Николай Мерперт - От библейских древностей к христианским

Новые попытки освободиться от власти ассирийцев несли Сиро-Палестинскому региону всё новые испытания. Выступление коалиции государств-вассалов Халдеи, Тира, Ашкелона и Иудеи привело к ряду карательных походов ассирийского царя Синаххериба, осадившего заново укрепленные и вновь построенные крепости мятежников на побережье и в Иудее. Мятеж в Финикии и Филистии был подавлен, а над Иудеей нависла угроза полной потери независимости. Это хорошо осознавали ее жители. Некоторые историки даже видят в памятниках эпиграфики отражение подобных настроений. Известный религиозным традиционализмом Анри Лемер, например, трактует так прочтенный им в пустой гробнице под Лахишем (Хирбет Бейт Лея) текст с проклятиями врагам и с призывом к Яхве («владыке гор Иудеи, Богу Иерусалима и всей земли») о помощи и милосердии (см.: Lemair 1976, рр. 565–568). По-видимому, был заново укреплен Иерусалим, собрано ополчение и заготовлено много оружия. Синаххериб начал с осады и взятия крепостей, в том числе Лахиша, которые разрушал и уводил в плен их население, забирая скот и другие ценности. Иудея покорилась, выплатив очень значительную дань. Но планировавшаяся осада Иерусалима не удалась, так как в войске Синаххериба началась эпидемия, и оно вернулось в Месопотамию. После кампаний Синаххериба центром управления Палестиной стал город Экрон – опорная база ассирийцев и крупный экономический центр, поставлявший оливковое масло (Gittin, Dothan 1987, pp. 214–215).

Отметим, что результаты деятельности Езекии и похода Синаххериба окажут влияние на формирование идей иудаизма и христианства: чудесное спасение Иерусалима от разгрома утвердило народ в мысли об особом божественном покровительстве Храму. Оно вызвало ожидание близящегося спасения евреев от гнета Ассирии, знаком чего должно было стать рождение чудесного младенца, Эммануила, от девы царственного рода из дома Давида.

Очередной поход ассирийцев на мятежные города пришлось предпринять сыну Синаххериба, Асархаддону, который покончил с автономией Сидона. В это время в Иудее правил уже сын Езекии, Манассия, восстановивший поклонение языческим божествам, поставивший в Храме статую Астарты и выполнявший принятые у финикийцев обряды проведения первенцев через огонь на финикийском святилище-некрополе, тофете (см. Иер 7, 13). В этом видят знаки установления особо тесных связей Иудеи с Финикией, прежде всего с Тиром, в период напряженной ситуации на Востоке. Новое противостояние Ассирии и Египта, который поддерживали Тир и Иудея во главе с нелюбимым (судя по Библии) народом Манассией, привело к аресту последнего ассирийцами. По возвращении он, судя по тому же источнику, вернулся к монотеизму. В дальнейшем Иудея исчезает из описаний борьбы царей Ассирии с Тиром и Египтом, которая с переменным успехом шла всю вторую четв. VII в. до н. э., но с середины столетия Ассирия вступила в полосу упадка и внутренней борьбы, в ходе которой на земли Сирии и Палестины переселяют все новых горожан из Месопотамии и Элама.

В Иудее в это же время происходит смена правящих царей из рода Манассии и окончательное упрочение монотеизма с его исключительным и единственным отныне центром: Храмом в Иерусалиме. Правительство малолетнего царя Иудеи, внука Манассии Иосии, в очередной раз уничтожило жертвенники, языческие кумиры и даже погребения жрецов-язычников (включая святилища в Бейт-Эле и Араде), в то же время ведя ремонт и очищение Храма. Преобразование нарождавшегося иудаизма было торжественно закреплено публичным подтверждением «договора» с Богом, который произнес царь от имени народа. Археологические свидетельства дают основания судить о деталях процесса, например, о сборе серебра для ремонта храма – так, один из остраконов указывает на Захарию (имя, известное также Библии) как на собирающего деньги по поручению царя.

Тем не менее, описывая состояние религии в последние десятилетия существования Иудейского царства, Эфраим Штерн определяет его как «ягвистическое язычество», документируя остатками святилищ на открытых возвышениях («вершинах», «бемах») с алтарями, статуэтками божеств и ритуальными сосудами (Stern 2001, 200ff.). Он подчеркивает, что эти признаки единообразны и присущи многим группам населения Палестины вне Иудеи, невзирая на различия в именах верховных божеств (Яхве в Иудее, Кос в Эдоме, Милхом в Аммоне, Кемош в Моабе, Баал в Финикии и т. д.). Таким образом, нарождавшийся монотеизм сосуществовал и боролся с укоренившимся в Палестине традиционным многобожием[4].

