Роман Перин - Гипноз и мировоззрение

Не понимая других, дегенераты лишены той высшей формы стыда, которая состоит в восприятии в себя совести других и совести общественной. Таким образом, они лишены общественного стыда и приличия – этих важных нравственных коррективов жизни. В своей деятельности они руководствуются только личной совестью, которая легко затмевается страстями, в особенности гневом. В этом лежит глубокий источник нравственного застоя и регресса в личном развитии.

Благодаря указанным основным чертам характера, дальнейшая жизнь, уже начиная с юного возраста, направляется по такому нравственному руслу, которая приводит душу не к усовершенствованию, а к упадку и деградации. При этом наблюдаются следующие нравственные этапы. Дегенераты более или менее отделяются от людей и, попадая в нравственное одиночество, продолжают чуждаться людей и пребывают в холодном или самими созданном заточении «без упованья и любви», по выражению поэта. Такие условия жизни приводят их к мрачности и сомнениям. Сомнение есть результат возникающего с течением времени убеждения в неразрешимости многих вопросов жизни и духа при помощи того главнейшего орудия, которым одарён дегенерат, т. е. ума.

в). По отношению воли. Слабость высших чувств неминуемо ведет за собою и слабость воли, и такое состояние усиливается затем мрачностью, сомнениями и страстями.

Внутренняя дисгармония в соединении со слабым развитием высших чувств нравственной жизни, делает для дегенеранта невозможным как индивидуальное усовершенствование, так и достижение внешних высших целей жизни. Оттого нравственная жизнь дегенерантов с течением времени движется не вперёд, как бы следовало, а назад. Это естественным образом приводит к разочарованию, к утрате жизнерадостности, к моральному одряхлению, и такая нравственная метаморфоза происходит тем в больших размерах, чем слабее развиты высшие чувства. Вместо нравственного прогресса, который у здоровых людей продолжает нарастать до могилы, у дегенерантов уже рано устанавливается в душе раздражение, утомление, разочарование, и весь план жизни распадается, а сама жизнь обращается в нравственную случайность или в нравственное разложение. Но к такому положению дегенерант приходит неминуемо.

Нарисованная картина или нравственный тип дегенеранта отличается от типа нравственного идиотизма (insanitas moralis) не только количественно, но, главным образом, тем, что в явлении психической дегенерации мы имеем дело с совершенно конкретными чертами душевного склада и с их типической комбинацией.

Если намеченный сейчас психический облик дегенерантов сравнить с тем образом «демона», который нарисован, например, у Лермонтова, то множество сходных черт делают оба типа весьма близкими и, как мы думаем, тождественными. Процесс частичного вырождения жизни, как и сама жизнь – явления равно старые, и потому естественно думать, что глубокие наблюдатели жизни – моралисты, мыслители, поэты и художники – не могли не заметить этой типической картины наследственного упадка высшей жизни, а заметив, не могли не запечатлеть ее орудиями своего таланта. Мы считаем поэтому необходимым провести параллель между типом Мефистофеля, Демоном и типом Дегенеранта.

Демон в изображении Лермонтова представляется существом жадным к познанию, он царь познанья, по его собственным словам; но это единственная положительная сторона. Все остальные качества Демона отрицательны: он горд, но в то же время он печален, злобен, полон сомнений, он не может верить, не может любить (Демон. Часть II, гл.1). Но что же это за существо? какие у него цели? какую программу, какой план жизни это существо начертало для себя своим тонким умом? Никакого положительного плана у него не существует, никаких собственных предусмотрений, предначертаний в его уме нет. Это странный бесплодный ум! Это странная воля, не имеющая собственной инициативы. Толчком для этого ума и этой воли служат события, лежащие извне. Демон презирает людей, но живёт их инициативой, он разрушает то, что люди создают, попирает то, перед чем они преклоняются, но сам ничего не может придумать, решить или создать. Очевидно, что Демон – нравственно разлагающееся, вырождающееся существо; внешние события ещё приводят в действие душу этого существа, но сама по себе эта душа суха, бездеятельна, безжизненна.

