Эмиль Дюркгейм - Социология. Ее предмет, метод и назначение

(La conception materialiste de l'histoire)

Работа представляет собой рецензию на французское издание книги итальянского философа, пропагандиста марксизма Антонио Лабриолы (1843–1904) «Очерки материалистического понимания истории». Это единственная работа, в которой Дюркгейм более или менее развернуто высказывает свое отношение к социальной теории марксизма.

Впервые рецензия опубликована в журнале «Revue philosophique», 1897, XLIV, pp. 645–651. Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. La science sociale et l'action. P., 1970, pp. 244–254.

Представления индивидуальные и представления коллективные*

(Representations individuelles et representations collectives)

Впервые статья опубликована в журнале «Revue de Metaphysique et de Morale», t. VI, mai 1898.

Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. Sociologie et philosophic. P., 1924, pp. 1-48.

(7) Хаксли (Гексли), Томас (1825–1895) — английский биолог и антрополог, один из создателей эволюционной теории, пропагандист идей Ч. Дарвина.

Модели, Генри (1835–1918) — английский психиатр, психолог и философ, последователь Ч. Дарвина, основоположник эволюционного направления в психиатрии.

(8) сн. Ссылка ошибочна. На указанных автором страницах У. Джеймс не рассматривает взгляды Модели, а рассматривает их на с. 656 и след. На это обратил внимание английский переводчик и комментатор Дюркгейма Д. Покок. См.: Durkheim E. Sociology and philosophy. Transl. by Pocock D. F. With an introd. by Peristia-ny J. G. L., 1965, p. 6 n.

(9) В оригинале сказано «физической жизни», что, конечно, является опечаткой или редакторской ошибкой.

(10) Как заметил Д. Покок, данная ссылка ошибочна; в книге Джеймса, на которую ссылается автор, вообще нет с. 690. Проблемы ассоциации и памяти Джеймс в действительности рассматривает в главах XIV и XVI. Durkheim. E. Sociology and philosophy, p. 11 п.

(11) В оригинале: «два цвета одного и того же оттенка», что, очевидно, является опечаткой или редакторской ошибкой.

(12) В оригинале: «психологическим», но, судя по смыслу высказывания автора, здесь должно быть слово «физиологическим».

(13) Имеется в виду книга Дюркгейма «Метод социологии». См. настоящее издание.

(14) Автор имеет в виду психологический редукционизм в социологии, представленный прежде всего Габриэлем Тардом, и расово-антропологический редукцио-низм «антропосоциологов» Отто Аммона и Жоржа Ваше де Ляпужа.

Педагогика и социология*

(Pedagogic et sociologie)

Работа представляет собой вступительную лекцию курса, прочитанного Дюркгеймом в 1902 г. в Сорбонне после его назначения руководителем кафедры. Курс в целом назывался «Физиология права и нравов». Его первая часть (1902–1903 гг.), которая открывалась данной лекцией, носила название «Мораль общества», вторая (1903–1904 гг.) была посвящена рассмотрению «морали частных групп общества» (семьи, профессиональных групп и т. д.).

Впервые текст лекции был опубликован в журнале «Revue de Metaphysique et de Morale», janvier 1903, XI, pp. 37–54. Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. Education et sociologie. P., 1922, pp. 104–133.

(15) Бюиссон, Фердинан (1841–1932) — педагог, политический и государственный деятель, лауреат Нобелевской премии мира 1927 г. Был одним из руководителей и реформаторов системы образования во Франции, отстаивал необходимость светского характера школы и обязательного профессионального образования. С 1896 г. возглавлял кафедру науки о воспитании в Сорбонне, где в 1902 г. его сменил Дюркгейм.

(16) Речь идет о Бордоском университете.

Социология и социальные науки*

(Sociologie et sciences sociales)

Впервые статья опубликована в сборнике «De la methode dans les sciences». P., 1909, pp. 259–285. Настоящий перевод осуществлен по этому изданию. Ранее статья переводилась П. С. Юшкевичем (Метод в науках. СПб., 1911).

Ценностные и «реальные» суждения*

(Jugements de valeur et jugements de realite)

Работа представляет собой доклад, сделанный на Международном Философском конгрессе в Болонье, на пленарном заседании 6 апреля 1911 г. и опубликованный в специальном номере журнала «Revue de Metaphysique et de Morale» 3 июля 1911 г.

Перевод осуществлен по изданию: Durkheim E. Sociologie et philosophic. P., 1924, pp. 117–142. Ранее он был опубликован в журнале «Социологические исследования», 1991, № 2.

