Н. Смирнов - Чадра

Подавляющее большинство мусульманских женщин знает, что чадра— не требование ислама, а выдумки мужчины-рабовладельца. Вот почему повсюду на собраниях слышатся откровенные признания в том, что чадра носится лишь из-за боязни мужей и ради соблюдения «общественных приличий».

— Если, бы мужья разрешили снять чадру, мы с удовольствием сделали бы это, — говорят женщины на специально устраиваемых митингах, — но мужья смотрят нехорошо на снявших чадру. Оттого и боимся…

— Как же мы снимем чадру, — спрашивают с горечью женщины докладчиков в клубах, — если во всем селении нет раскрытых женщин? Нас засмеют. Надо, чтобы все сразу сбросили, по закону…

И на основании бесчисленного количества подобных заявлений можно смело утверждать, что мусульманская женщина убеждена в том, что основное препятствие для снятия чадры— ее собственный муж.

Вот почему развернувшаяся в мощный культурный поход и охватившая весь Советский Восток кампания за снятие чадры и паранджи должна иметь в виду не только одних женщин, но и мужское население.

Однако, вопросом о снятии чадры и паранджи далеко не исчерпываются задачи начатого культурного похода. Он должен преследовать цели вообще бытового раскрепощения мусульманской женщины.

«Закрытые» узбечки наблюдают уличную демонстрацию (наиболее решительные уже открылись).

В частности, наряду с уничтожением чадры и паранджи должно идти требование более удобного приспособления национального костюма узбечки, тюрчанки и др. к повседневной жизни.

У большинства мусульманских женщин чачван, чадра и паранджа представляют весь их костюм, не только верхнее, но и нижнее одеяние. Огромное большинство тюрчанок до сих пор не имело даже представления о женском белье. Они не умеют ни шить его, ни носить. А снять с женщины всепокрывающую чадру и оставить в убожестве ее нынешнего домашнего одеяния— это значило бы задеть естественную стыдливость женщины. Женские клубы, учитывая это, уже занялись заготовкой выкроек белья, блузок и т. д. для раздачи тюрчанкам, но этого мало, — надо одновременно поднять вопрос об организации широкой сети школ для обучения женщины кройке, шитью и т. д.

Итак, мы видим, как, несмотря на сопротивление, оказываемое несознательной частью мужского населения и стоящего за его спиною мусульманского духовенства, борьба с чадрой и паранджей с каждым днем захватывает все более широкие слои мусульманских женщин.

И тот факт, что отсталая, забитая женщина, для которой душное покрывало до сих пор веками являлось религиозно-бытовой святыней, отнюдь не меньшей, чем ушедшие теперь в вечность арабские письмена, — эта самая забитая и запуганная женщина сейчас вслух называет чадру «мешком позора» и, не боясь мстительных ударов, публично сбрасывает этот мешок с себя, — чрезвычайно показателен.

Большой женский митинг 8 марта 1928 г.

Уже одно то, что основная масса женщин Советского Востока осознала позорность ненавистного мешка, — большая культурная победа советского строя. Особенно в тех случаях, когда чадру с проклятиями стаскивают с себя старухи, вся жизнь которых, жалкая и безрадостная, прошла в душной тени этого отвратительного мешка.

А ведь таких случаев было много. И не только в городах, но и в селах.

И если, несмотря на угрозы близких, женщина открывается, то это происходит не в результате административного давления или предписания, как это мы наблюдаем на зарубежном Востоке, а в силу культурного подъема, в силу пробудившегося в женщине сознания своих прав на другую жизнь, совершенно не похожую на ту, которой она жила до сих пор.

Чрезвычайно интересным и важным показателем того, насколько борьба с чадрой захватила широкие слои мусульманского населения, насколько в их сознание проникла необходимость этой реформы, является художественная литература наших восточных республик.

Проблема освобождения женщины занимает центральное место в новейшей художественной литературе; какой бы номер журнала «Инклаб ве Меденнет» или целого ряда других издаваемых нашими республиками журналов истекшего года мы ни раскрыли, всюду попадаются стихи и рассказы, посвященные женщине, ее порывам к новой жизни, ее семейной трагедии.

