Александр Асмолов - Психология личности. Культурно-историческое понимание развития человека

Попытки собрать личность человека из осколков ее проявлений или построить общую теорию личности из суммы частных теорий не отличаются новизной. Еще в XVIII в. французский философ Этьен де Кондильяк в «Трактате об ощущениях» не спеша собирал «статую» человека, последовательно наделяя ее обонянием, вкусом, осязанием, потребностями, ловкостью, желаниями, воспоминаниями, идеями, самосознанием. У статуи пробудились страсти, а удовольствие и страдание стали единственным двигателем развития ее способностей. И статуя Кондильяка жила жизнью изолированного человека, пользующегося всеми своими чувствами.

Окажись исследователь психологии личности на месте Э. Кондильяка, он с самого начала испытал бы большие трудности в отборе строительного материала, из которого предстояло бы воссоздать статую личности. Любой ли человек представляет собой личность? Можно ли назвать личностью появившегося на свет ребенка? В любую ли историческую эпоху существовала личность? Исчезает ли личность со смертью человека? С чего начинается личность? С помощью какого материала при строительстве статуи личности удается провести границу между человеком и животным? И главное, какими фактами воспользоваться для построения статуи личности ?

Личность и внешние характеристики человека . Большинство людей отличаются друг от друга по своей внешности, росту, цвету кожи, телосложению, весу и другим особенностям человеческого тела как физического объекта. Вряд ли, тем не менее, строитель статуи личности начинает свою работу с использования этого материала, так как, казалось бы, никто не будет пытаться даже из самых точных внешних характеристик человека вывести черты его личности. Однако не стоит торопиться с выводами.

В повседневной жизни накоплено немало наблюдений о связи физической внешности человека с особенностями его характера: люди маленького роста имеют тенденцию ходить большими шагами; полные люди чаще худощавых являются счастливыми обладателями покладистого характера; цвет кожи в определенных общественно-исторических условиях оказывает роковое влияние на весь жизненный путь человека. В античные времена с опорой на факты, говорящие о связи внешнего облика с характером человека, возникло целое учение – физиогномика. Его представители по внешнему облику человека распознавали характер, благородные и дурные наклонности личности. Физиогномика не ушла в прошлое, а в некоторых формах и сегодня используется при создании различных типологий характера. Отбрасывая ассоциирующиеся с физиогномикой представления о фатальной предопределенности характера внешним обликом человека, не следует впадать в крайность и изображать всю предшествующую практику распознавания личности по внешнему облику как историю бесполезных ошибок. Факты остаются фактами: при первом взгляде на одного человека иногда хочется с ним заговорить, а при встрече с другим – перейти на противоположную сторону улицы; мужчины атлетического сложения чаще воспринимаются как уверенные в себе, а худощавые – как честолюбивые и подозрительные и т. д. Так как же обойтись с этими фактами: отнести внешний облик человека к проявлениям его личности или нет ? Поставленный в такой форме вопрос не имеет ответа.

Личность и прошлый опыт . С большей вероятностью, по-видимому, материалом для строительства статуи личности может послужить прошлый опыт человека – его знания, убеждения, умения, привычки, стереотипы, разнообразные проявления памяти. Человек, лишившийся прошлого опыта, утрачивает ориентацию в пространстве и времени, теряет свое «имя», лишается в известном смысле своего «Я». Мастер описания внутреннего мира личности, М. Пруст красноречиво повествует о могуществе воспоминания, возвращающего человеку его «Я»: «Когда я просыпался среди ночи, то, не соображая, где я, я не сознавал также в первое мгновение, кто я такой; меня не покидало лишь первобытно-простое ощущение того, что я существую, – подобное ощущение может биться и в груди у животного; я был бледнее пещерного человека; но тогда воспоминание — еще не воспоминание места, где я находился, но нескольких мест, где я живал и где мог бы находиться, – приходило ко мне словно помощь свыше, чтобы извлечь меня из небытия, из которого я не мог выбраться собственными усилиями; в одну секунду я пробегал века культуры, и смутные представления керосиновых ламп, затем рубашек с отложными воротничками мало-помалу восстанавливали черты моего “Я”» [5] .

