Алексей Царевский - Значение Православия в жизни и исторической судьбе России

329. Подвиги просвещения русским духовенством и иночеством.

Величественную картину духовного благочестия и подвижничества православного раскрывает история русского духовенства, а особенно иночества. Со всевыносящим русским мужеством и самоотвержением пастыри и иноки русской церкви совершили прежде всего апостольский подвиг просвещения всей необъятной земли русской. Вдоль и поперек прошли они всю нашу дикую и тогда непроходимую отчизну, проникали в самые отдаленные северные тундры, в первобытные леса, недоступные дебри и осенили знаменем креста Христова диких идолопоклонников, всюду насадили святую основу жизни — веру Православную, а с нею нераздельно и счастие, и благоустройство человеческое. Так, например, епископы Леонтий и Исаия, бывшие иноки Печерского монастыря, были первыми просветителями ростовскими; инок Кукша крестил вятичей, Герасим в XII веке проповедовал в окрестностях Вологды; в XIII веке отшельники, жившие на Кубенском озере, проповедовали веру Христову чуди и карелам; их труды продолжены были Сергием и Германом Валаамскими и Арсением Коневским; Лазарь крестил лопарей около Онежского озера, Стефан — просветитель Перми, Гурий — Казани и т. д.

Иноки русские и пастыри церкви русской обороняли веру Православную от расколов и ересей, самоотверженно защищали пред всем светом и пред сильными мира сего правду и истину, проводили в сознание общества русского просвещенные, высоконравственные идеи, словом и делом, всем образом жизни своей подвижнической они воспитывали и просвещали массу темного русского люда и высоко поднимали в глазах его авторитет и красоту жизни православно-христианской. Навстречу старорусским богатырям, гордым своею вещественною силою, выступил, в лице иноков и подвижников русских, целый сонм других богатырей, ополченных силою духовною, величием религиозно-нравственного подвига, и народ увидел и сознал, что подвиг этих последних богатырей выше и труднее, святее и спасительнее. И весь народ перешел на их сторону, им стал сочувствовать, пред ними благоговеть; им покорялся часто и физический русский богатырь, снимая свои боевые доспехи и облекаясь сам в монашескую мантию.

Но не одни только князья и духовенство, а весь народ русский, из всех сословий и состояний своих выставил великих носителей православно-христианского духа как истинную красоту и славу церкви Православной и земли русской. В светлом лике угодников Божиих, воспитанных Православною Россиею и украшающих собою нашу святую церковь, есть очень много лиц княжеского рода (как, напр.: Равноапостольный Владимир, Всеволод, чудотворец Псковский, Константин Муромский, Александр Невский, Андрей Боголюбский, Михаил Черниговский и мн. др.), иноческого звания и священного сана (каковы: Михаил, Петр, Алексий, Иона, Филипп — митрополиты всероссийские, и многое множество других); но есть также немало лиц боярского рода, каковы: преподобный Варлаам, Сергий Радонежский, Павел Комельский, Савва Вышерский и др.; из среднего сословия: Феодосий Печерский, Варлаам Хутынский, Корнилий Вологодский и др.; наконец и из крестьян: Александр Свирский, Антоний Сийский, Кирилл Новоозерский и др. Все эти лица, прославленные Богом на небе и на земле, суть яркие и славные светильники нашего сумрачного севера, истинные богатыри национального русского духа, величественные герои русского Православия.

[1] «Государство царя и русские». Об этой книге см. в «Чт. в Общ. люб. дух. просв». 1893 г. № 6.

[2] П е к а р с к и й. Наука и литература при Петре В., I, 3 стр.

[3] Сборник Солов. библ. № 925, л. 66-68.

[4] См. «О библейском миросозерцании древнерусского народа» Сольского. Актовая речь в Киевской дух. Академии за 1878 г.

[5] Так, напр., о Симеоне, епископе тверском (+1289 г.), в летописи говорится: «бяше добродетелен и учителен и силен в книгах Божественнаго Писания, слово Христово право и истинно проповедуя, смыслен зело» (Росс. История Татищева, IV, 70). Об иноке Павле, из Нижнего Новгорода, летопись говорит: «был книжен..., многоразсуден, писаше книги учительныя многи». (Словарь истор. о писателях духовного чина. II т. 143 стр.). Вообше в летописях встречается много подобных отзывов о лицах, сочинения которых не сохранились нам.

[6] Соф. Временник; I ч., 85 стр.

[7] Журн. Мин. Нар. Просв. XLIII ч. (1844 г.), 2 отд., 133 стр.

[8] Там же, стр. 138-142.

[9] С а х а р о в. Киевские памятники византийско-русского искусства. Труды Импер. Моск. археол. общества, т. XI, вып. 3, стр. 24 и след.

