Оксана Гор - Код завета. Библия: ошибки перевода

Историки пытаются, вооружившись документами и археологическими раскопами, реконструировать прошлое. Чем больше опыта накапливает историк, тем яснее становится его знание. Вот только не в случае с Иисусом Нового Завета. Тут о настоящих знаниях не может быть и речи, тут или веришь, или нет. Вот хотите – верьте, что Иисус исполнил «пророчества» Ветхого Завета, а хотите – не верьте.

«Научно» работающему теологу приходится хоть чем-то обосновывать свою веру. Но если он будет честен, ему придется признаться, что он в конечном итоге ничего не знает. Он всего лишь верит.

– Прочла, девочка моя? – через несколько дней требовательно спросил Отто у Маши.

Маша задумчиво кивнула головой, смакуя в голове свежепрочитанные подробности библейской истории, переворачивающие ее восприятие Священного Писания и привычной с детства личности Христа.

– Отто, а кто автор этой книги?

– Это, девочка, некто Ран, популярнейший в 30-е годы немецкий публицист.

– То, что он был популярен, я слышала, – согласилась она, – только вот не думала, что его привлекало изучение последних дней Иисуса Христа.

– Привлекало, как каждого из нас, – вздохнул Отто, – таинственностью и противоречиями.

– И ведь сколько книг и картин посвящено этой теме! И все равно неясности, полунамеки и недоговоренности окутывают эту историю с головы до пят. Сколько здесь для полета фантазии! Три креста на Голгофе, стены Иерусалима видны с холма. Черная сумрачная туча закрывает небесный свод. Народ, сгорая от любопытства, топчется вокруг, ему, как всегда, в охотку поглазеть на место казни. Бесплатный цирк и триллер одновременно. Скорбят родственники приговоренных, – задумчиво проговорила девушка.

– Обрати лучше внимание на то, о чем рассказывают четыре евангелиста, – нравоучительно посоветовал Отто. – Иисуса распяли вместе с двумя арестованными. Причем Иоанн отзывается о них совершенно нейтрально: «… там распяли его и с ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди – Иисуса». У Луки же совсем другая информация: оказывается, товарищи Иисуса по несчастью «злодеи». А Матфей и Марк называют их «разбойниками» – «laestai».

– Получается, что снова перевод способствовал абракадабре восприятия?

Отто улыбнулся:

– А ты как думаешь? У нас ведь кого разбойниками величают? Лихих людей с большой дороги, нападающих на мирных путников.

Маша хихикнула:

– Хочешь сказать, во времена Иисуса Христа таких преступников не водилось и в помине?

– Конечно же водились. Римское правосудие не очень-то миндальничало с такими типами. Вот только на суд к правителям их не тащили – быстренько на месте расправлялись без суда и следствия. И уж точно подобных преступников не распинали.

– Странно, а я читала в учебниках…

Старичок нахмурился:

– Советую поменьше читать учебники… И вообще, ты не задумывалась, как Иисус попал к этим кандидатам на тот свет?

– Если напрягу память, – улыбнулась она, – придется мне сослаться на апостола Марка: «И сбылось слово Писания, и к злодеям причтен». Кажется, это он на Исаию ссылается: «… и к злодеям причтен был, тогда как он понес на себе грех многих и за преступников сделался ходатаем».

Отто сделал вид, что аплодирует своей собеседнице:

– Браво, милая фройляйн! Вы неплохо ориентируетесь в пророках… А не специально ли Марк свой текст сформулировал так, чтобы все поверили, будто вот оно, сбывается древнее пророчество? Кстати, легко можно доказать, что слова эти в Евангелие от Марка были добавлены много позднее.

Маша захлопала глазами:

– И все же, кто такие эти «laestai»?

– Хорошо историю в школе изучала? – вопросом на вопрос ответил старый Отто. – У всякого события имеется своя предыстория. Уже во времена Ирода Великого в Галилее возникла довольно сильная оппозиция римским императорам. С сорок седьмого года до нашей эры возросла власть Антипатра. Когда Антипатр сделал двух своих сыновей, Фасаила и Ирода, генералами и предводителями войска, в «земле обетованной» началось движение Сопротивления римлянам и их ставленникам. Тем паче Ирод отчаянно стремился к власти. Чему и старались помешать иудеи. Галилея – место, где появился на свет Иисус, – стала центром подобного сопротивления. Ирод натравил на народ войска. Натравил весьма жестоко. И об этом есть упоминания у Иосифа Флавия.

