Алексей Фомин - Невидимый мир ангелов

Отчего же некоторые из западных христиан не признают учения нашей Православной Церкви об Ангелах, хранящих общества? Отчего не хотят они веровать в бытие этих Ангелов? Оправдываясь в своем неверии тем, будто в Св. Писании не говорится об этом предмете ничего положительного, неосновательность чего мы уже видели, они прибавляют в свое оправдание еще и то, будто учение об Ангелах-Хранителях заключает в себе разные несообразности, с которыми не может примириться здравый разум. Не странно ли, говорят они, думать, будто Бог, при попечении о судьбе народов и царств, делает Ангелов помощниками себе? Разве Он, всеведущий и всемогущий, не может сам собою блюсти и охранять их? Но Бог поручает Ангелам охранение народов не потому, что сам не может, так сказать, усмотреть за ними, и не в силах сам собою охранять их – такая мысль странна, нелепа, – но потому, что желает доставить Ангелам свойственное природе их занятие, равно как и потому, что не имеет нужды действовать непосредственно силою своего всемогущества там, где может достигнуть своих целей, действуя через посредство им же созданных тварей.

В самом деле, что такое Ангелы? И для чего они созданы? Ужели для того только, чтобы немолчно воспевать Богу хвалебные песни и, погрузившись в созерцание бесконечных совершенств Его, оставаться в совершенном отчуждении от всего, вне Его существующего? Нет, находясь в ближайшем отношении к Творцу, Ангелы не могут не иметь отношения и к тварям Божиим, особенно к людям, родственным им по своей духовной природе. В бесконечной цепи мироздания духи бесплотные не суть какое-нибудь отдельное, чуждое звено, не имеющее ничего общего с другими звеньями. Они теснейшим образом связаны с низшими их разумными тварями, составляющими венец видимой природы, точно так же, как эти последние ближайшим образом соединены с другими тварями, более низшими их. Но эта естественная связь Ангелов с людьми, это, по самой природе их, необходимое взаимное отношение чем другим может выразиться, если не попечением первых, как высших и сильнейших, о судьбе последних, как низших и слабейших? Если и человек, при всей поврежденности своей, так часто действующий разрушительно на все, что окружает его, нередко принимает невольное участие в судьбе низших его тварей, или сочувствуя им только в жалком их положении, или даже избавляя их от естественных бедствий, то тем более Ангелы – чистые, беспорочные духи, способные только любить, а не ненавидеть, благотворить, а не вредить, созидать, а не разрушать, – не могут не принимать братского участия в судьбе родственных им тварей и не заботиться о них. И как Ангелы не все с одинаковыми совершенствами, но различаются между собою некоторыми степенями достоинства (на что и разум соглашается), то естественно, что и попечение их о судьбе людей должно быть неодинаково: у одних это попечение должно иметь обширнейший круг, у других – теснейший; одни должны заботиться о частных только лицах, другие – о целых обществах. Итак, очевидно, что если Бог поставляет Ангелов хранителями царств, областей, монастырей, церквей и других обществ человеческих, то чрез это Он доставляет им только то, что свойственно им по самой природе их. Очевидно также, что, поступая таким образом, Он делает то же, что видим мы вообще во всех делах Его Промысла, хотя Он сам блюдет над всем как верховный Правитель и Владыка всего, но блюдет, так сказать, посредственно, совершает свое смотрение через различные, в самом же мире заключающиеся средства. Обращая внимание на видимую природу, мы замечаем, что здесь все так устроено Премудрым, что Он одно поддерживает и сохраняет посредством другого, не употребляя к тому непосредственного влияния своего всемогущества. Земля, например, иссыхает и заключает для тварей свои плодоносные недра. Чем же и как избавляет ее Бог от такого зла? Ему достаточно было бы единого мановения Своей всемогущей десницы, единого слова творческих уст, чтобы неплодие земли превратить в плодородие; но Он не делает этого, а вместо непосредственной силы Своего всемогущества употребляет силы естественные: теплоту солнечную и влагу, которую ниспосылает в виде дождя. То же самое может быть и в отношении к человеческому роду. И почему бы в самом деле, когда он подвергается столь многоразличным видам зла, как нравственного, так и физического, почему верховному Промыслителю всего не предохранять его от всех этих видов зла обыкновенным, естественным образом, через посредство других сил и тварей, способных к тому и по своей природе, и по тому месту? Какое назначено им от Всевышнего в кругу существ разумных? Такой ход действия, будучи подобен тому, что замечаем мы во всей видимой природе, совершенно естественен и не заключает в себе ничего противного здравому разуму.