Фигура Мефистофеля, какой её изображают художники, весьма типична. Это сумма такого рода черт, которые не свойственны нормальному человеку или которые, по крайней мере, встречаются весьма редко. Физиогномический образ Мефистофеля содержит в себе типичные черты дегенеративной мимики, которая стоит в прямом соотношении с психическими чертами этого типа. Образ Мефистофеля, нарисованный кистью великих художников, содержит в себе те же черты, какие представлены поэтами, что явствует из анализа мефистофелевской мимики. В ней представлены: сокращение верхней орбитальной мышцы (мышца мысли – ум), в соединении с резким сокращением пирамидальной мышцы носа (злоба, злость, враждебность) и более или менее заметным сокращением большой скуловой мышцы (радость). Единовременное сокращение двух последних мышц выражает собою злорадство. Таким образом, холодный ум, злоба, злорадство, бессердечность одинаково присущи Мефистофелю художников, Демону поэтов и Дегенеранту психиатров. Но т. к. поэтическое и художественное творчество черпают свой матеръял из реального мира, то весьма правдоподобно, что класс дегенерантов и является той моделью, которой пользовалось творчество в своих созданиях.

Объединяя всё изложенное, нельзя не прийти к заключению, что «Демон» и «демоническое» в изображениях поэтов и художников являются сложным «образом», для которого прототипом послужили те реальные явления, которые даются процессом вырождения и которые оказываются истинным «демоном» человеческого рода, подлинным патологическим злом, худшим, чем сама смерть, умиранием, распадением, разложением жизни и психического органа.

Так как существенной чертой «демонического» является злобность, гневность, то возникает вопрос, почему именно это, а не иное чувство стало в центре дегенеративного процесса, и каков филогенез такого факта? Можно дать следующее объяснение. Процесс жизни, выражающийся в известной систематической работе, в известной правильной затрате сил, лишен у дегенерантов своих естественных путей, исходов и усложнений и должен, как в эпилептическом припадке, давать патологические взрывы при посредстве одного из наиболее старых, в филогенетическом смысле, шаблонных разрядов. Чувство гнева удовлетворяет этому условию. Гневность и злобность дегенерантов подобна раздражительности эпилептиков и носит тот же стихийный, органически неисправимый характер. Жизнь и душевная энергия идёт у дегенеранта не в смысле прогрессивных усложнений, но путём шаблонных, элементарных взрывов и затрат; здесь энергия расходуется не на эволюцию, а на разложение, как сказал бы Спенсер.

(Сикорский И.А. Всеобщая Психология с физиогномикой в иллюстрированном изложении. Киев, тип. С.В.Кульженко, Пушкинская ул., 4, 1904. Отрывок)

Глава из учебника «Курс психиатрии»

Работа основоположника русской психиатрической школы Сергея Сергеевича Корсакова.

В виду того внимания, с которым современная психиатрия относится к вопросу о дегенерации, нужно довольно хорошо знать те уклонения в строении организма, которые служат физическими признаками вырождения. Есть некоторые пороки развития чрезвычайно мелкие (как, напр., неправильное строение нёба, неправильности зубов, ушей), на которые обыкновенный врач и не обратит внимания, но которые для психиатра имеют большое значение в смысле признаков, указывающих на почву заболевания.

1. Со стороны костей черепа.

а) Иногда он находится в зависимости от неправильного развития головного мозга (напр., при остановке развития мозга или при головной водянке, б) Иногда в зависимости от неправильного процесса окостенения, в) Иногда от страдания костей (напр., сифилиса, рахитизма), г) Очень часто от раннего заращения того или другого шва или вследствие воспалительных процессов, или вследствие ранней облитерации сосудов черепных швов, д) Иногда от расстройства в кровообращении под влиянием неправильного положения головы, как, напр., при torticollis, или е) От неравномерной работы мышц, прикрепляющихся к черепным костям, или ж) От искусственного деформирования, напр., стягивания черепа в раннем детстве повязками, как это бывает у некоторых народов.

Наиболее частые морфологические особенности головы таковы:

а). Микроцефалия – малоголовие; при этом, если все части головы пропорционально уменьшены, то это будет наноцефалия; если же уменьшены кости черепного свода (лобные и теменные кости), а не основания черепа, то это – голова типа «ацтеков».

б). Макроцефалия (в малых степенях – кефалония) – общее увеличение объема головы; при этом, если голова напоминает шар, суженный книзу, причем лицо сравнительно мало, то это чаще всего указывает на гидроцефалическое происхождение большеголовия.