Ханс Дикманн - Юнгианский анализ волшебных сказок. Сказание и иносказание

Если говорить в общем, то можно сказать, что сокращение частоты посещений и переход к более синтетической или конструктивной форме аналитического лечения может быть сделан, если сам пациент научился иметь дело со своими бессознательными содержаниями независимым образом и не является более беспомощным объектом, доставляемым к этим содержаниям, когда он вынужден обороняться против них, подавлять их, пресекать, сдерживать или вытеснять, что зачастую и происходит в начале анализа.

В этом месте я хотел бы кратко упомянуть о так называемой проблеме «пробного анализа» (trial analysis), который ряд коллег рекомендует в случаях с сомнительным прогнозом. Сам термин «пробный анализ» подразумевает работу пациента и аналитика, обусловленную договором на определенное число аналитических посещений (обычно от двадцати до тридцати) в начале лечения для того чтобы решить, может ли быть предпринята продуктивная аналитическая терапия, и складывается или нет адекватная транс-ферентно-контртрансферентная констелляция во время этого периода таким образом, что анализ может быть продолжен. Предполагается, что этот период также служит и более точному прояснению степени клинической картины.

Я не оцениваю подобный подход достаточно высоко, и в тех случаях, когда я его выбирал, я постоянно имел плохие результаты. Сначала пациент маневрирует в ситуации «трудного положения», от которой защищается либо хорошо мобилизованными оборонительными системами и бессознательным отрицанием, через которое очень часто трудно проникнуть, либо с избыточной степенью усердия, — в обоих случаях это оказывается просто вредным и обманчивым.

Более того, во всем этом мероприятии есть что-то не совсем честное. Когда я проработал с пациентом аналитически двадцать-тридцать часов и вошел в аналитический процесс, то, благодаря трансферентно-контртрансферентной констелляции, уже не в состоянии вдруг оставить его «в беде» — в тяжелом положении — и сказать после 20—30-го часа, что смысла в продолжении лечения больше нет и нам следует закончить. Право такого выбора — продолжать анализ или нет — после 20–30 часов «пробного анализа» должно всецело принадлежать пациенту, равно как и право закончить анализ. В сомнительных случаях, когда встает вопрос, показан или нет анализ для данного пациента, имеет больше смысла расширить первоначальное интервью на большее число часов, до тех пор пока не станет окончательно ясно, подходит ли для анализа тот или иной случай. В этом отношении время для проведения первоначального интервью нельзя рабски ограничивать одним или двумя посещениями.

Хотя и замечательно — и модно — использовать метафоры из других областей медицины, но психоанализ не является хирургической операцией на брюшной полости, для которой можно сделать биопсию, с тем, чтобы решить, операбелен или нет данный случай, так что подобная метафора просто не работает в данном контексте. Это не исключает возможности того, что в интересах пациента, аналитик может закончить анализ и даже должен это сделать, если ему кажется, что анализ больше не имеет смысла. Но для этого нет нужды и в «пробном анализе».

Deutsche Marchen seit Grimm. Hrsg. Von P. Zaunert.

Nordische Volksmarchen. Hrsg. Von F. v. d. Leyen und P. Zaunert.

Es war einmal. Marchen der Volker. Hrsg. Von S. v. Massenbach.

Inselmarchen des Mittelmeeres. Hrsg. Von F. Karlinger.

С. G. Jung. Ober psychische Energetik und das Wesen der Traume.

M.-L. v. Fran-г. Bei der schwarzen Frau.

H. v. Belt. Das Marchen.

V.-L. v. Franz. Bei der schwarzen Frau.

W. Laiblin. Der wilde Mann und dergoldene Vogel.

A. Jaffe. Bilder-Synbole aus E. Т A. Hoffmann Marchen «Der goldene Topf».

В. Bettelheim. Kinder brauchen Marchen.

V. Kast. Marchen als Therapie.

Reihe «Weisheit im Marchen».

H. Dieckmann. Der blaue Vogel.

Kinder-und Hausmarchen.

F. v. d. Leyen. Die Welt der Marchen.

Pantschatantra.

С. G. Jung. Die Lebenswende; vgl. auch: H. Dieckmann. Probleme der Lebensmitte.

