П Юнацкевич - Как выйти из невроза (Практические советы психолога)

- боязнь физической нагрузки (начинает передвигаться медленным шагом);

- боязнь долго оставаться в одиночестве или ехать в транспорте с автоматически закрывающимися дверьми ("если станет плохо, то не выйти");

- и другие явления, характерные для невроза навязчивых состояний (фобического невроза).

Внимание больного фиксировано на работе сердца. Он убежден в тяжелом его поражении, в плохом кровоснабжении сердечной мышцы. Эта кардиофобия обычно сочетается с подавленностью настроения. Любая характеристика состояния сердца воспринимается такими больными извращенно. Такие выражения врача, как "нормально учащенная деятельность сердца", "небольшое увеличение его границ" (что определяется чаще всего ошибочно), "признаки повышенной симпатикотонии" и т. д., вызывают тревогу.

<Он слишком много переживал. - О больном>

Особенно тягостны для больных неврозом ошибочные трактовки высоких зубцов Т, укорочение интервала Р-Q, так как сам больной относится к ЭКГисследованию, как к очень важному методу определения болезни сердца. Нередко больные неврозом с наличием у них кардиалгии подолгу массируют болевую область или постоянно держат на этом месте ладонь. Часто у них встречаются жалобы на своеобразную одышку, выражающуюся в периодически возникающей настоятельной необходимости сделать 2-3 глубоких вдоха на фоне равномерного, спокойного дыхания. Такой "воздушный голод" повторяется в течение дня несколько раз, особенно при волнении. Чаще всего эти глубокие вдохи не приносят полного удовлетворения.

У больных неврастенией "сердечные" жалобы по частоте располагаются следующим образом:

- сердцебиения;

- боли в области сердца;

- одышка;

- перебои.

У большинства больных отмечается сочетание всех отмеченных симптомов Приводим характерное наблюдение нарушений сердечной деятельности ("невроза сердца"), возникших как сопутствующее проявление общих расстройств высших нервных функций.

Случай первый.

Больная Б., 32 года, техник, обратилась с жалобами на сердцебиение, ощущения перебоев, постоянные колющие боли в области сердца, общую слабость, раздражительность, эмоциональную лабильность, временами чувство тревоги, подавленное настроение. Эти ощущения возникли месяц назад после длительной психической травматизации. Последний год тяжело болела мать. Она за ней ухаживала, волновалась, уставала. В это же время ухудшились отношения с мужем, они развелись. Муж начал пить, грубо вести себя с больной. Поддержки не оказывал. На развод подавать не хотел. Долго пришлось уговаривать После развода и появились данные признаки. Из перенесенных заболеваний отмечает лишь корь в детском возрасте.

По характеру общительная, эмоционально-лабильная. Пульс 72 в минуту, ритмичный, лабильный. Границы сердца в пределах нормы, тоны ясные, шумов нет. Неврологический статус легкий тремор пальцев рук, гипергидроз. На ЭКГ в покое и после физической нагрузки отклонений от нормы не обнаружено Рентгеноскопия грудной клетки: размеры и конфигурация сердца - норма. Клинический анализ крови в пределах нормы.

Проводилось лечение глюкозой, витаминами, психотерапия. Самочувствие улучшилось, неприятные ощущения в области сердца стали редкими и незначительными. После месячного консультирования у частного психотерапевта и психолога уехала на три недели в дом отдыха.

Катамнез через четыре года: самочувствие хорошее. Не приятных ощущений в области сердца нет. Три года назад повторно вышла замуж. Отношения с мужем хорошие. Имеет годовалого ребенка...

В приведенном наблюдении у астеничной, эмоционально-лабильной женщины под влиянием длительной психической травматизации возникли явления неврастении с преимущественными нарушениями сердечной деятельности. Невроз сердца представлял лишь сопутствующее проявление общих нарушений нервной деятельности. Нарушения сосудистого тонуса, возникающие как сопутствующие проявления общих расстройств нервной деятельности, у больных неврозами характеризуются прежде всего лабильностью уровня артериального давления. Она выражается в более высоком и длительном повышении прежде всего систолического давления, что указывает на увеличение ударного объема сердца. Повышается у них также и диастолическое давление, но незначительно по сравнению с исходным.