Царствование Иосии отмечено политическими акциями, позволившими расширить владения Иудеи. Север был занят до города Дан включительно (это подтверждено раскопками города Гезер, где крепость иудеев датирована около 630 г. до н. э., и к этому же периоду отнесен остракон, датированный 10-м годом правления Иосии); на юге, в Филистии, жители Иудеи построили новую крепость. Хотя Ассирия номинально еще существовала, помешать этим действиям она не могла. Вскоре (635 г.) в Филистию вторгся, разрушив Ашдод и приведя к упадку другие города (в том числе Экрон), фараон Псамметих; египтян с трудом удалось вытеснить. Считается возможным, что в это же время Сирия и Палестина пережили вторжение скифов из Причерноморья, но оно не фиксируется ни археологическими материалами, ни клинописными источниками.

Резкое ослабление Ассирии поставило на злобу дня новый передел Ближнего Востока между Египтом и Ново-Вавилонским царством, сменившим в Месопотамии Ассирийское. Иудея оказалась вовлеченной в него, так как попыталась остановить движение войск фараона Нехо II (609 г.) против вавилонян, но потерпела жестокое поражение под Мегиддо (перед сражением погиб царь Иосия). Иудее пришлось выплатить дань и какое-то время терпеть вмешательство египтян во внутренние дела (так, они решили судьбу престола, восстановив на нем старшего сына Иосии, Элиакима).

Претензии Египта на Сиро-Палестинский регион рухнули скоро: ставший в 605 г. царем Вавилона Навуходоносор вторгся в Сирию и Ливан, затем в Финикию и Филистию. Около 601 г. можно говорить о формальном подчинении ему Иудеи. После реформы армии вавилоняне стали настолько сильны, что могли не опасаться египтян. В это время в Иудее вели борьбу две «партии», интересы которых в Библии выражены проповедью двух пророков-антогонистов, Иеремии (вавилонская партия) и Аммоса (египетская партия). Царь Иудеи, Иоаким, оказался на стороне последнего – что повело к походу Навуходоносора на его страну, взятию и полному разграблению Иерусалима. Иудея стала вассальным государством, а ее размеры уменьшились. Она все же продолжала участвовать в антивавилонских коалициях, что вызвало новый поход и захват вавилонянами почти всех городов Иудеи. После продолжительной кампании пали последние крепости, Азек и Лахиш, а затем – Иерусалим (18 июля 586 г.). Город и храм сожгли, жителей, включая царя Седекию, вывели в Месопотамию. Всего из страны депортировали, по современным подсчетам, 10 % жителей – но на месте остались земледельцы и те, кто поддерживал вавилонян (среди знати было много их сторонников, в том числе пророк Иеремия). Иудея перестала существовать как государство, а новой столицей провинции, вместо разрушенного Иерусалима, стал Мицпа – древний город на землях колена Вениаминова, где когда-то помазали на царство Саула, первого царя Израиля. В последующие годы переселения из Иудеи и других царств (Аммона, Моава, Эдома) повторялись, а натиск вавилонян на юге, в Заиорданье и Аравии продолжался.

Вавилоняне, подобно ассирийцам, уводили коренное население завоеванных территорий в Месопотамию, где пришельцы становились царскими рабами (ремесленниками, слугами, моряками) в самом Вавилоне или на землях вокруг него, где создавались полиэтничные общины. В этих районах сохранялись или восстанавливались старые родовые связи, поддерживались связи с родиной. Они хранили религиозные традиции: для иудеев это был, в основном, монотеизм, вера в Яхве – единственного истинного Бога и творца вселенной. Эта вера стала основой их этнической самоидентицикации, основой самосохранения народа.

Важные политико-этнические перемены происходили и на местах, откуда вавилоняне выводили население. В отличие от ассирийцев, они не селили на место коренных жителей пришельцев. Это демографически ослабляло покоренные земли и спонтанно меняло их этнический состав. Полагают, что в Южную Палестину и Иорданию стали проникать арабские племена, набатеи и кедариты. Царство Кедар вело активную борьбу с ассирийцами, а в VI – нач. V в. до н. э. продвинулись в Палестину. Этим объясняют появление дворца и храма в Лахише (возможно, резиденции правителя Кедара) и распространение небольших алтарей для благовоний, типичных для Аравии, в южных районах Иудеи (на одном из них, тоже в Лахише, обнаружена надпись царя Кедара: Weippert 1988, рр. 700–701; Lemaire 1974, рр. 67–70; надпись сделана по-арамейски, а храм построен в традиционной манере эдомитов); в районе дельты Нила находят арабские алтарики палестинского типа и серебряные чаши, на одной из которых выгравирована надпись с упоминанием царя Кедара. Арабы вышли и к Филистии, подчинив приморские Газу и прилегающие пустыни Синая. Граница их владений проходила между Газой и Ашкелоном, а внутри страны – южнее Иерусалима и севернее Лахиша. Перемены, с этим связанные, были существенно более значительными для Средиземноморья, чем можно думать: арабы теперь контролировали узловую зону на древней «трассе благовоний» из Южной Аравии к Средиземноморью.