Инесса Ципоркина - Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье

Первые удовлетворения, первые удачи, первые приятные ощущения формируют основу для дальнейшего научения. Личность привыкает к тому, что счастье есть последовательность определенных действий и событий. Стараясь повторить тот самый первый прилив эйфории, человек снова и снова совершает заветные действия и провоцирует знакомые ситуации. Цепочка закрепляется, маршрут уточняется, пилот превращается в автопилот — то есть, соответственно, перестает реагировать на приближение опасности и просто выполняет заданную программу.

Но однажды сознание наконец-то проснется и примет участие в безумном полете. Вероятнее всего, это будет ужасное пробуждение. Вопросы вроде «Куда это меня занесло?» и «Что я здесь делаю?» не получат ответа и не изменят положение дел, поскольку неверная установка, укоренившись в мозгу, проросла в подсознание всеми своими корнями и закрепилась намертво. Ее уже нельзя выкорчевать целиком, без остатка: часть ее «корневой системы» непременно застрянет в подсознании. Логические объяснения типа «так же нельзя» и «это неправильно» никакого результата не дадут. Человеческая психика — не компьютер, отмена последних действий и возвращение в точку исходной ошибки здесь не предусмотрены. Трудно бывает смириться с тем, что полное исправление ситуации невозможно — так же, как и возврат к себе прежнему. И значит, приходится не «начинать все заново», а пересаживать то, что выросло, на новую почву и с трепетом ждать: приживется, не приживется? Вот в какую переделку можно попасть, пренебрегая совершенствованием техники мечты.

Мечтать качественно, «по-взрослому» мы начинаем по мере накопления опыта. Можно даже сказать, что в первую «пятилетку» своего земного существования человек еще не мечтает, а только хочет. Потом он учится фантазировать, как бы нащупывая особенно привлекательные направления для того, чтобы с возрастом составить маршрут вполне самостоятельной, детализированной, адекватной мечты. Вот она-то и должна служить в качестве стимула и ориентира, а вовсе не младенческое хотение и не подростковое фантазирование. В идеале, конечно. Поскольку множество людей так никогда и не выйдет из пубертатного периода, что бы они себе там ни воображали. Их желания, их стремления, их амбиции навсегда останутся в рамках инфантильного, незрелого сознания. Их жизнь будет крутиться волчком, насаженная на этот стержень, производя больше шума, чем пользы.

Помогут вам лучше козявочки, мои дорогие пиявочки

Главные достоинства зрелой, полноценной личности заключаются в ее высокой сопротивляемости, в способности здраво оценивать ситуацию и в умении решать проблему, а не прятаться от нее. Казалось бы, при таких козырях самостоятельная натура, избавленная от инфантильных заморочек, должна стать образцом для подражания и предметом восхищения в обществе. Увы. Обществу отнюдь не всегда требуются самостоятельные, зрелые, здравомыслящие граждане. Это плохие потребители и исполнители. Их не разведешь на бабки и не пошлешь на амбразуру под девизами «Так надо!», «Это круто!», «Страна зовет!» и т. п. Им придется что-то объяснять, доказывать, выкручиваться, предоставлять информацию к размышлению — а они, глядишь, поразмыслят-поразмыслят, да и откажутся.

В этом плане инфантил намного проще в использовании и намного уступчивее в прессинге. А уж если он готов вытерпеть совершенно нечеловеческие условия — лишь бы это недолго продлилось, лишь бы сделать, что велят, и убраться подальше от неприветливой действительности в мир сладких грез — чего ж еще желать? Между прочим, зрелая личность в аналогичных обстоятельствах начнет права качать, документы требовать, в высшие инстанции напишет, хипеш поднимет… Оно нам надо? В ответ большинство социальных структур звонкими пионерскими голосами бодро прокричат: «Не-е-е!!!» Люди, которые намерены блюсти собственные интересы, чересчур активны и самостоятельны. И начинают раздражать общество еще в школе. А точнее, в детском саду.

Уже в этом раннем возрасте воспитатели предпочитают бойким сорванцам болезненных тихонь. Установка на послушание, накрепко вбитая в подсознание ребенка, избавляет воспитателей, преподавателей, начальников, да и самих родителей от излишних хлопот. Или им так кажется, что избавляет. Поскольку внутренний Ребенок далеко не всегда соглашается выполнять приказы внешнего или внутреннего Родителя. Он, как мы уже говорили, отнюдь не всегда податлив и внушаем. У некоторых инидивидов Ребенок — злокозненный негативист. Значит, он непременно попытается удовлетворить свои потребности — но не явно, а действуя под прикрытием формальных оправданий. Как говорил кот Бегемот, «недружелюбно насупившись»: «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус и еще считаю долгом предупредить, что кот древнее и неприкосновенное животное»[106]. Так и Ребенок дает понять: я хороший, смирный, но если ты меня поймал, предупреждаю — не дерись! Тебе же хуже.

