Оксана Гор - Код завета. Библия: ошибки перевода

Впрочем, упоминания о «другой» Марии не разрешают всех противоречий. Это не вяжется со словами Матфея об Иисусе: «Не его ли мать называется Мария и братья его Иаков, и Иосий, и Симон, и Иуда? И сестры его не все ли между нами?» Как связать с этим ту самую «другую Марию»? И неужели мы поверим в то, что у Марии был лишь один-единственный сын Иисус, а матерью «братьев Иисуса» стала «другая Мария»? Но почему же они считаются «братьями»? Может, это были сводные братья? Тогда, выходит, плотник Иосиф был отцом Иисуса и одновременно с «другой Марией» прижил ему «братьев»? И поскольку Иосиф не был многоженцем, то «другая Мария» могла быть первой супругой, с которой он развелся. Представители Церкви додумались даже до такого. А следовательно, Иисус – ребенок от второго брака любвеобильного плотника, человека, профессии которого в Иудее не существовало. А может быть, первая жена Иосифа умерла? Но ведь «другая Мария» была рядом с матерью Иисуса вблизи от распятия, на котором умирал Христос.

Второе «объяснение» теологов также не отличается правдоподобием: «другая Мария» была сестрой Марии, матери Иисуса. А «братья и сестры» из Евангелий, следовательно, – сыновья и дочери сестры Девы. То есть кузены и кузины Иисуса.

В это можно было бы даже поверить, если не читать некоторые стихи Евангелий. В этих стихах сказано то, что сказано. Так все-таки были у Иисуса братья и сестры? Или же их не было?

Евангелие от Марка сообщает, что Иисус не был понят «своими». Когда Иисус пришел домой, начались крики. «И, услышав, ближние его пошли взять его, ибо говорили, что он вышел из себя». Интересно, что это за родственники считали Иисуса сумасшедшим? Уж не его ли братья и сестры?

Затем Марк сообщает еще более ясно: вид Иисуса беспокоит семейство. Очевидно, родст венникам Иисуса было стыдно за то, как ведет себя один из ближних. «И пришли Матерь и братья Его и, стоя вне дома, послали к нему звать его».

В Евангелиях от Матфея и Луки также описывается эта сцена. Открытое выступление Иисуса приводит к народному негодованию. Люди хотят задать вопросы новоявленному пророку. Но то, как выглядит Иисус, не нравится его сородичам, более того, им стыдно. Его мать, его братья и сестры хотят привести Иисуса в чувство. Важно то, что все три евангелиста говорят о «братьях и сестрах».

Реакция Иисуса подтверждает предположение, что у него были родные братья и сестры. Он ясно дает понять, что не допустит к себе ни мать, ни братьев с сестрами. Это «биологическое», «генетическое» родство, которое он начинает отвергать. Ему приятней находиться в обществе тех, кто внимательно слушает его и задает вопросы, нежели в обществе ближайших родственников: «…кто будет исполнять волю Божию, тот мне брат, и сестра, и матерь». Точно такой же ответ передан в Евангелиях от Матфея и Луки, даже нисколько не измененный.

Апокрифическое «Евангелие назореев» полностью не сохранилось, существуют лишь отдельные фрагменты. Оно сообщает о разговоре между Иисусом и его матерью, братьями и сестрами. Они были в восторге от Иоанна Крестителя и требовали, чтобы Иисус крестился у этого божьего человека.

Апостол Павел не называет мать Иисуса по имени. Он даже не упоминает такого выражения, как «Непорочная Дева». Павел не говорит ни о непорочном зачатии, ни о непорочном рождении Иисуса, ни о вечной непорочности Матери Иисуса. Возможно, поэтому у него не возникает никаких проблем с тем, что у Иисуса были еще братья и сестры. Апостол неоднократно упоминает Иакова, «брата Господа». Брат Иисуса Иаков имел определенный вес в кругах ранних христиан. С ним консультировались практически по всем важным вопросам. Какое-то время Иаков и для Павла был важнейшим столпом веры, но не слишком долго.

К сожалению, мы знаем не всех братьев и сестер Иисуса поименно. Но даже если наши знания о них отрывочны, не стоит полностью игнорировать их и забывать об их существовании!

– Я знал твоего деда, – между глотками ароматного вина разглагольствовал старик. – Двадцать два года прошло с тех пор, как он побывал здесь. Тогда мы долго вели беседы о вечном, о законах, по которым живет Вселенная, о Боге. Своим гуру он называл Отто Рана. Может, слышала о таком?

Маша внимательно слушала, кивала.

– Девочка, а какой путь в жизни избрала ты сама? – полюбопытствовал Отто.

