Евгений Елизаров - Мировой разум

В самом деле. Попробуем представить себе, что станется с формирующим не только эмоциональный склад человека, но и его ratio искусством, если "изъять"

из его вечной тематики такие материи, как жизнь, смерть, любовь... Что именно станется - мы, строго говоря, не в состоянии представить себе даже приблизительно, но можно утверждать со всей категоричностью: вся культура, построенная на фундаменте, из которого изъяты эти краеугольные камни, будет принципиально иной. Не будет преувеличением сказать, что самый воздух такой культуры был бы абсолютно несовместим со смертной природой сегодняшнего земного человека. Иначе говоря, не только попытка ассимиляции такой культуры, но и простой контакт с ней мог бы иметь трагический исход для индивидуального человеческого сознания.

Между тем, обретение индивидуального бессмертия эквивалентно именно такому "изъятию" этих вечных тем из сознания человека. Поэтому окончательное избавление его от вечного страха смерти знаменовало бы собой не только и, может быть, не столько фундаментальное изменение его плоти, сколько полное преобразование его духа. Обретение индивидуального бессмертия означало бы собой самый глубокий переворот в сознании человека из всех переворотов, имевших место в его истории.

Абсолютная стандартизация личности, полное исключение всего индивидуального делает абсолютно бессмысленным членение наделенной сознанием материи.

Впрочем, не только бессмысленным, но и опасным. Поэтому с обретением бессмертия как физическое, так и духовное развитие человека оказывается возможным только за счет слияния всех в структуре какого-то одного качественно более высокого субъекта.

Таким образом, вывод о принципиальной возможности полного слияния всех в структуре какой-то одной личности и растворения ее в природе не столь уж и абсурден.

Этот вывод становится еще менее диким, если вспомнить о том, что подлинным субъектом истории является отнюдь не механическая сумма индивидов, но человеческий род как целое. И, строго говоря, здесь речь идет именно об этом субъекте; закономерности же его развития просто обязаны быть иными, нежели закономерности развития индивида.

...Возможность растворения субъекта разума в естественной природе вновь со всей очевидностью показывает принципиальную неприменимость к иному разуму определения "внеземной". Если разум и его субъект до конца растворяются в природе, то без исключения любая часть материального мира оказывается носителем этого растворенного в нем начала. Но в этом случае с полным на то основанием обителью этого разума может быть и собственный дом человека - Земля.

Мало того.

В первом параграфе мы говорили, что продукты материальной деятельности иной цивилизации с точки зрения человека могут выглядеть как лишенные всех проявлений духовности естественно-природные феномены. Поэтому отнюдь не исключена такая ситуация, при которой иной разум может занимать что-то вроде иной, до поры недоступной нашему анализу, "экологической ниши" на нашей же собственной планете.

Здесь же можно видеть, что субъектом этого иного разума может стать, вообще говоря, любой объект материального мира. Ну, а поскольку и сам человек является естественно-природным образованием, то в той мере, в какой и его существование включено в единый поток материальной истории, он сам может вступать как носитель иного, качественно отличного от его собственного, разума. Другими словами, в своем собственном лице он может быть братом по разуму самому себе.

3 Можно ли найти в арсенале твердо установленных на сегодняшний день фактов данные, способные служить доказательством (или опровержением)

существования иного разума в наблюдаемой части Вселенной?

Повторимся. Цивилизация, находящаяся примерно на таком же уровне развития, что и земная, сегодня имеющимися в распоряжении человека средствами не может быть обнаружена. Поэтому, если ставить вопрос о фактах такого рода, речь должна идти только о тех цивилизациях, которые в своем развитии намного обогнали земную (вернее сказать, человеческую).

Мы привыкли к мысли о том, что свидетельства существования каких-то иных цивилизаций должны быть достаточно очевидными (тем более, что они должны свидетельствовать об ушедших намного вперед). Поэтому полное отсутствие таких явственно различимых свидетельств воспринимается нами едва ли не как категорическое опровержение самой возможности их присутствия в изученной нами части материального мира.

