Полли Янг-Айзендрат - Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар

Хотя оба супруга могут признавать иррациональный характер своей борьбы (они говорят: «Это смешно, но мы не можем перестать спорить из-за пустяков»), прекратить эту борьбу им не удается. Пока они оба не осознают, что их отношения определяются схемой «доминирование-подчинение», для которой, как правило, характерно обесценивание фемининности, супруги не смогут изменить стиль своих отношений и почувствовать взаимную привязанность. Осознание грядущих потерь, желание услышать «голос ведьмы» и поддержка психотерапевта часто помогают людям перейти от явной борьбы за власть к сближению позиций. Но это лишь первый шаг в работе над проблемой доминирования и подчинения.

Парадоксально, что столкновение с потерями, обидами и разочарованиями дает возможность каждому из супругов перейти на следующую стадию личностного развития. Но, прежде всего, для перехода на следующую стадию каждому из партнеров необходимо пересмотреть свое отношение к фемининности. Для мужчины этот процесс заключается в признании своей зависимости от близких ему людей, наличия страхов, потребностей и чувств и открытом их выражении. Для женщины это, прежде всего, признание своей значимости, своих возможностей и своего права требовать подчинения, а также интеграция доверия в образ своего Я как зрелой личности, умеющей проявлять заботу о других. Если каждый из партнеров сумеет принять обиженную, стыдящуюся и не оцененную по достоинству «ведьму» и «обняться» с ней, это принятие будет способствовать открытию новой жизненной силы – расколдованной принцессы с серыми лучистыми глазами и грациозными манерами.

Каждый раз, когда речь заходит о феминизме и юнгианской психологии, мне приходится спорить со своими коллегами, особенно с теми, кто занимается социальной работой и абсолютно уверен в том, что теория Юнга является женоненавистнической. Феминисты всегда критиковали и работы Юнга, и вклад современных юнгианских аналитиков в женскую психологию. Тем не менее, феминистами было написано множество полезных статей и сделано немало критических замечаний в адрес юнгианской психологии, и нам по-прежнему следует скептически относиться к использованию андроцентрических концепций в исследовании женской психологии[10]. Андроцентризм, или принципиальный подход к любому вопросу с позиций мужской психологии, стал проблемой не только для юнгианской психологии, но и для всех остальных важнейших психодинамических теорий. Когда женщины сами стали оценивать значимость и правоту своих переживаний, они пришли к выводу, что многие традиционные представления об их желаниях и мотивациях на самом деле являются искаженными и ограниченными.

Например, такое понятие, как «зависть к пенису», постулирующее ущербность женщины и ее зависть к мужчине в связи с иным строением половых органов и отсутствием пениса, демонстрирует проявление андроцентризма в традиционной психоаналитической теории. Так, о беспокойной, озабоченной женщине среднего возраста, которая признает свою интеллектуальную неполноценность, юнгианский психотерапевт мог бы сказать, что она «управляема анимусом», ибо женщина эта разговаривает в субъективистской, не терпящей возражений манере, доказывая либо общеизвестную, либо весьма сомнительную идею. Такой способ навешивания ярлыков можно считать андроцентрическим, если переживания женщин оцениваются мужчинами с позиции мужских норм и стандартов, без учета социального окружения или характерных особенностей женской половой идентичности и традиционных социально-половых ролей.

Введенные Юнгом понятия анимы, т. е. вытесненной фемининности у мужчин, и анимуса – вытесненной маскулинности у женщин, феминисты считают андроцентрическими и, соответственно, испытывают к ним особое недоверие. Сам Юнг относил эти понятия к архетипам, иногда – к комплексам. Во всяком случае он считал, что анима и анимус определяют естественную склонность человека специфически реагировать и особым образом вести себя по отношению к противоположному полу. Интерпретируя понятие анимы, Юнг зачастую смешивал ощущения женщины с точки зрения мужчины и ее реальные ощущения. Вместо того, чтобы четко разделить мужские страхи и фантазии относительно женщин от того, кем на самом деле является женщина, Юнг был склонен смешивать фантазии и реальность. Обратимся к следующему фрагменту:

Насколько позволяет судить мой опыт, мужчина всегда хорошо понимает, что такое анима и, как я упоминал прежде, имеет о ней совершенно определенное представление, так что среди множества женщин разных времен и народов он может выбрать ту единственную, которая наиболее близка ему по типу анимы[11].