Термином «реальные суждения» переведено выражение Дюркгейма «jugements de realite», соотносящееся с выражением «ценностные суждения» («jugements de valeur»). Из возможных вариантов перевода этого выражения («суждения о реальности», «реалистические», «фактуальные» суждения и т. п.) переводчик решил остановиться на термине «реальные», заключив его в кавычки, которых нет в оригинале. Именно этот термин ближе всего к авторскому и наиболее точно выражает мысль Дюркгейма.

Эмиль Дюркгейм

Социология. Ее предмет, метод и назначение.

ИСТОРИЯ СОЦИОЛОГИИ В ПАМЯТНИКАХ

Серия основана в 1993 г.

Редакционная коллегия: В. М. Бакусев (зам. председателя), Ю. В. Божко, А. Б. Гофман, В. М. Родин, В. В. Сапов, Н. Д. Саркитов (председатель), Л. С. Чибисенков

Перевод с французского А. Б. Гофмана

Художник Ю. В. Сенин

Мы видим, что, выдвигая это положение, нет необходимости утверждать, что социальная жизнь состоит из чего-то помимо представлений; достаточно утверждения, что представления, индивидуальные или коллективные, могут исследоваться научно только при условии, что они исследуются объективно.

Это утверждение, впрочем, не совсем точно. Помимо индивидов существуют вещи, также образующие элементы общества. Верно лишь то, что индивиды являются его единственными активными элементами.

Нет нужды демонстрировать, как с этой точки зрения необходимость исследовать факты извне становится еще более очевидной, поскольку они являются результатом синтеза, о котором мы не имеем даже того смутного представления, которое сознание может создать у вас о внутренних явлениях.

Принудительная власть, которую мы ему приписываем, даже столь мало отражает в себе целостность социального факта, что он может в равной мере содержать в себе и противоположный признак. Институты навязываются нам, но вместе с тем мы и дорожим ими; они обязывают нас, а мы любим их; они принуждают нас, а мы находим выгоду в их функционировании и в самом этом принуждении. Это та самая часто отмечавшаяся моралистами антитеза между понятиями блага и долга, которые выражают две различные, но одинаково реальные стороны нравственной жизни. Не существует, вероятно, коллективных обычаев, которые бы не оказывали на нас этого двойственного воздействия, впрочем противоречивого лишь внешне. Мы не определяли их этой особой привязанностью, одновременно корыстной и бескорыстной, просто потому, что она не проявляется во внешних, легко воспринимаемых признаках. Благо содержит в себе нечто более внутреннее, более интимное, чем долг, и, следовательно, менее уловимое.

См. статью Фоконне и Мосса «Социология» в «La Grande Encyclopedic».

Из того, что социальные верования и обычаи проникают в нас извне, не следует, что мы пассивно воспринимаем их, не подвергая их изменениям. Осмысляя коллективные институты, приспосабливая их к себе, мы их индивидуализируем, мы так или иначе отмечаем их своей личной меткой. Таким образом, осмысляя чувственно данный мир, каждый из нас окрашивает его на свой манер, и различные субъекты по-разному адаптируются к одной и той же физической среде. Вот почему каждый из нас в какой-то мере создает себе свою мораль, тою религию, свою технику. Не существует такого социального сходства, которое бы не содержало в себе целой гаммы индивидуальных оттенков. Тем не менее область дозволенных отклонений ограничена. Она ничтожна или очень незначительна в религиозных и нравственных явлениях, где отклонение легко становится преступлением. Она более обширна во всем, что касается экономической жизни. Но раньше или позже, Даже в последнем случае, мы сталкиваемся с границей, которую нельзя переступать.

Но, могут нам возразить, если здоровье заключает в себе ненавистные элементы, то как же считать его, как мы это делаем ниже, непосредственной целью поведения? Здесь, однако, нет никакого противоречия. Беспрестанно случается, что какое-нибудь явление, будучи вредным некоторыми из своих следствий, другими, наоборот, полезно и даже необходимо для жизни. Если же его дурные следствия регулярно нейтрализуются противоположным влиянием, то фактически оно служит, не принося вреда. Однако оно по-прежнему ненавистно, так как само по себе представляет возможную опасность, предотвращаемую лишь действием враждебной силы. Таково и преступление: вред, приносимый им обществу, уничтожается наказанием, если последнее правильно функционирует. Таким образом, не производя возможного для него зла, оно поддерживает с основными условиями социальной жизни полезные отношения, которые мы отметим впоследствии. Но так как безвредным оно делается, так сказать, вопреки себе, то вызываемое им чувство отвращения не лишено основания.