Но в первом параграфе мы показали, что такой подход может быть справедливым только и только в том случае, если искомая цивилизация до некоторой степени подобна земной. Если же между ними имеются глубокие качественные различия (а необходимость таких различий, как мы уже подчеркивали, вытекает из известного закона о переходе количественных изменений в качественные), то человек может пройти мимо самых убедительных и наглядных доказательствах существования иного разума, восприняв эти доказательства как естественно-природные явления.

Во втором параграфе нами было показано, что даже подобная земной цивилизация в своем последовательном развитии может накопить такие глубокие отличия от того, что составляет собой устои нашей земной культуры, которые сегодняшнему человеку невозможно и представить. Поэтому с очень большой степенью вероятности человек легко может пройти мимо неопровержимых свидетельств существования цивилизаций, когда-то подобных и даже тождественных его собственной.

Таким образом, видно, что какую исходную посылку ни принимай, отсутствие достоверно установленных и однозначно интерпретируемых фактов не говорит, да и не может сегодня говорить ни о чем. Поэтому вопрос о существовании или, напротив, об отсутствии иных цивилизаций в доступной человеческому обозрению области материального мира (включая и нашу собственную планету) может сегодня решаться только с какихто иных позиций.

Попробуем разобраться в этом исходя из самых общих закономерностей развития земного человека.

По существу единственный способ и форма существования человека - это его материальная деятельность. Но если быть строгим, следует сказать, что тайна ее содержания нам не только не известна, но, по-видимому, в принципе недоступна рациональным формам познания; по сути дела вопрос о ее содержании эквивалентен вечному вопросу о назначении человека в этом мире. А значит, остается только формальный анализ.

Основными структурными элементами деятельности являются ее предмет и средства. Вот эти то структурные элементы мы и попробуем рассмотреть в процессе их исторического развития.

Итак, предмет.

По большому счету предметом практической деятельности человека является вся окружающая его действительность. Правда, степень включения объективной реальности в предметную деятельность различна на разных этапах исторического развития.

Вероятно, справедливо было бы утверждать, что мера включения материального мира в практическую деятельность человека выступает своего рода критерием развития как самого человека, так и его деятельности. Вовлеченность же материального мира в человеческую практику возрастает не только в количественном, но и в качественном аспекте; человек раздвигает границы своей практики не только "вширь", охватывая ею все то, что наполняет собой новые области пространства, но и "вглубь" материальной действительности, проникая во все более тонкие детали ее структуры.

Неуклонное расширение сферы материальной деятельности происходит на протяжении всей истории, и до некоторой степени сама она является историей человеческой экспансии. Но если вплоть до сего дня эта экспансия носила характер всеобщего закона истории, то вполне логично предположить, что с той же обязательностью она будет проявляться и в будущем. Если же эту тенденцию развить до ее логического предела, то можно утверждать, что в далекой перспективе предметом человеческой практики окажется весь материальный мир в единстве всех его количественных и качественных определений.

Средство.

Материальными средствами практической деятельности, в конечном счете, выступают элементы того же мира объективной реальности, который является ее предметом.

Строго говоря, никакой непреодолимой стены между предметом практической деятельности и ее средством нет и не может быть. Ведь любой природный объект, процесс, будучи познанным, включается в деятельность человека в качестве ее средства.

Нет и - вероятно - не может быть никакого основания, по которому одним началам нашего мира воспрещалось бы выступать в качестве средства, а другим - нет.

Отдельные средства практической деятельности могут рассматриваться изолированно только тогда, когда речь идет лишь о каких-то отдельных направлениях человеческой практики и познания. В конечном же счете, если рассматривать деятельность человека как нечто целостное и единое, материальным средством выступает весь освоенный человеком мир.