Не принимающие учения об Ангелах-Хранителях обществ оправдывают себя еще тем, что оно нисколько не подтверждается опытом. Никто, говорят они, из живущих в обществе не видит таких Ангелов, не видит и не испытывает их благодетельных действий. Справедливо, что Ангелов-Хранителей никто из нас не видит; но странно было бы и требовать, чтобы они являлись покровительствуемым ими народам или обществам в чувственном виде, а еще страннее и нелепее было бы по такой причине сомневаться в их действительном бытии. Если бы мы вздумали отвергать все то, что невидимо и неощутимо для наших чувств, то должны были бы расстаться с самыми священными верованиями своей души, должны были бы отвергнуть самые утешительные и спасительные для нас истины религии. Что же касается того, будто и действий Ангелов-Хранителей не представляет нам опыт, – это ложь. Если мы действительно не видим благодетельного влияния Ангелов-Хранителей на общества людей, то это потому же, почему часто не видим и следов Промысла в управлении вселенной, потому что не хотим видеть. И то, что бывает делом небесного покровителя, приписываем или себе, или, что еще хуже, какому-то благодетельному случаю. Кто со вниманием всматривался в судьбы человеческих обществ, в те спасительные перемены, которым они подвергаются, тогда как вовсе не содействуют тому сами, в те опасности и бедствия, от которых нередко избавляются они непредвиденным каким-либо и как бы чудесным образом, тот не мог не заметить здесь таинственного участия высших, благодетельных сил. Скажут, что тут действует единый над всем Промысл Всевышнего. Совершенно справедливо; против этого никто и спорить не станет. Но если Бог, как говорилось выше, где только можно промышляет об одном через посредство другого, то почему не заключить, что различные, видимо ниспосылаемые с Неба благодеяния обществам людей совершаются через таинственное посредство и содействие Ангелов-Хранителей, особенно когда нам известно из Св. Истории, что Ангелы не только таинственно, невидимо, но и открыто для всех являли свое участие в положении человеческих обществ? Нам известно, например, что Ангел Божий охранял народ израильский от воинства египетского (Исх. 14, 19); в другое время Ангел избил сто восемьдесят пять тысяч враждебных ассириян под стенами Иерусалима (4 Цар. 19, 35). Кто этот Ангел? Ничто не препятствует нам думать, что это не кто иной, как Ангел-Хранитель народа еврейского. Следственно, и в опыте скорее можно найти подтверждение, чем опровержение учения Православной Церкви об Ангелах-Хранителях человеческих обществ.

Есть и другие возражения против этого во многих отношениях столь утешительного и назидательного для нас учения, но все эти возражения таковы, что неосновательность их с первого взгляда открывается всякому. Такие возражения доказывают только то, что люди, своевольно уклонившиеся с прямого пути веры, готовы воспользоваться всяким самым ничтожным предлогом, чтобы только не идти по этому пути и оправдать свои кривые толки.

Василий Чубинский. Ангелы-Хранители человеческих обществ. М., 1842

Святые отцы и пастыри Древней Церкви не только учили, что действительно есть Ангелы, но, по возможности, излагали это учение даже в подробностях.

Свт. Григорий Богослов высказывает такие мысли:

«Ангелы свободно ходят вокруг Великого Престола – и усердно служат высоким велениям Бога. У них нет ни супружества, ни скорбей, их не разделяют друг от друга ни члены, ни обители. Они все единомысленны, и каждый тождествен сам собой: одно естество, одна мысль, одна любовь – вокруг великого Царя Бога. Они не ищут утешения ни в детях, ни в супругах, ни в том, чтобы для них нести сладостные труды. Не вожделенно им богатство, не вожделенны и те помышления на злое, какие смертным приносит земля. Они не плавают по морям, не сеют в угождение необузданному чреву, этому исходищу греха. У них одна совершеннейшая пища – насыщать ум величием Божиим и в Светлой Троице черпать безмерный свет. Одинокую жизнь проводят эти чистые служители чистого Бога. Они просты, духовны, проникнуты светом, не от плоти ведут начало и не обретают плоти, но пребывают какими созданы. Для них в девстве уготован путь Богоподобия, ведущий к Богу, согласный с намерениями Бессмертного, Который премудро правит кормилом великого мира».