Геннадий Воробьев - Ищи свой талант

Что вы знаете об А.Станчинском? Это русский композитор, умерший в 1914 году. Не новатор, не модернист, не нонконформист. Но при жизни его не оценили, увлеченные модернистскими течениями, а после смерти забыли. И только теперь музыковеды вспомнили об этой жемчужине, поразившись ее красоте.

Мигрирует рабочая сила: одни едут из густонаселенных районов в малонаселенные, навстречу им возвращаются в чем-то разочарованные. Одни пробуют свои силы в разных профессиях и останавливаются на чем-нибудь более или менее удовлетворяющем. Им завидуют те, кто не нашел себя и ничего не делает, чтобы найти. Найти хорошую профессию так же трудно, как найти жизненного партнера, пассивно ожидая у окошка появления «принца» или «принцессы». Разумеется, среди нас живут счастливчики, которые быстро находят просто потому, что обладают множеством талантов, которые легко приложить.

Социологам известен так называемый «эффект Матфея». Он основан на известном библейском изречении: «Всякому имущему дается и приумножится, а у неимущего отнимется и то, что имеет». Декарт это изречение перефразировал так: «Труднее бедному разбогатеть, чем богатому приумножить свои богатства». Социолог Мертон превратил это в «эффект Матфея», имеющий универсальное значение.

Трудно создать новый промышленный район, легче старый промышленный район сделать еще более промышленным. Трудно построить новое предприятие, но легче расширить существующее. Арифметический прирост числа жителей в городе дает геометрический прирост книжных фондов и числа профессий. Трудно написать начинающему ученому первую научную статью; тот, у кого в послужном списке сотни статей, напишет сто первую очень быстро — к его услугам знания, опыт и стилистические навыки.

«Эффект Матфея» в распределении и приложении талантов — та социальная несправедливость, с которой приходится мириться в профессиональной ориентации. Пожелаем успехов «богатым» в приумножении и приложении их богатства. Поможем «бедным» найти их таланты — эта задача не менее благородная, чем спасение голодающих.

Понятие «профессионализм» дополняется сейчас понятием «профессиональная культура». Мало найти талант, нужно его развить, то есть приобрести профессиональное мастерство. Трудно реализовать профессиональное мастерство, когда шоры не позволяют видеть, что делается вокруг.

Ни одна специальность не развивается изолированно: она произрастает на благодатной почве других специальностей, питается за их счет и скрещивается с ними. Мало иметь широкий кругозор и узкую специализацию; нужно основательно овладеть комплексом межотраслевых знаний: не только знать математику, но и использовать ее в своих профессиональных интересах; знать, что можно из своих трудовых операций механизировать и автоматизировать; знать экономику, чтобы повысить эффективность своей профессиональной деятельности. Знать науку обращения с людьми, чтобы сотрудники не мешали, а помогали в работе; и, наконец, почувствовать себя движущим элементом в общественном механизме, а не просто болтом или гайкой.

Каждый работник соответствующего уровня культуры и профессионализма когда-нибудь поднимет голову над своим станком или письменным столом и подумает, какое место занимает труд в его жизни, зачем он вообще работает и что своей работой сделает для потомков. А потомков этих очень много.

Он начнет с того, что задаст вопрос: «В чем отличие труда от работы?» Б.Шоу сказал: «Труд по обязанности — это работа, работа по склонности — досуг». Труд — целенаправленная деятельность человека в отличие от нецеленаправленной — сизифова труда. Труд — работа по обязанности. Обязанности бывают разные: производительная, общественная, семейная и даже личная. В основе обязанности лежит долг — сознательно принятый кодекс поведения, Обязанность по личной склонности — считайте это досугом. Выходит, Шоу не просто шутил и шутки его достаточно серьезны.

Когда человек трудится на износ, в конце дня у него остается только одно желание — лечь и забыться. Отсюда и пошло противопоставление отдыха труду. И сложилось мнение: в будущем рабочее время станут сокращать, а время отдыха увеличивать, но всегда между ними будет существовать граница, будут стоять: «пограничники» я следить: за тем, чтобы расписывались в журнале, перевешивали табельный номер или предъявляли пропуск.

