Гарольд Гринвальд - Знаменитые случаи из практики психоанализа

Роза была хорошо развитой, привлекательной девочкой, ей хотелось иметь друзей, но при этом никак не удавалось завязать отношения с другими подростками. Изучение этого случая обнаружило, что у девочки не были решены должным образом проблемы с ее ранней склонностью к Эдипову комплексу. Кроме того, у нее были серьезные сексуальные проблемы, которыми она могла поделиться со своей единственной ближайшей подругой, также проходившей лечение. Менструации начались у нее в десять лет и всегда проходили болезненно. Матери она об этом ничего не сказала. Девочка считала себя мученицей и думала, что заменяет брату мать с 8 лет. Она купала и кормила его, что казалось естественным ее родителям, и уже в десять лет выполняла большую часть домашней работы.

Диагноз: психоневроз с элементами маниакальности.

Берта была высокой хрупкой девочкой шестнадцати лет с рейтингом 126. Из-за ее худенького личика и длинного носа учителя иногда называли ее Пиноккио. У нее были каштановые волосы, которые она часто подстригала по последней моде, но редко расчесывала, и большие красивые голубые глаза. Одевалась она всегда неряшливо и никогда не следила за своей внешностью. После индивидуального лечения она стала уделять внешности больше внимания и начала пользоваться помадой, крася губы бантиком.

Берта не была зациклена на себе, хорошо относилась к людям, говорила искренне и непринужденно, но монотонно. Казалось, у нее ни в чем нет заинтересованности и она говорила обо всем одинаково бесстрастно, словно о погоде. У нее было сильно развито чувство справедливости, она бурно реагировала на все, что казалось ей несправедливым, независимо от того, касалось ли это лично ее.

Берта часто прогуливала школу, а ее мать жаловалась, что она «была грубиянкой, воровала деньги у старшей сестры и была очень вспыльчивой». Были у нее и другие недостатки: она поздно вставала, часто лгала, имела нежелательных друзей, дралась со своим семнадцатилетним братом и всегда опаздывала даже к столу. Оказываясь в трудной ситуации, она взывала к Богу. Надо сказать, что она была не по годам развитой. Возможно, она догадывалась о внебрачных связях своего отца и с недоверием относилась к родителям.

Враждебные отношения между родителями установились еще в начале совместной жизни. Даже когда мать была беременна Бертой, отец заводил связи с другими женщинами. В то же время он очень любил Берту и был до такой степени подвержен ее влиянию, что когда мать хотела что-то от него получить, то просила Берту походатайствовать за нее. С другой стороны, между матерью и Бертой часто происходили бурные ссоры, так как девочка игнорировала свою мать, несчастную, неблагополучную женщину, родившую семерых нежелательных детей. Разочаровавшись в своем браке, мать находила выход своим чувствам в оскорблениях и издевательствах над мужем, детьми и невесткой.

В частых ссорах Берты с братом мать всегда принимала его сторону, что приводило девочку в негодование. Она жаловалась, что мать ругает, оскорбляет и унижает ее даже в присутствии друзей. Ссоры между матерью и дочкой были такими неистовыми, что иногда они даже хватали первые попавшиеся под руку предметы и бросали ими друг в друга, так что однажды разбили большое зеркало.

Берта выросла на ферме и переехала в большой город только за год до лечения. До рождения Берты трое детей погибли при несчастном случае, и отец с матерью испытывали чувство вины по этому поводу. Сестра же матери часто пыталась настроить девочку против отца.

Диагноз: беспорядочное поведение, ведомый тип, склонный к привычкам, невротические симптомы.

Рева была крайне инфантильной девочкой с устойчивым чувством неполноценности. Имея привлекательную внешность, она считала себя некрасивой. Она совершенно была неспособна отнестись к чему-либо ответственно, хотя бы к своим опозданиям в школу или к назначенным встречам, была отчужденной и чувствовала, что ее никто не любит из-за ее излишнего спокойствия. У нее не было друзей, и большую часть времени она проводила дома, постоянно возясь со своим лицом, так как воображала, что у нее прыщи. В то же время ее описывали как нервную девочку, которая поднимает визг, когда сердится, и которая постоянно кусает ногти, боится темноты, незнакомых людей и собак. Рева всегда завидовала своему младшему брату, который был уже намного выше ее ростом и выглядел старше. Она часто дралась с ним. Когда Рева начал посещать школу, с ней часто случались приступы беспричинного плача и рвоты.