Предвыборный митинг в Узбекском кишлаке. Среди присутствующих видны женщины в паранджах.

Так, конечно, и должно быть. Печатное слово, особенно облеченное в художественную форму, должно помогать, должно содействовать успеху культурного похода, который мусульманский народ ведет против чадры. Но этого мало, — художественная литература обладает тысячами возможностей для того, чтобы резко и остро бичевать и вскрывать все темные стороны, вскрываемые этой кампанией. Особенное внимание она должна обратить на изображение типов, мешающих делу раскрепощения женщины.

Всевозможные женоубийцы, люди-фанатики, избивающие и калечащие женщин за их стремление к освобождению, должны быть показаны во всей неприглядности широкому читателю.

Наряду с этим художественная литература должна запечатлеть образы тех женщин, которые, под влиянием советской общественности, решительно и прямо идут к новой жизни и самоотверженно умирают от руки убийц и фанатиков.

За последнее время вокруг вопроса о чадре развернулась широкая дискуссия. Многие держатся того мнения, что можно уже сейчас, без промедления, учтя все результаты и достижения культурного похода, закрепить их изданием особого декрета, воспрещающего ношение чадры и паранджи.

Такое же мнение было высказано и тюркским учительством Азербайджана, которое в особом воззвании к культурным силам Азербайджана и в обращении к правительству просит издать декрет, запрещающий ношение чадры.

Демонстрация женщин, сбросивших паранджу.

Поднятый вопрос является чрезвычайно серьезным, чтобы его можно было здесь обойти. В самом деле, можно ли сейчас, при наличии значительного разнообразия политических, экономических и культурно-бытовых условий в наших восточных республиках, единым для всех предписанием уничтожить веками сложившееся и активно поддерживаемое целыми социальными классами населения такое бытовое зло, как чадра и паранджа? — спрашивают наиболее осторожные и последовательные работники. Конечно, они правы, но сама жизнь и небывалая активность в этом вопросе женской массы говорят о необходимости и своевременности такого закона.

Выше уже отмечалось, что успех всей кампании по борьбе с чадрой зависит не только от одних женщин. Мужчине приходится также менять свой, установившийся веками взгляд на женщину, как на рабыню, как на низшее существо. А для этого нужен коренной перелом в мозгах большинства мусульманского населения наших восточных республик, а не только, как мы имеем теперь, отдельных более или менее многочисленных слоев его. Такой перелом может быть достигнут, главным образом, поднятием культурно-политического уровня населения и мероприятиями экономического характера. Но время не ждет. И, не дожидаясь окончательных результатов этой сложнейшей и продолжительной работы, широко развернувшейся во всех национальных республиках, правительство приступило к подготовке закона о чадре и парандже. На этом должно быть заострено внимание широких масс трудящихся женщин.

Они прежде всего должны быть подготовлены к такому закону, чтобы принять его как последний акт полного и безусловного своего раскрепощения.

Азербайджан, бывший в руках беков, ханов и мулл одной из самых отсталых окраин самодержавной России, при советской власти твердо вступил на путь массового культурного строительства. Отделение церкви от государства и школы от церкви, развитие сети школ и культурно-просветительных учреждений и вовлечение в них женщин, введение всеобщего начального обучения, окончательная победа нового тюркского алфавита над старым арабским— вот главные этапы культурной революции, пробудившей от векового сна трудящиеся массы Азербайджана и не оставшейся без влияния на соседние страны Ближнего Востока.

Одним из крупнейших достижений советской власти в Азербайджане является большая работа, проведенная в области раскрепощения тюрчанки, поднятия ее культурного уровня и привлечения ее к участию в социалистическом строительстве. Поддерживаемая советской властью тюрчанка со дня советизации вступила в решительную борьбу с вековыми обычаями, державшими ее в положении рабыни (многоженство, ранние браки, обручение и т. д.), одерживая один за другим успехи на этом фронте борьбы.

Большим препятствием в борьбе за раскрепощение восточной женщины, вовлечение ее в общественную жизнь и производство была и пока еще остается чадра— этот символ мрака, рабства и неволи.