Человек строит дом. Работает он или нет? Конечно, работает: это все равно — пахать и строить, его профессиональная деятельность — себя прокормить, одеть, согреть. Но вот сельский житель, работающий в городе, в свободное от работы время строит дом. Это тоже работа, но не профессиональная, а домашняя — вполне необходимая, потому что где-то нужно жить. И наконец, городской житель, имеющий квартиру, строит сельский дом, именуемый дачей. Это уже отдых, досуг, хобби — не его обязанность. Но, может быть, при этом он обнаружит незаурядные способности, сменит профессию, и тогда строительство домов превратится для него в работу.

Когда люди почувствовали, что отдых — это не только лежать, но и активно чем-то заниматься, было введено понятие «активный отдых». Но это временный термин, потому что при нормальном труде не может быть пассивного отдыха, а отдых вообще — это перемена работы: смена трудовых процессов, смена видов работы — профессиональной, общественной, домашней. Когда отдых только досуг (хобби, телевидение, книги, театр), то для нашего организма это все равно труд: умственные и физические нагрузки, требующие б конечном счете одного-единственного отдыха — сна.

Физические и умственные усилия — это два вида трудовой деятельности. Мы уже знаем, умственный труд — что-то делать головой. Но существует ли такая профессиональная деятельность, когда голова остается ни при чем? Нет, но существует мера участия головы в трудовой деятельности. Следовательно, умственный и физический труд — понятия относительные.

Тем же относительным является понятие «производительный труд». Производятся новые материальные блага и новая информация. Добывается руда, выплавляется сталь, вытачивается деталь, деталь шлифуется, из детали собирается машина. Одни создают литературное произведение, другие его редактируют, третьи оформляют, четвертые печатают. Получается сложный комплекс профессий, имеющих разное отношение к производительности. То место по значимости, которое занимает «творческий склад» в профессиограмме, говорит о мере умственной производительности.

Так мы приходим к вселенскому, универсальному, пониманию труда, который всегда в какой-то мере умственный, творческий, и каждый производитель кого-то при этом обслуживает.

В чем заключается профессиональная деятельность и в чем заключается досуг — ответ на вопрос «Для чего живут люди?» — «Для лучшего». А «лучшее» каждый понимает по-своему. Об этом говорит образ жизни человека.

Тяжелого больного может ничего не интересовать, кроме собственного здоровья. Когда он выздоровел, появляется чувство самосохранения — как бы не заболеть снова. Потом приходит аппетит, утолив который человек погружается в сон. Если все эти проблемы решены, возникают материальные потребности (одежда, кров и кое-что другое). Обеспеченное настоящее требует уверенности в обеспеченном будущем. После этого получает свободу половой инстинкт, дополняющийся инстинктом обеспечить благополучие своих детей. Все это, так сказать, биологические потребности, должным образом очеловеченные. Питаться таблетками или возвратиться к сырой пище, жить в бочке и отрицать любовь — значит, убивать в себе что-то человеческое.

Есть мотивации получеловеческие и чисто человеческие: удовлетворение любопытства, любознательность, эстетизм, потребность быть среди людей, потребность контактировать, нужда что-то брать и давать, нужда в привязанности и, наконец, нужда в значительности.

Так строится иерархия мотиваций: список потребностей, как в профессиограмме, проранжированных по значимости. Посмотришь на профессиограмму и сразу видишь, что это за человек.

Можно быть грамотным и не читать книг. Конечно, такой человек за свою жизнь прочитает и не одну, а... две книги, но за третью не возьмется, потому что не испытывает в этом потребности. Есть люди, у которых все стены дома закрыты книжными полками, но это мало еще о чем говорит. Можно интересоваться спортом, «болеть» на стадионе или у телевизора, но так, что не останется времени на книги, театры, симфонические концерты,— это уже говорит о многом.

Жизнь человеческая длинна и коротка одновременно. Длинна она для молодых, коротка — для старых. Человек среднего возраста, не отдаливший от себя молодость и приблизивший к себе старость, остро начинает чувствовать, что все его мечты неосуществимы, даже самые реальные. Просто для всего не хватит времени. Нельзя перечитать все книги, даже самые интересные, нельзя пересмотреть все кинофильмы, побывать во всех странах. Требуется выбирать, и не в будущем, а уже сейчас — главное, наиболее главное, самое-самое главное. Ваш знакомый говорит, что любит театр, но в театре он не бывает — некогда, он говорит, что любит живопись и когда-нибудь будет отличать голландскую школу от фламандской, но это «когда-нибудь» никогда не наступит. Кончится учеба, начнется работа, да еще семья, пойдут дети, маленькие дети — маленькие заботы, большие дети — большие заботы, потом будут внуки. Потом, простите, наступит конец.