Таким образом, нарушения тонуса сосудов у больных неврозами часто имеют такой же характер, как у больных нейро-циркуляторной дистонией гипертензивного типа, то есть повышение лишь систолического давления. Больных с чрезмерной лабильностью артериального давления некоторые авторы рассматривают как лиц, находящихся в предгипертоническом состоянии, хотя гипертония у них может никогда и не развиться.

Несмотря на то, что у больных неврозами и реактивными депрессиями артериальное давление обычно в норме, Г. Ф. Ланг (1950) считал главным этиологическим и патогенетическим фактором, вызывающим заболевание гипертонической болезнью, психическую травматизацию и психическое перенапряжение длительными заторможенными эмоциями отрицательного характера.

<Длительные отрицательные эмоции - мои лучшие слуги! - Смерть>

Случай второй.

У больного К., 36 лет, директора коммерческой фирмы, по характеру самолюбивого, тщеславного, несколько высокомерного, педантичного, длительно помнящего обиды, возник конфликт с конкурентом. Последний, по мнению К., относился к нему необъективно, делал в прессе и публично бестактные замечания, поставил под сомнение коммерческую деятельность К. Ценой большого внутреннего напряжения К. не проявлял своего возмущения, вел себя, словно ничего не происходило. После очередных неприятностей у К. была обнаружена гипертония. Повышенное давление держалось 5 месяцев. После курса работы с частным психологом все постепенно пришло к норме.

В данном случае гипертония возникла под влиянием психотравмирующей ситуации, в которой ценой большого внутреннего напряжения подавлялись проявления чувства обиды, возмущения.

<Долго хранить в себе обиду - значит быть лютым врагом своему здоровью>

В возникновении заболевания играли роль и характерологические особенности, связанные с дефектами воспитания (неадекватный уровень притязаний, переоценка своей личности, высокомерие, а также склонность к длительному сохранению отрицательных эмоции).

Вероятно, вследствие возбуждения в гипоталамической области, регулирующей сосудистый тонус, резко повысилось артериальное давление, которое нормализовалось после прекращения психической травматизации. Ряд наблюдений над острым развитием гипертонии вслед за действием психической травмы, вызвавшей сильный испуг, приводится А. Л. Мясниковым (1954). В дальнейшем своем течении гипертония может привести к изменениям в почках, в связи с чем патогенез ее будет не нейрогенным, и тогда уже она не может быть отнесена к неврозам.

<Психическая травма может не только вызывать легкие обратимые нарушения сердечно-сосудистой деятельности, но и привести к смерти>

В основе смерти, наступающей под влиянием шоковой психической травмы (сильного страха), по всей вероятности, лежит внезапное поступление в кровяное русло большого количества катехоламинов, вызывающее остановку сердечной деятельности. Сюда же относится так называемая вуду-смерть, описанная W. Cannon (1942), H. Ellenberger (1951), J. A. van der Holven (1956) у первобытных народов Австралии и Африки. Она наступает как внезапно, молниеносно, так и более или менее отсроченно - спустя несколько часов или дней после возникшего представления о ее наступлении.

<Психическую травму может получить каждый, но не каждому дано ее вылечить. Обращайтесь к своему психологу>

Например, смерть может наступить у здорового человека через 2 дня после нарушения важного запрета (табу). Предшествует ей картина сильнейшего вегетативного возбуждения.

В американском руководстве по психиатрии (American Handbook of Psychiatry, 1959) приводится следующее сообщение Arieti: в одной из деревень Италии пожилой человек не раз говорил, что он умрет, когда рухнет башня, стоявшая несколько веков. Неожиданно во время грозы в башню попала молния, и она рухнула. Вскоре после того, как человек узнал о происшедшем, он умер.

В наблюдении, приведенном G. Klumbies, молодая женщина 35-ти лет перенесла грипп. Ее показали известному клиницисту, к которому она до того неоднократно обращалась на протяжении последних двух лет по поводу иногда возникавшей декомпенсации порока сердца. Профессор не нашел у нее никаких признаков сердечной недостаточности и рекомендовал ей встать с постели и ходить. Уходя, он шутя сказал несколько боязливой, мнительной и назойливой пациентке: "Вам нечего бояться по поводу вашего сердца, раньше меня вы все равно не умрете или уж, если умрем, так вместе! " На следующий день он внезапно скончался. Больная пришла в ужас. Говорила, что она теперь тоже умрет. Пульс стал 120 в минуту, и несмотря на принятые меры, через два дня после этого наступила смерть при явлениях отека легких.