[10] Памят. Моск. Древности, Снегирева, стр. LXVI.

[11] Там же, стр. XXXVI; Опис. рукоп. Румянц. музея, стр. 776.

[12] Журн. Мин. Нар. Просв., ч. XLIII, отд. 2, стр. 139-148.

[13] Памятн, Моск. Древн. т. 1, стр. XXXIX, XXIII, LXXIII.

[14] Росс. История, Татищева, 1 ч., 38 стр.; Стен, кн., 1 т., 2 стен., 2 гл.

[15] С а х а р о в. Исследования о русском церковном песнопении, 11-12 стр. (из Журн. Мин. Народ. Просв. 1849 г. % 7-8).

[16] Степ. кн. 1, 143 стр.

[17] Разумею старых, а также и новых — простых, не зараженных ложною цивилизациею, коренных, истовых русских людей.

[18] К а р а м з и н. Ист. Государства Российского, VII, 211 стр.

[19] Журн. Мин. Народ. Просв. 1844 г., ч. XLIII, отд. 2, стр. 147.

[20] Ипат. Летоп.; под. 1161-175 г.

[21] Б е р х а. Царств. Феодор. Алекс., стр. 64.

[22] Истор. описание Моск. Усп; собора. Прот. А. Левинин. 1783 г.; стр. 15 и 217.

[23] Религ. быт русских по свед. иностр. писателей XVI и XVII в. Р у щ и н с к и й, стр. 222.

[24] Свед. о жизни Ордын-Нащокина. Терещенко I, 30-70.

[25] Сказ. совр. о Дим. Самозванце. Кн. III, стр. 31-32.

[26] Отзывы о Московии Я. Кобенцеля. Журн. Мин. нар. просв., 1842, стр. 357.

[27] «Сказание о св. Борисе и Глебе», изд. Срезневского, стр. 7, Ист. госуд. рос., Карамзина, II т. 27 стр.; Ист. Рос., Татищева, III ч., 177, 196, 238 стр.; 0 хронографах, Иванова, стр. 158 и 159; Церк. История, Иннокентия, ч. 2, стр. 226.

[28] Например в Он. ркн. Рум. Музея, Востокова — стр. 13, 21, 175, 183, 185, 464, 643, 721 и др.

[29] Сын Отечества, 1808 г., 3 ч., 57 стр. 55

[30] Рущинский. Стр. 98.

[31] Сказание об осаде Троицк. монастыря. А. Палицын; стр. 7 и 8.

[32] Рущинский. Стр. 97.

[33] Напечатаны в Рус. Ведомостях за 1897 г.

[34] В январской книжке из 1898 г. «Сопtетрогагу Review». Выдержки напечатаны в С.-Пб. ведомостях.

[35] Росс. Вивлиофика, ч. XVI, стр. 423.

[36] Маяк, 1843, ч. I, № 2, стр. 97-99.

Целыми веками народ русский пропитывался духом и началами Православного христианства. Вера святая стала основным нервом России, душою русской национальности, дыханием жизни русского человека. Под животворным влиянием Православия народ русский составил из себя самобытный мир, существенно отличающийся от прочих народов во всех условиях своего бытия церковного и гражданского. Россия шла к своему величию своим собственным путем, и теперь она имеет свой особый вклад, особенный гений, свою совсем отличную от других духовную физиогномию; а также и свое особое назначение, свою задачу в общей семье человечества.

Духовная физиогномия всякого народа определяется его интересами, стремлениями, убеждениями и идеалами. Для русского народа, не только в его прошлом, но и в настоящем, эти интересы, стремления и идеалы слишком определенны и очевидны. Они прекрасно выражаются уже в общепринятом и искони усвоенном наименовании страны нашей со всем ее народом — «святая Русь». Россия с самого начала признала себя освященною через веру Христову, и потому назвала себя святою — не в смысле кичливого превознесения над другими народами, а для обозначения этим словом своих благодатных преимуществ, для показания своего основного существенного признака, своего всенародного идеала. Святость, святыня, освящение религиозное — вот к чему искони стремился по преимуществу русский человек; вот к чему и теперь, при гораздо менее благоприятно слагающихся жизненных обстоятельствах лучший, истинно просвещенный, а также с другой стороны, и простой, неиспорченный русский человек чувствует влечение, инстинктивно тяготеет. Идеал русский — не могущество, слава и величие земное, не богатство и сила материальная, а идеал его главнейшим образом духовный, культурный, религиозно-нравственный. «Православные!» — вот главное и неотъемлемое свойство, существеннейшая примета русских людей, ставшая поэтому даже названием, кличкою их. Имени иного себе не выдумал и не пожелал взять русский человек, кроме этого имени — православный, да еще — крестьянин, т. е. христианин.