Мария Конникова - Психология недоверия

Люди возмутились. Религия — это свет. Она достойна веры. Суеверия и мистика — это заблуждения. Истинная религия отрицает суеверия. Несмотря на престиж Уильяма Джеймса, Джеймс Уорд, британский философ и психолог, который ранее был вынужден оставить кафедру проповедника из-за излишне либеральных взглядов на религиозные доктрины (он читал гиффордовские лекции до Джеймса), наотрез отказался рецензировать «Многообразие религиозного опыта». Он заявил, что книга «запятнана» парапсихологическими рассуждениями. Он отнюдь не считал себя ханжой, но в этом случае Джеймс, как он полагал, перешагнул границы дозволенного.

Для Джеймса, однако, никакой границы дозволенного не существовало. «Всем известно, — писал он Элизабет Глендовер Эванс, одной из своих бывших студенток в Гарварде, которая позднее ассистировала ему в парапсихологических исследованиях, — что истоки религии находятся в так называемом мистическом слое человеческой природы». Этот мистический слой лежал в основе всех верований. Вопрос был, какие верования считать приемлемыми, а какие отвергать? В большинстве случаев ответ на этот вопрос заключался в субъективной оценке — субъективной оценке, которая могла не противоречить закону, а могла с тем же успехом использоваться для этически сомнительных действий.

Каждый человек, сказал Джеймс в своей последней лекции, имеет право — и, несомненно, пользуется этом правом — на собственные «сверхубеждения», которые являются «самой ценной и интересной частью» его личности. Стремление к сверхубеждениям неизбежно и весьма широко распространено. «То, что Бог, к общению с которым мы можем отдаленно подступиться, лишь выйдя за пределы собственного сознания, становится абсолютным властителем мира — весьма существенное сверхубеждение. Сверхубеждение в своей чистой форме — объект почти каждой религии, — писал Джеймс. — Большинство из нас делают вид, что у них это убеждение опирается на философию, но на самом деле это философия опирается на веру».

Все было вопросом веры. И глубина веры тоже была под вопросом. «Я ставлю вопрос так прямо, поскольку нынешние умонастроения в академических кругах работают против меня и я чувствую себя как человек, который должен быстро повернуться спиной к открытой двери, если не хочет увидеть, как ее закроют и запрут на замок, — продолжал он. — Несмотря на то что это идет вразрез с господствующими интеллектуальными воззрениями, я считаю, что откровенное рассмотрение фрагментарного супернатурализма и доскональное обсуждение всех его метафизических механизмов доказывает: это та гипотеза, которая удовлетворяет наибольшему числу законных требований».

Другими словами, все мы в глубине души инстинктивно во что-то верим. Мы просто не можем договориться, где проходит граница между «законным» и «незаконным». Одного и того же человека одни сочтут мошенником, другие — духовным лидером.

И здесь нет никакого повода для беспокойства. Это совершенно естественно, и этого на самом деле следует желать. «Ни одно свойство человеческой природы не характеризует ее настолько полно, как готовность к счастливому случаю, — заключил Джеймс. — Существование этого случая составляет, как говорит Эдмунд Герни, разницу между жизнью, исполненной обреченности, и жизнью, исполненной надежды».

Никто по своей воле не вступает в секту, Салливан часто это повторял и неустанно подчеркивал. Люди вступают в сообщество, которое помогает им найти смысл жизни. «Они вступают в группу, которая выступает за мир и свободу во всем мире, или спасает животных, или помогает сиротам, или еще что-нибудь в таком духе. Никто не говорит: “Я собираюсь вступить в секту”». Никто не исповедует ложные верования — мы исповедуем веру, которую считаем истинной. Никто не ставит перед собой цель стать жертвой мошенника: мы ставим перед собой цель стать в каком-то отношении лучше, чем раньше.

Мошенники и в лучшем, и в худшем случае предлагают нам смысл. Мы попадаемся на их удочку, надеясь, что благодаря этому смыслу наша жизнь станет лучше. Они дают нам ощущение цели, ценности, направления.

В этом в конечном итоге и заключается настоящая сила веры. Она дает нам надежду. Если мы лишены веры, скупимся на доверие, отвергаем возможности, которые нам предлагает мир, мы отчаиваемся. Чтобы радоваться жизни, мы должны (по определению) быть открытыми для веры в той или иной ее форме. Именно поэтому мошенничество — одновременно и самая древняя, и самая новая профессия, которая будет существовать, даже когда все остальные профессии постепенно исчезнут.