Сама Рева смотрела на себя как на ребенка, и ей явно недоставало уверенности в себе. Она не чувствовала себя «такой же полноценной, как другие люди» и говорила, что не может смотреть им прямо в глаза. Вообще она относилась к себе как к неудачнице. Обострение психоневротических симптомов у нее началось за шесть месяцев до лечения, когда ее собака упала с крыши и разбилась насмерть.

Рева была старшей из троих детей. Двое остальных были мальчиками. И отцу, и матери, и среднему сыну поставили диагноз — психоневроз. У самого младшего, которому тогда было девять лет, обнаружили запоздалое развитие и серьезные проблемы в поведении, так что его пришлось положить в больницу. Отношение родителей к детям было разным: мать пыталась оградить детей от малейшей проблемы, а отец, человек раздражительный и подверженный частым вспышкам гнева, нещадно их бил.

Как выяснилось, главной проблемой девочки была ее сильная зависть к брату и привязанность к отцу. Чувствовалось, что она находится на уровне маленького ребенка и переживает Эдипов конфликт. Рева не восприняла никаких взрослых манер или моделей поведения, свойственных подростку ее возраста. Она одевалась и расчесывалась аккуратно, но по-детски, всегда держалась неуверенно и робко и, когда с кем-то разговаривала, постоянно крутила носовой платок или сжимала его в ладошке. Во время терапии она говорила доверительным тоном, жаловалась на головные боли и на то, что у нее краснеют глаза, когда она делает уроки или читает. Индивидуальная терапия практически не имела успеха, так как Рева обнаружила сильнейшее сопротивление. Она постоянно срывала сеансы, частично из-за своего равнодушия ко временному фактору, но главным образом потому, что была не способна установить личные отношения.

Диагноз: психоневроз с инфантильным развитием характера.

Лидия была высокой изящной девочкой с негнущейся прямой осанкой и привлекательной, утонченной внешностью. Она носила довольно причудливую прическу, завязывая волосы в хвост высоко на макушке, густо красила губы и ходила в шутовских очках и долгое время могла, не мигая, смотреть в одну точку. Одной из характерных для Лидии черт было полное отсутствие аффектов. Даже о смерти своей любимой бабушки или о ненависти к другу ее матери она говорила без малейшего изменения в выражении лица. Улыбалась она очень редко.

Лидия была одной из двух дочерей; ее сестра, которая была на три с половиной года старше ее, уже была замужем.

В психиатрическом тесте Лидия получила рейтинг 135. В школе у нее были прекрасные оценки, но внезапно она забросила учебу. Учителя стали жаловаться, что спокойная девочка, которая всегда хорошо себя вела, вдруг стала встречаться с молодыми людьми намного старше себя, поздно приходить домой и не сообщать, где была. Внезапно из хорошей, усидчивой, довольно послушной девочки она превратилась в агрессивную и сварливую персону. Кроме того, она страдала энурезом.

Когда Лидии было девять лет, ее родители развелись, хотя уже после своей новой женитьбы отец не раз приходил к ним и был не прочь вступить в сексуальную близость со своей бывшей женой. На Лидию развод родителей подействовал очень сильно. Она чувствовала, что они ее предали, особенно отец. Мать, женщина очень строгая, никогда не была довольна успехами Лидии. Даже когда девочка приносила из школы хорошие отметки, она считала, что те могут быть еще лучше. Это не могло не расстраивать Лидию.

Однажды она хотела убежать из дома со своей подругой, которая украла с этой целью часы и кольцо у сестры Лидии, но вместо побега продала часы и купила себе одежду.

Диагноз: скрытая шизофрения.

Паула с минимальным рейтингом 94 представляла собой результат сложного психосоциального развития. Когда она попала на лечение, то вела себя скорее как мальчик, разговаривала низким хриплым голосом, употребляла ругательства, хотя ей было всего двенадцать лет. В то же время она очень мило одевалась, у нее были черные, завитые в кудряшки, мило свисавшие вокруг личика волосы. Она говорила, что ей нравится иметь кудряшки, так как мальчишки могли за них дергать.

Паула была низкой, коренастой, хорошо развитой девочкой с темными глазами и маленьким бледным лицом. Менструации начались у нее в десять с половиной лет.