помощь -- физическая, материальная, душевная -- какая угодно, но нужна. Ощущение-- "не нужен никому" -- личное, субъективное, это самоощущение, но никак не ощущение действительной реальности. Это симптом болезни, которая существует у людей. Имя этой болезни -- САМОСТЬ.

Самость -- это стремление везде и во всем получить, для себя получить. Ощущение "никому не нужен" -- не потому, что вокруг нет нуждающихся в моей помощи. Здесь работает другое: я не переживаю ответного благодарения, тепла и заботы со стороны тех, кому помогаю и хочу помогать. Именно этот обратный поток признания и есть настоящая цель, настоящее желание и мое требование к людям. При этом необязательно, чтобы признание было явным. Важно мое ощущение -- я признан! С этой уверенностью важно пребывать в самом себе всегда.

Так в человеке воздвигается самодостаточность или гордость за самого себя, которая превращается во внутреннего идола. Этот идол хочет, чтобы человек ему поклонялся и дорожил им, как самим собою. По оскудении этого поклонения самому себе человек ищет поддержки со стороны -- чтобы поклонялись ему другие и признали его своим идолом, своей ценностью. Он хочет, чтобы отношениями с ним другие начали дорожить. При этом его самость взаимно дорожит их отношением к нему, и эту взаимность он очень ценит. Ценит настолько, что при ее нарушении переживает всерьез -- обижается, унывает, сердится.

Быть признанным людьми - это и есть один из вариантов стремления стать кем-то в своих или в чьих-то глазах, в оценке себя или кого-то. Если самооценка достаточна, человеку ничье мнение уже не нужно. А если самооценка хромает, тогда он собирает мнение людей. Ради этого он будет и вежлив, и красив в одежде, и обходителен, и тактичен, будет и деловым, и талантливым, и знающим, и умеющим, и помогающим, и добрым, и многое-многое другое. Вспомните, как во время домашней ссоры вдруг раздается звонок в дверь и появляются гости... Откуда-то находятся силы обрести приветливость, которой минуту назад в общении с родными и в помине не было.

Формы, в которых людское мнение или признание нужно самости, образуют богатый спектр проявлений: от очень грубых до крайне утонченных.

Первое. Это торжественные здравицы, затем реплики одобрения, комплименты, возгласы удивления, почтения, уважения, благодарения, теплота приятия, ответная душевность, ответная любовь... Если каких-то проявлений ответности не будет, наступает ощущение ненужности.

Второе. Стремление получить или иметь вещь -- это слишком грубое проявление самости. Менее грубым является стремление иметь или получить результат -- проект машины или здания, новый сорт урожая, открытие, статью, готовый фильм, картину, музыкальное произведение. Ради собственной славы или ради довольства собою.

Третье. Более тонкое стремление: приобрести особо ценимые человеческие качества: талантливость, гениальность, музыкальность, спортивность, ясновидение.

Четвертое. И самая тонкая сфера стремления самости -- сфера человеческих откликов. Последние и есть фундаментальное основание первых трех видов стремлений. Именно ради этого последнего первые три вида и существуют как внутренние двигатели человеческой активности...

Сегодня можно встретить немало людей, для которых потеряли смысл три первые вида стремлений. Им не нужны вещи, не нужны результаты работ, не нужны человеческие качества. Потребность в человеческом отклике становится единственной потребностью. И если она не удовлетворяется, человек впадает в состояние ощущения своей ненужности никому.

Для самости все, что окружающий мир ей может дать и не дает, воспринимается как бремя безысходности, потери смысла жизни. Из разливающейся жалости к себе самой она приходит к мысли о скорой кончине, ибо кажется невозможным перенести эту жалость к себе и это страдание.

Чувство одиночества, переживаемое самостью, и есть самое безобразное чувство именно потому, что оно переживается в состоянии окруженности людьми, среди призывов о помощи. До какой же степени зацикленности на самом себе нужно дойти, чтобы в наше время всеобщего душевного смятения и просьб о помощи переживать чувство одиночества?! Возможно ли смотреть на страдания людей и ощущать, что их нет?!