Следствием путаницы между мужскими представлениями о женщинах и реальной женской индивидуальностью явилось создание ряда юнгианских женских типологий, которые основаны на типологии мужской анимы[12].

Развитие представлений о женском анимусе стало возможным благодаря открытию мужской анимы. «Так как анима является архетипом, существующим у мужчин, – пишет Юнг, – разумно предположить существование эквивалентного архетипа у женщин»[13]. Сделав такой вывод, Юнг добавляет, что «логически» вывел понятие анимуса, которое не было подтверждено какими-либо клиническими наблюдениями. Тем не менее, он продолжает развивать концепцию анимуса и утверждает, что «… не встречал ни одной женщины, способной сказать мне что-либо определенное о моей личности»[14]. Но поскольку Юнг не придавал никакого значения влиянию социального окружения на развитие анимы и анимуса, а также все более увеличивающемуся числу случаев воспитания детей матерями-одиночками, он не мог найти убедительных объяснений, почему мужчины проецируют такой уникальный и персонифицированный образ анимы (как женщины), тогда как женщинам не свойственно проецировать уникальный и персонифицированный образ анимуса (как мужчины).

Рассматривая эти идеи преимущественно с мужской точки зрения, Юнг внес вклад в развитие популярной теории о «второсортности» нравственных устоев женщины и ее интеллектуальных способностей. Согласно теории Юнга, женщина, одержимая ее анимусом, – это женщина «упрямая, принципиальная, устанавливающая свои законы, догматичная, преобразующая мир, склонная к теоретизированию и аргументации, знающая цену слову и стремящаяся к доминированию»[15]. И когда женщина, которая уже испытывает повышенную тревожность относительно своих интеллектуальных способностей, воспринимает подобную характеристику всерьез, то она, еще только приступая к какому-либо делу, может почувствовать свое поражение[16].

Несмотря на андроцентризм, присущий некоторым юнгианским понятиям, и теория Юнга, и сами его методы дают уникальную возможность понять символизм внешних проявлений и выйти за пределы личных неудач. Далее я постараюсь показать, что феминистский подход к психотерапии, опирающейся на юнгианскую психологию, вполне конструктивен и согласуется с теорией психического развития Юнга.

Прежде всего, необходимо пояснить, что я имею в виду, говоря о феминистском подходе, или феминистской психотерапии. Я называю себя феминисткой, и направленность моей психотерапевтической деятельности соответствует задачам феминистской терапии[17]. Приверженность идеям феминизма является моей отличительной чертой как психолога и психотерапевта, так как я заинтересована в том, чтобы современные женщины становились более авторитетными и независимыми, а также имели возможность для развития целостной личности. Процесс самоутверждения в современном обществе чрезвычайно труден для женщин. Стремление к самоутверждению следует понимать в контексте женской половой идентичности. Некоторые приписываемые женщине качества, такие, например, как покорность, слабость и глупость, дискредитируют женскую индивидуальность. Чтобы иметь влияние и авторитет, оставаясь женщиной, а не идентифицируясь с авторитетным мужчиной, нам необходимо понять, какое значение придает гендерным чертам социум. В обществе, которое настроено против независимости женщины, мы вынуждены вести постоянную борьбу за самоопределение.

Будучи и феминисткой, и психотерапевтом, я обязана помочь каждому – и мужчине, и женщине – пересмотреть свое отношение к повседневным жизненным проблемам, сохранить доверие и взаимопонимание в семье, научить заботиться о тех, кто рядом. Такая позиция изначально является моим личным и этическим обязательством, а не просто формальным отношением к пациентам. В процессе своей деятельности, оказывая поддержку женщинам и пересматривая некоторые из своих собственных идеалов, я обнаружила, что каждый из нас находится под влиянием неосознанных стереотипов и предубеждений, касающихся социально-половой роли женщины. Так как в американском обществе сфера принятия решений монополизирована белыми мужчинами и многие «второсортные» качества, такие, как зависимость, эмоциональность и т. д., привычно ассоциируются с женственностью, нам следует с большой осторожностью использовать любые концептуальные схемы для описания женской половой идентичности или для определения самого понятия «фемининность».