– Я филолог, – неопределенно ответила девушка. Ей было немножко стыдно за себя, потому что университет она еще так и не закончила, задурив на последнем курсе. Ну ничего, она дала себе слово обязательно доучиться до победного конца.

– Приятно слышать. Ваш брат филолог, углубившийся в теорию слова и философию бытия, чаще умудряется добираться до истины о Христе, нежели наделенные духовным саном.

Маша решила сменить тему:

– Так вы знали моего деда?

– Да. Он был своеобразным, самостоятельно думающим ученым. Под указку, судя по всему, не выслуживался. И если брался за изучение жизни и трудов богобоязненных апостолов и святейших римских пап, то выворачивал всю их подноготную, хе-хе.

Маша заинтересованно уставилась на старика.

– Откуда он черпал материалы? Ведь эти эпохи столь далеки от нас, что найти про них нечто достоверное нереально.

Старичок расплылся в улыбке, и его лицо, похожее на печеное яблоко, словно озарилось солнечным светом.

– Ему Отто Ран помогал. Да и Собор разговаривал с твоим дедом.

«Он и в самом деле чокнутый, – опечалилась девушка. – Неужели и дедушка был чокнутым?» А вслух спросила:

– О чем Собор говорил с дедом?

– Разумеется, о Нем, – было ответом.

Если представить Новый Завет в виде географической карты, придется признать, что на карте этой слишком много «белых пятен». И все эти пятна гигантского размера. Евангелия от Иоанна и Марка начинаются с истории об Иисусе-подростке. А Евангелия от Луки и Матфея большее внимание посвящают рождению Иисуса и его детству.

Лука оповещает нас, что в жизни Иисуса все шло в полном соответствии с обычаями отцов и дедов: рождение, обрезание младенца, посещение Марией храма и принесение там предписанных жертв. Таким образом, описаны первые недели жизни Иисуса. А потом по географической карте – Новому Завету – растекается огромное «белое пятно» продолжительностью в двенадцать лет. Затем упоминается о том, что в двенадцать лет Иисус со своими родителями посещал Иерусалим. Потом вновь «белое пятно». Дальше говорится об Иоанне Крестителе, и начинается общественная деятельность Иисуса. Она заканчивается смертью и последующим воскрешением.

Еще больше «белых пятен» содержит Евангелие от Матфея. После рождения Иисуса его жизни грозит опасность: Ирод узнает от «мудрецов с Востока», что родился новый царь иудейский, и пытается принять меры. А вдруг этот человек вырастет и станет опасным соперником? Недоверчивый деспот велит устроить карательную акцию под названием «Избиение младенцев в Вифлееме». Но святое семейство своевременно успевает убежать в Египет. О том, насколько правдоподобна эта история, уже упоминалось.

Как долго длилось египетское изгнание Христа, тоже не совсем ясно. Скорее всего, несколько лет, потому что по возвращении на родину, как говорит Матфей, Иисус все еще был «маленьким». А вот сцены вступления мальчика Иисуса в храм иерусалимский у Матфея нет. Он продолжает рассказ уже про взрослого Иисуса, который встретил Иоанна Крестителя.

Уже первые представители молодой христианской церкви болезненно переживали то, что сведения о детстве Иисуса чрезвычайно скудны. Тоска по знанию породила множество богобоязненных рассказов, желавших закрыть «белые пятна» в истории о детстве Иисуса. В этих текстах Иисус не всегда изображается с лучшей стороны. Мальчик Иисус часто кажется непредсказуемым, а иногда даже злобным. В нем бурлят невероятные силы, своего рода волшебный потенциал, который он может использовать как во благо, так и во зло.

Люди из ближайшего окружения Иисуса живут в постоянном страхе перед маленьким мальчиком, так об этом говорится в «Евангелии детства от Фомы». Они никогда не знали, как он применит свои силы. Все было возможно. Еще в детском возрасте Иисус уже мог исцелять! Так, в начале 10-й главы мы читаем: «Спустя несколько дней у молодого человека, коловшего дрова, упал топор и расколол ногу ему надвое, и, истекая кровью, он был уж при смерти. Раздались крики, донеслись они до мальчика Иисуса. С силой пробрался он сквозь толпу, бросился к пораненной ноге и тотчас исцелил того человека. Но сказал ему: „Встань, руби дрова и думай обо мне“. Когда увидела толпа, что произошло, пали они перед мальчиком на колени и сказали: „Воистину, Дух Божий живет в этом ребенке“».

Но в «Евангелии детства от Фомы» содержатся также и нелицеприятные примеры. Очевидно, апостол Фома исходит из того, что ребенок Иисус был капризен и без колебаний применял свои удивительные силы не во благо: «Когда мальчику Иисусу было пять лет, он играл у брода ручья – делал плотину, очищая ее от грязи, разминал мягкую глину и лепил из нее двенадцать воробьев».