Кстати, Ребенок не врет. Он может не понимать, чего от него хотят, может изворачиваться, может не говорить всей правды, но он не врет — и когда действительно слушается Родителя, и когда вроде бы не шалит, но предупреждает: если что — я древняя и неприкосновенная психологическая сущность… Попытки «изничтожить» эту структуру приведет лишь к тому, что эмоциональный гейзер превратится в гигантскую скороварку под давлением. Однажды вся система непременно рванет и не оставит от личности камня на камне. Запереть часть своего «Я» и выбросить ключик — опасное решение. Эмоциям необходимо предоставить возможность адекватной реализации. Только тогда они приобретут нормальный, зрелый вид. И бушевать перестанут, потому как упадет давление в «скороварке». Процесс социализации Ребенка похож на строительство плотин и шлюзов на реке: грамотный расчет, много стройматериалов и постоянный присмотр. Зато и депансы[107], как сказал Козьма Прутков, немалые: вы получаете зрелую личность и комфортное мироощущение.

К сожалению, в такую дальнюю даль воспитатели не заглядывают. Их в основном интересуют собственные депансы: минимум затрат, максимум покоя. Вот почему самоактуализация до сих пор так и не стала доброй традицией. Наоборот, идущему этим путем приходится преодолевать не только внутреннее сопротивление, но и внешнее. И вдобавок инфантильными особами (если не сказать «особями») легко манипулировать. Чем больше у человека личных и личностных проблем, тем легче превратить его в марионетку. «Кукловодов» не останавливает даже элементарная жалость к тем, кто стар, беден или болен. Среди разрозненных внешних воздействий выделяется могучая, алчная сила, манипулирующая сознанием людей. Ей можно дать название «корыстные спасатели».

Для обширной социальной категории людские несчастья — хлеб насущный. И не только хлеб, а еще масло, икра, омары и фондю бургиньон с соусом по выбору заказчика. Отказаться от подобной диеты трудно. Даже если подопечный выздоровел и то и дело пускается в пляс, разбрасывая розы, словно ветреная пастушка на сельском празднике. Следовательно, пастушке (или пастушку) необходимо прошептать на ухо неутешительное «Memento mori!»[108] — и тут же назначить повторный курс психотерапии с посещением сеансов ароматерапии и плясотерапии, если уж ему так не терпится потанцевать среди цветов. Также можно предложить «старинные китайские отвары», «суперсовременные западные технологии» и «древнюю бежевую магию госпожи Серпентины», прославленной тем, что чистила карму нашим космонавтам после длительного пребывания на орбите и нашим политикам — после длительного пребывания у власти.

Да, именно так обстоят дела с индустрией помощи при депрессивных состояниях: человек попадает в психологическую ловушку, из которой его спешат не вызволить, а выкупить — но только за его же собственные деньги. Весь свободный рынок строится на том, что на любой товар, на любую услугу, на любую технологию непременно найдется покупатель. Почему бы не взять в оборот такие сферы жизнедеятельности, в которых даже не требуется реклама, где роль рекламных средств выполняет чувство отчаяния? К сожалению, в рядах коммивояжеров, продающих средства от депрессии, вам вряд ли встретятся профессионалы, отвечающие за свои действия. Скорее всего это будут авантюристы и шарлатаны. Первые ведут разведку боем, вторые занимаются мародерством.

Неудивительно, что человек, окруженный психокоммерческими разведчиками и мародерами, не верит ни во что и вместе с тем готов поверить в очевидность невероятного. Он ведет поиск «волшебного помощника» и ожидает чуда. Вдруг сверкнет молния, в небесах мелькнет радужное крыло размером с Крымский полуостров, и прозвучит божественный глас: «Почто скучаешь, сын мой?» Впрочем, к дочерям это тоже относится. И, словно в ответ на ожидания народа, в рекламе периодически появляется отзвук божественного гласа и отблеск божественного оперения. В качестве отзвука выступают психиатры, вещающие а-ля сирены Эгейского моря про «кодирование на счастье» или про какой-нибудь клуб для страдающих анорексией «Счастье есть». А в качестве отблеска недурно функционируют биохимики, норовящие сварить человечеству зелье вечного блаженства. Соответственно, любое предлагаемое средство является (вернее, представляется) панацеей. Сиречь единым лекарством для всех недомоганий и единым избавлением для всех болящих.