Образ «Я» возвращается к просыпающемуся человеку через воспоминание истории культуры, его дома, вещей, плана комнаты, одежды. Значит ли это, что вся предшествующая история культуры – память общества, мир принадлежащих человеку вещей, воспоминания детства и т. д. – все это выступает как проявления его личности? Если это так, то, наделив статую памятью и знаниями, строитель превратит ее в личность, а стерев память – лишит возможности стать личностью. Но и этот вывод поспешен. Человек может лишиться багажа своей памяти, очутиться в «беспамятном мире», пережить ощущение смерти «Я»… и при этом остаться личностью.

Историю борьбы личности за возвращение мира описывает известный психолог А.Р. Лурия в своей небольшой книге «Потерянный и возвращенный мир». Герой этой книги, построенной на дневниковых записях, лейтенант Засецкий, у которого вследствие вызванного ранением массивного поражения левой теменно-затылочной области мозга возникли глубокие нарушения речи и памяти: «В результате ранения я все забыл, чему когда-то учился и что когда-то знал… Я все забыл и после ранения сызнова начал расти и развиваться до некоторого момента, а затем вдруг мое развитие приостановилось и так находится в недоразвитом положении и до сего времени. Главное же недоразумение было в моей памяти: я забыл все на свете и теперь снова начинаю осознавать, запоминать, понимать уже той памятью, которой я пользовался еще в детстве…» [6] После ранения у Засецкого нарушилось узнавание вещей, возникло ощущение потери правой половины тела, расстроилось понимание значений слов, распались трудовые навыки. Ему пришлось заново учиться чтению, вспоминать буквы. Засецкий, по его словам, начал жить в беспамятном мире. «Но вот удивительный результат ранения, – продолжает А.Р. Лурия, – оно полностью пощадило мир его переживаний, мир его творческого энтузиазма, оно оставило полностью сохранным его личность, личность человека, гражданина, борца!» [7]

В своем воображении Засецкий представляет себя то знатным хирургом, то крупным инженером, то няней, ухаживающей за больными бойцами. Через воображение он создает взамен утраченного беспамятного мира прошлого новые будущие миры, в которых все вновь и вновь находит себя, делает себя личностью. Эти факты говорят о том, что проявления личности несводимы к ее прошлому опыту или знаниям. Вместе с тем воспоминание помогает человеку, утратившему ориентацию в мире в поисках собственного «Я». Становится очевидным, что и вопрос о том, относятся ли проявления прошлого опыта к феноменам личности или нет, не может быть решен вне той или иной системы координат изучения личности.

Личность и мотивация . Влечения, потребности, установки, стремления и желания человека – вот, казалось бы, самый проверенный материал для того, чтобы заставить статую личности двигаться и действовать. Нередко говорят, что каждый человек видит в мире то, что он хочет увидеть, принимает желаемое за действительное. Дон Кихот, стремящийся встретиться с великанами, принимает за великанов ветряные мельницы и нападает на них. Африканец, оказавшись во власти сформированных в его жизни установок, в день приезда в Лондон ошибочно думает, что все полицейские дружественно настроены по отношению к нему, так как принимает знак остановки транспорта – правую руку полицейского, поднятую ладонью вверх навстречу движущемуся транспорту, – за теплое приветствие. Потребности и установки человека определяют избирательность восприятия и мышления, пристрастность процесса познания мира, давая о себе знать, когда их влияние на действительность становится слишком заметным.

Психологи одного направления, известного в психологии под названием «New Look» («Новый взгляд»), охарактеризовали потребности, установки и желания как «личностные факторы» познания и попытались через изучение влияния этих личностных факторов на познавательные процессы человека судить об его личности [8] . Например, представители «New Look» провели следующий весьма иллюстративный эксперимент, убедительно демонстрирующий роль личностных факторов в процессе познания. Они попросили детей нарисовать изображение Санта-Клауса (5 декабря, 21 декабря, 31 декабря. Оказалось, что чем ближе был праздник, тем больше места на карточке занимал Санта-Клаус, тем больше набухал мешок с подарками у него за плечами. После встречи с Санта-Клаусом его изображение на карточке резко уменьшилось (рис. 1).