Андрей Зубов - Лекции по истории религий

Вот три позиции, в которых зафиксировалось человечество. При этом ни одна из частей мира не несла в себе полноты, все жили ожиданием. И в этом мире, полном ожидания истины, странным образом появляется один народ, являющий особую, уникальную миссию, которую до конца не может понять ни он сам, ни тем более народы, его окружающие. Речь идет о народе еврейском. Как он возник? Само слово «еврей» восходит к слову «хапиру», что означает «перешедший поток, реку». Так называли в Месопотамии беглецов – тех, кто решил уйти из оседлого, стабильного мира месопотамской цивилизации между Тигром и Евфратом прочь, за реку Евфрат, в западную пустыню. Одни уходили, спасаясь от царского гнева, другие – от неволи, третьи – становясь разбойниками.

Если вы помните библейскую историю, то Авраам сделал именно такой выбор – ушел за реку, но не потому, что бежал от царского гнева и или хотел легкой наживы. Он следовал голосу Бога. В чем был смысл этого призыва? В полном послушании. Современным людям, легко перемещающимся на огромные расстояния и меняющим место жительства, порой сложно понять, что значил родной дом для человека древности, который только и чувствовал себя уверенно, защищенно в своем городе, среди сограждан, близких, родственников. И вдруг ему говорится: «Выйди от родства твоего, из города твоего и пойди в землю, которую Я укажу тебе». Даже чтобы просто услышать этот голос, воспринять его серьезно, нужна была глубокая вера и убежденность в том, что Бог может говорить с человеком.

Авраам был гражданином Ура Халдейского, одного из древнейших городов мира, известных еще археологии доистории. Безусловно, он был воспитан в благочестии своего города и своей страны, именно эта традиционная культура позволила ему серьезно воспринять голос Бога – и Авраам пошел этим путем. Я не буду вам пересказывать Ветхий Завет, вы все, конечно, его знаете. Но с точки зрения многообразия религий очень важно задать вопрос: в чем же была миссия Израиля, какую истину он нес? Не будем забывать, что Авраам, выйдя из Ура Халдейского, еще несколько раз выдерживал самые тяжелые испытания, которые посылал ему Бог, вплоть до заклания своими руками, по слову Божию, единственного ребенка, сына, рожденного им в старости. Нам такая жертва кажется невероятной, но ведь для Авраама это была довольно нормальная вещь: вокруг жили народы, приносившие в жертву Богу своих первенцев. Авраам, конечно, был удивлен, что от него потребовали такой жертвы, он считал ее варварским, диким обычаем, но обычай существовал, и Авраам был готов подчиниться Богу. Бог не принял в жертву Исаака и заменил его овном, как, кстати, издревле практиковалось в Месопотамии, где была принята заместительная жертва – человек вместо того, чтобы убить самого себя, принести в жертву Богу, приносил в жертву овна. И в текстах Месопотамии осталась такая формула: «Его грудь – за мою грудь, его плечи – за мои плечи, его голова – за мою голову».

Пройдя путь великих испытаний, Авраам явил себя верным Богу, и от него произошел народ, получивший название «еврейский», а также «избранный». В чем же избранность и в чем смысл существования еврейского народа? Мы сейчас, живя в мире науки и информации, считаем, что смыслом любого действия является хранение и передача информации, и израильский народ, думаем мы, нес какое-то особое знание, какого не было у других народов. В классической традиции современного иудаизма так и считается, что среди огромного количества народов, не знавших Бога, многобожных, Израиль единственный хранил истину монотеизма, единобожия. Но, рассматривая религии Египта, Месопотамии, окружающих их народов, мы видим, что знание единого Бога-Творца было свойственно многим. Значит, дело не в этом и вообще не в знании – знания были. Ну, не всеми, конечно, они разделялись и не все ими обладали, но знание истины хранилось у многих народов. Не было самого главного – абсолютной покорности Богу. Оказывается, главная точка, в которой испытывается человек, не точка знания, а точка твоих личных сердечных отношений с Богом. Почему? Катастрофа произошла не потому, что первый человек чего-то не знал: Адам, наверное, имел знание значительно более глубокое и всеобъемлющее, чем мы, потому что был сотворен Богом по Своему образу и подобию. Не в знании дело – Адам ослушался Бога.

Здесь надо сказать несколько слов о том понимании грехопадения, которое существует в Библии и отблесками, отзвуками которого являются предания очень многих народов. Все вы знаете – одни серьезно и углубленно, другие, к сожалению, в полушуточной форме – этот на самом деле бесконечно трагический рассказ о грехопадении Адама. Адам был сотворен по образу и подобию Божию и поселен в Божественном великолепном мире, где все было совершенно, где он был царем. Откуда мы это знаем? Бог приводит всех животных под руку Адама, чтобы он всем им дал имена. А вы помните, что имя означает знание вещи? Зная истинное имя, мы знаем саму суть вещи. Значит, Адам был сделан хозяином всего мира, его царем. Адаму было сказано плодиться и размножаться, ему была дана жена одной природы с ним. А дальше произошло испытание свободой. Образ и подобие Божие, данные Адаму, это отнюдь не образ внешнего подобия – у Бога нет видимого образа, Бог не имеет лица, Он без-óбразен.