Знатные иудеи и то возмутились, и даже требовали наказать Ирода. Но до наказания дело не дошло, слишком уж нравился Ирод римлянам. Кто-то называл его воинственную оппозицию войсками, кто-то бандами. Ирод от всей души хотел приписать мятежников к представителям криминального мира того времени и называл их «laestai», то есть злодеи, лихоимцы и убийцы. И тем не менее этих «злодеев» любили и помогали им. Те даже одерживали победы. Ироду, кстати, пришлось бежать через Египет в Рим, там он в сороковом году до нашей эры принял предложение Антония и Сената называться «царем иудейским».

В тридцать седьмом году до нашей эры Ирод вошел в Иерусалим, никто его не ждал и с восторгом не встречали. Царство Ироду пришлось завоевывать огнем и мечом, в чем ему активно помогали римляне, обрушиваясь на «злодеев» – «laestai». У них, кстати, была очень мудрая поговорка: «Нет над нами иного владыки, кроме Бога». Восстание их подогревалось религиозными идеями, так что разбойничать против мирного населения они себе не позволяли. Кстати, из их рядов вышли в седьмом году нашей эры те самые зилоты, с которыми контактировал Иисус. Думаю, тебя больше не удивляет, почему распяли Иисуса вместе с двумя «laestai»?

– То есть ты хочешь сказать, что в то время термин «разбойник» воспринимался иначе?

– Разбойник был синонимом мятежника, – отозвался Отто, вставая.

Вдруг Маша спохватилась:

– А ты, где ты отыскал эти рукописи?

Отто сделал вид, что не расслышал вопроса. Впрочем, он же старый. Возможно, что и в самом деле не услышал.

Ученые-теологи дружно пришли к выводу, что Евангелия впервые появились спустя несколько десятилетий после описываемых ими событий. Так что нечего вроде бы удивляться разногласиям и противоречиям. Но, с другой стороны, времени после гибели Иисуса прошло не столь уж много и точные даты должны были остаться таковыми – например, данные о смертном часе Иисуса. Уж это можно было бы запомнить и сохранить в изустной традиции до тех пор, пока кто-то не надумал создать евангельские тексты. Так что же мы видим? Очень осторожное сравнение евангельских данных позволяет сделать вывод: даже того, когда точно скончался на кресте Иисус, евангелисты не помнят. Кто же именно из них заблуждался?

Если поверить Марку, то «был час третий» и распяли его в пасхальную пятницу. Но как тогда быть с тем, что, по Иоанну, тремя часами позднее Иисуса все еще тащили на допрос в Синедрион? «Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестой». Как мог Иисус Марка быть распят в третий час, когда в шестой час у Иоанна Пилат еще рядился с народом, выторговывая его освобождение? А народ кричал: «…возьми, возьми, распни Его!»

В церковных кругах пытаются найти хоть какое-то логическое объяснения подобным «ляпсусам». Может, опять переписчики Евангелий ошиблись? Или мы читаем текст неправильно? В манускрипте стоит черным по белому «gamma», обозначающая три часа, и «diagamma», обозначающая шесть часов. Как же мог тогда переписчик текста Иоанна прочитать «час третий» как «час шестой»? И даже если прочитал, проблемы-то это все равно не решает! Все равно эти два текста противоречат друг другу: у Марка Иисуса в час третий уже благополучно распяли. Даже если Иисуса у Иоанна допрашивали бы не в шестой час, а в третий, то до распятия еще и крест нести.

Так кто же из двух евангелистов ошибается? Марк или Иоанн? Или все-таки высказывания «коллег» можно еще гармонизировать? По Плинию Старшему, день у вавилонцев начинался с восходом солнца и заканчивался на следующем восходе. Афиняне, наоборот, рассчитывали сутки от захода солнца до следующего захода. У египтян, как и у римлян существовало другое времяисчисление: от полуночи к полуночи. Мировоззрение Иоанна очень близко римскому. В общем-то, удивлять это никого не должно: Иоанн создавал свое Евангелие в Эфесе, важнейшей римской столице в Азии. Так что если в Евангелии от Иоанна говорится о «шестом часе», то по римским подсчетам это шестой час после полуночи. Пересчитав на принятое у нас время, мы выясним: в шесть часов утра Иисуса еще допрашивали. А распятие ожидало его практически сразу после допроса. По представлениям иудейских священнослужителей, день начинался в шесть часов утра. Согласно Марку, Иисус был распят в «часе третьем», то есть, по римскому времени в девять часов утра. Значит, казнь состоялась в девять часов, спустя три часа после последнего допроса Иисуса у Понтия Пилата.