В конечном счете главный товар мошенника — надежда. Надежда на то, что вы станете счастливее, здоровее, богаче, красивее, моложе, интереснее, умнее, что вас будут больше любить и понимать, что вы сможете полностью реализовать себя в жизни. Надежда на то, что каким-то непостижимым образом вы станете другим человеком, гораздо лучше себя нынешнего.

Эта книга родилась однажды осенним вечером, когда я решила посмотреть «Дом игр» Дэвида Мэмета. Увлечение Мэмета темой мошенничества натолкнуло меня на мысль: почему никто до сих пор не написал о том, как и почему все это работает и почему даже самые умные из нас не имеют практически никакой защиты против мошенников? В результате появилась эта книга. Поэтому большое спасибо Мэмету за вдохновение: если он когда-нибудь захочет поговорить о мошенничестве, ему достаточно мне об этом сказать.

Невозможно перечислить всех, кто помогал мне воплотить идею «Мошенничества» в жизнь. Я в огромном долгу перед всеми, кто щедро вкладывал в это начинание свое время и эмоции и делился со мной своим опытом. Увы, не все истории попали на страницы этой книги, но каждая из них помогла сделать ее такой, как сейчас. Источникам, которые предпочли остаться анонимными, — спасибо. Я не буду раскрывать здесь ваши имена, но я благодарна всем вам. И огромное спасибо всем, кто решил заявить о себе открыто. Это Тайлер Альтерман, Кристи Ашванден, Питер Блау, Моран Серф, Майкл Иган, Рибина Мадан Филлион, Шэрон Флейшер, Адам Грант, Нэнси Холл-Дункан, Кевин Хартнетт, Джейсон Эрнандес, Уилф Йегер, Дэвид Квонг, Джим Ледбеттер, Робин Ллойд, Сандип Мадан, Джош Манн, Эд Мошер, Иван Оранский, Кен Перенай, Рене, Майкл Шермер, Бренда Симонсон-Мойл, Брайан Скарлатос, Дженнифер Сталви, Кристин Суппс, Карл Циммер. И несколько отдельных благодарностей: Саре и Джен Кричтон за то, что поделились накопленными за десятилетия материалами о Великом Самозванце и даже детскими воспоминаниями о его аферах; Приту Бхараре за то, что помог мне разобраться в мире мошенничества; Энн Фридман за то, что с такой открытостью и доброжелательностью рассказала о своей жизни; Апполо Роббинсу за то, что посвятил меня в тайны мира иллюзий; Джошу Джелли-Шапиро за то, что поделился воспоминаниями о Дэвиде Салливане; Люку Найкасу за неисчерпаемую готовность помогать мне ориентироваться на минном поле юридической практики. Спасибо также всем тем, кто находил время, чтобы присылать мне советы и подсказки, — все они были приняты с благодарностью.

Я очень благодарна прекрасной издательской команде, которая меня поддерживала. Как обычно, спасибо моему замечательному агенту Сету Фишману, настоящему другу, который всегда чувствует, когда наступает момент покормить голодного писателя. Ребекка Гарднер, Уилл Робертс, Энди Кифер и вся остальная команда Gernert Company — ребята, вы невероятные. Венди Вольф, мой терпеливый и неутомимый редактор, чьи неизменно вдохновенные предложения сделали эту книгу такой, как сейчас. Джорджия Боднар, Кейт Григгс, Николас ЛоВеккио, Дэниел Лагин, Джейсон Рамирес, Кристин Матцен и другие сотрудники Viking, благодаря которым все это стало реальностью. Милая Дженни Лорд, мой редактор в Canongate, чьи предложения всегда были меткими и уместными. Благодарю за то, что с самого начала верили этот проект, всю команду Canongate, и особенно Джейми Бинг, Дженни Тодд и Анну Фрейм. Ничего этого не произошло бы без замечательных редакторов, которые помогали мне профессионально расти, — особенно Элеанор Баркхорн, Триш Холл, Джим Ледбеттер и Аарон Ретика.

В то время, как я лихорадочно пыталась закончить рукопись, уложившись хотя бы в некое подобие дедлайна, меня изо всех сил поддерживали и подбадривали сотрудники New Yorker, которые помогали мне соблюдать сроки и предлагали бесценную писательскую и редакторскую помощь. Огромное спасибо вам, Ник Томпсон и Джон Беннет, за те часы, которые вы потратили, чтобы я могла лучше писать. Спасибо Джошу Ротману, а также всем незаменимым людям, которые занимались проверкой фактов, и редакторам, которые работали над тем, чтобы сделать отрывки моего произведения такими, как сейчас, и конечно же Дэвиду Ремнику — за веру в мое писательское будущее.