Когда говорится, что Адам имеет образ Божий, это значит, он имеет некую внутреннюю подобность Богу, то есть свободу – то удивительное качество свободы, которое есть у Бога и которое было дано человеку. Сейчас слово «свобода» заезжено, и мы его трактуем в самых различных смыслах: от свободы политической до свободы от самых элементарных нравственных норм. Но сущность свободы – возможность выбора между добром и злом, и этот выбор каждый из нас делает по много раз на дню. Мы бесконечно сталкиваемся с проблемой: одно хочу, а другое хорошо. Иногда мы делаем то, что хотим, хотя знаем, что это плохо, а иногда – то, что надо, хотя знаем, что это неприятно. В одном индийском тексте, из младших упанишад, сказано: «Поистине, одно [дело] – благое, другое – приятное. Оба они с различными целями сковывают человека. Хорошо бывает тому, кто держится благого; гибнет цель у того, кто выбирает из них приятное» (Катхауп. I. 2.1–2). Очень точные слова. Перед Адамом должен был встать этот выбор; коль у него была свобода, она должна испытываться, иначе какой смысл в свободе? Бог, Творец Адама, разрешает или, как любит говорить Церковь, попускает Адаму сделать выбор.

Хотя об этом не говорится в Библии прямо, но вся христианская традиция и традиция вообще человеческая с глубочайших времен, начиная, наверное, с доистории, прекрасно знает, что, кроме людей, в мире существуют многочисленные духи. Нет народа, который не верил бы в существование духов, от австралийских аборигенов до самых высокоумных греков и римлян (Платон рассказывает о демоне, то есть о духе-хранителе Сократа). Самые наивные ненцы или ульчи расскажут вам множество историй о мире духов, в котором они живут, и только современный человек, потерявший способность ощущать реальность духовных невидимых природ, начал сомневаться в том, что его окружают духи.

Для человечества это никогда не составляло проблемы, окружение духами было так же естественно, как окружение горами и лесами, птицами или зверями. Но в отличие от птиц и зверей и подобно человеку духи имеют свободу, они тоже могут выбирать, и еще до создания человека часть духов выбрала путь отступления от Бога. Подробностей мы не знаем, все традиции мира передают эти события и толкуют их мифически, то есть рассказывают определенное предание, которому не надо верить дословно, – но, как говорится, сказка – ложь, да в ней намек; мы, правда, не всегда его можем понять. Как бы там ни было, духи разделились на тех, кто с Богом, и тех, кто отступил от Него. Тех, кто остался с Богом, мы называем «ангелами», по-гречески «посланниками»; их Он посылает к людям, они выполняют волю Бога, они – его слуги.

Итак, Адаму дается искушение. Некий дух, противник Бога, может быть, из высших (трудно сказать), допущен к Адаму, чтобы предложить ему выбор. Он спрашивает жену Адама: «Точно ли Бог разрешил вам есть от всякого древа?» «От всякого разрешил, но есть древо познания добра и зла, плоды которого Бог не велел нам есть, потому что в тот день, когда мы съедим плод с этого дерева, мы смертию умрем», – отвечает ему Ева. О яблоках или других плодах печется Бог и заботится злой дух? Нет, конечно, гастрономические интересы равно чужды двум этим началам. Перед нами символическая картина, данная в наглядной для простого человека форме.

Слово «плод» обозначает не только реальное яблоко, виноград или грушу, мы говорим «плод наших дел» в значении «цель, смысл, результат, венец дела». А вкушение плода предполагает соединение: мистика пищи, соединение в нечто единое с тем, что мы познаем. Плод познания добра и зла есть не что иное, как само познание добра и зла – вкушая этот плод, мы познаем добро и зло. Но что значит познание добра и зла? Иногда даже говорят: вот какой злой был Бог, не хотел, чтобы люди знали! Какая ценность – все знать, а Он не хотел, чтобы люди знали. Мы забываем, что знание бывает двух родов: есть безобидное знание – информация; например, вы знаете, сколько автобусов останавливается на остановке около дома и их расписание. От вашего знания ничего в вас не изменится, кроме того, что вы не опоздаете на очередной автобус, и это само по себе хорошо. Но есть знание – соединение воедино, то самое познание, в результате которого объект познания и познающий становятся одним целым. Именно об этом знании идет речь в рассказе о грехопадении: человек соединяется с добром и злом. С добром Адам был соединен с самого начала, с момента своего сотворения, потому что единственным добром является сам Бог, Он – абсолютное благо; но Адам не был соединен со злом.