E. Jung. Ein Beitrag zum Problem des Animus.

H. Dieckmann. Probleme der Lebensmitte.

M. Liithi. Das europaische Volksmcirchen.

Apuleius. Amor und Psyche.

С. G. Jung. Psychologische Typen.

Обстоятельное толкование этой сказки, которое я здесь вкратце излагаю, можно найти в книге X. фон Байта «Символика сказки», т. 1, с. 337 и след.).

Можно было бы исходить из того, что этот тип сказки о короле и его трех сыновьях особенно плодотворен для проблемы определения типов. Однако, к сожалению, это предположение обманчиво, и попытка связать сказку с психологическими функциональными типами чрезвычайно трудна и многообразна. Вопрос о том, какой из четырех функций соответствует герой сказки, остается открытым. То же относится к классификации типов, так как редко можно говорить о чисто интровертном или экстравертном герое, поскольку последний на своем пути проходит фазы как интроверсии, так и экстраверсии. В выбранной нами сказке младший сын должен, оставаясь на месте, спускаться под землю, в то время как его братья для решения задачи могут отправиться на Запад и Восток. Из этого можно было заключить, что он интроверт. Но, с другой стороны, когда он выносит на поверхность подаренные жабой сокровища, ковер, кольцо и невесту, одерживая тем самым победу над братьями, он действует как экстраверт. Ни его образ действий, ни символика не позволяют отнести его к тому или иному функциональному типу. Можно было бы согласиться с тем, что его мышление неразвито, почему его и считают дураком; и действительно, относительно его мышления мы ничего не знаем: он печально сидит рядом со своим упавшим на землю пером (ощущение). Он видит дверь, которая ведет в жабью нору (чувство) и, наконец, превращение обыкновенной репы в карету с принцессой предполагает наличие интуиции. Правда, его братья полагают, что ничего стоящего дураку не добыть, и не предпринимают никаких усилий для достижения ценности, но на деле именно их мышление оказывается неполноценным, и они не становятся умнее после очередного своего поражения. Таким образом можно склониться к тому, чтобы лучшее мышление, специально не упоминая об этом, приписать именно дураку. По моему мнению, в данной сказке остается полностью открытым вопрос о том, какая из функций с помощью героя привносится в сознание, и сказка, собственно, только обозначает основные проблемы развития недоразвитой функций.

Трудность соотнесения сказочного героя с определенной функцией не является правилом, так как немало сказок, в которых это ясно обозначено. В подробно рассмотренном мной восточном цикле «Истории носильщика и трех дам» герой истории второго слепого нищего соответствует мыслительному типу (X. Дикманн. Индивидуация в сказках из сборника «Тысяча и одна ночь»). Он должен, согласно моей интерпретации, сопоставить развитие своей вспомогательной функции чувства со своим недифференцированным ощущением, функцией, при интеграции которой он в конце концов терпит крушение. Таким образом, сама сказка позволяет открыть нечто новое относительно проблемы дифференциации типов, и что в некоторых случаях может соответствовать человеку, который выбирает определенную сказку, к чему я еще вернусь в главе о любимой сказке. Более подробно я исследую эту проблему в другой своей работе (Н. Dieckmann. Typologischen Aspekte im Lieblingsmarchen).

Altagyptische Marchen. Hrsg. von F. v. d. Leyen.

Е. Cassirer. Philosophic der symbolise hen Formen.

W. Pauli. Der Einfluss archetypischer brstellungen auf die Bildung naturwissenschaftlicher Theorien bei Kepler.

GEO — Wissen Nr. 2. v. 7. 5. 1990.

W. Hauff. Samtliche Wferke.

W. Keller. Und die Bibel hat doch recht.

H. Traxler. Die Warheit fiber Hansel und GreteL

D. Chaplin. Das arztliche Denken der Hindu.

Kinder und Hausmarchen. Hrsg. von F. v. d. Leyen.

F. Schiller.Die Wsltweisen.

M. Luthi. Das europaische folksmarchen.

Nordamerikanische Indianermarchen. Hrsg. von G. A. Konitzky.

Russische 'Volksmarchen. Hrsg. von F. v. d. Leyen.