Священник Стеняев - «Диспут со «свидетелями Иеговы»

Первое, что говорит нам Писание как Ветхого, так и Нового Завета, это то, что Бог наш Един, и нет других кроме Него. Все другие боги народов - это демоны, а Господь небеса сотворил (Пс. 95, 5 греч.), и Он никогда не помирится с тем, что человек отступает от Него. Как говорил прор. Илья: "Долго ли вам хромать на оба колена? Если Господь есть Бог, то последуйте Ему, а если Ваала, то ему" (3 Цар. 18, 21). Очевидно, что при такой постановке вопроса никакая древность не является гарантией истинности, и тем более не возможно сотрудничество представителей разных религий. Тут необходим выбор между Истиной и ложью! И не помогут высказывания типа того, что "вопрос о том, какой именно религиозный путь приводит к вечности Божией, разрешается только в этой вечности, за пределами временного существования". Они игнорируют тот очевидный факт, что Сын является единственным Путем к Отцу (Ин. 14, 6), и те, кто не уверуют в Сына, не увидят жизни, но гнев Божий пребывает на них (Ин. 3, 36). Фактически, из соображений веротерпимости, авторы таких высказываний совершают радикальную ревизию православной веры.

Данный, подход к иным религиям появился уже давно. Со времен Петра I в богословских трудах появляется различение между инославием и иноверием, согласно которому только иноверцев миссия должна распространятся только на иноверцев, а инославных должно воспринимать как христиан, пусть ошибающихся в чем-то, но имеющих надежду на вечное спасение. Доходило до того, что правительство запрещало публикацию работ, опровергающих протестантские и лжемистические заблуждения. И все это во имя ложно понятой "любви" и "веротерпимости". Однако надо помнить, что подобные дефиниции чужды святоотеческой письменности. Если мы обратимся к классическим ересеологическим трудам Отцов, например, к "Панарию" свят. Епифания Кипрского и главе "О ересях" в "Источнике знаний" преп. Иоанна Дамаскина, то мы увидим, что к ересям они относят не только арианство и другие псевдохристианские направления, но и язычество, иудаизм, ислам (у Дамаскина). Может быть различение это и оправдано в том смысле, что оно необходимо в целях определения границ икономии Церкви, необходимой для определения возможности присоединения еретика тем или иным способом. Но вовсе нельзя думать, будто за этим различением существует какое-либо сотериологическое значение. Любой человек, искажающий Откровение и отвергший апостольскую веру, не может стать участником Евхаристии, а значит, погибнет. Дело тут не в нашей любви или ненависти, а в том, что любая ересь есть смертный грех. И если человек совершает его, то он "Царствия Божия не наследует" (Гал. 5, 21). Как замечательно точно сказан преп. Иоанн Дамаскин: "Если же что противно истине, то это - темное изобретение сатанинского заблуждения и измышление злополучного разума".

И наконец необходимо сказать нечто и о том, как надлежит принимать в Церковь тех, кто отпал от нее в ересь или же желает вступить в Ее спасительную ограду из гибельной ямы заблуждения. В согласии со священными канонами (7 правило II Вселенского Собора, 95 правило VI Вселенского Собора, 1 правило св. Василия Великого) существует три чиноприема в Церковь. Первый - это отречение от ереси и св. Крещение. Таким образом присоединяют к Церкви тех еретиков, которые исказили учение о Боге. К таковым относятся и свидетели Иеговы. Второй способ - это отречение от ереси и св. Миропомазание. Через этот чиноприем входят в Тело Христово те отщепенцы, которые придерживаются ересей, не затрагивающих Троичного догмата и крещенных чрез троекратное погружение во имя Святой Троицы, а также раскольники, утратившие апостольское преемство. Третий способ - это публичное отречение от своих заблуждений, и получение прощения чрез Таинство Покаяния. Им входят в число спасаемых раскольники, сохранившие апостольское преемство, и некоторые еретики (например, монофизиты и несториане).

Итак, те свидетели Иеговы, которые не получили бани пакибытия в Церкви, а осквернены были лжекрещением лишь в недрах своего общества, входят в Церковь так. Сперва они публично, подобно иудеям и мусульманам, отрекаются от своих заблуждений и исповедуют православную веру, и затем, исповедав прежде грехи свои, принимают боготворящее Крещение через троекратное погружение во имя Святой Троицы. Те же члены секты, которые были крещены в Церкви, но ушли в ересь, возвращаются обратно через публичное отречение от своих заблуждений и святое Миропомазание, в согласии с правилом св. Мефодия Константинопольского об отступниках. Такую практику чиноприема данных сектантов благословил, с согласия Святейшего Патриарха Алексея, Высокопреосвященный Арсений, архиепископ Истринский, который ежегодно проводит такие чины в храме Преображения Господня (Всех скорбящих радости) на Большой Ордынке. Так же совершает по благословению Святейшего Патриарха чин присоединения в храме Воскресения Словущаго на Крутицах

"Братия! если кто из вас уклонится от истины, и обратит кто его, пусть тот знает, что обративший грешника от ложного пути его спасет душу от смерти и покроет множество грехов" (Иак.5,19-20).

Св. Иоанн Златоуст учил: "Еретические учения, несогласные с принятыми нами, должно проклинать и нечестивые догматы обличать, но людей нужно всячески щадить и молиться об их спасении" (Св. Иоанн Златоуст, т.1, стр.766).

В наше время в стране распространилось огромное количество разных сект. Но, к сожалению, многие православные оказались неготовыми к вызову, который нам бросили сектанты.

Одни говорят, что эту проблему надо решать на уровне законодательства, в администрации президента, парламенте и судах, с привлечением правоохранительных органов ФСБ и МВД. Такие горе - миссионеры отодвигают в сторону Библию и берут в руки Гражданский или Уголовный Кодекс, надеются на "телефонное право". В основном сторонники подобных репрессивных методов занимаются только сбором компромата на руководителей сект и даже на рядовых сектантов. Они все делают для того, чтобы создать для еретиков ореол гонимых и "мучеников". Их изыскания представляются с религиозной точки зрения заведомо бесполезными, а их деятельность на руку противникам православия. Иногда и мне самому представляется, что общение с неправославными опасно для меня, и тогда поистинно дьявольский эгоизм субъективной сотериологии начинает превозноситься над верою Того "Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины" (1 Тим. 2,4), и я решительно изгоняю сей соблазн из сердца своего. В нравственном смысле сами сектанты порою стоят намного выше таких неумеренных ревнителей отеческих преданий. Многие из тех обвинений, которые они возводят на еретиков можно использовать против них самих. О подобных им сказано в Евангелии: "Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете" (Мф.23,13). В связи с чем представляется невозможным вести полемику с сектантами вне библейской плоскости.

Другие горе - миссионеры договорились до того, что напрочь отказываются от любых встреч и контактов с сектантами и занимаются только кабинетными баталиями. Они забыли, что еретиков отвращаться можно "после первого и второго вразумления" (Тит.3,10). Подобная позиция называется св. Иоанном Златоустом сатанинской, дьявольской и бесчеловечной. Сторонники этой позиций, они забыли о том, что 90 % сектантов в России - это бывшие православные, русские люди, которые по неведению оставили святую веру наших отцов. И наша задача - вернуть их во что бы то ни стало. Св. Иоанн Златоуст, рассуждая о православных и сектантах, говорил: "И не говори мне таких бессердечных слов: "Что мне заботиться? У меня нет с ним ничего общего". У нас нет ничего общего только с дьяволом, со всеми же людьми мы имеем очень много общего. Они имеют одну и ту же с нами природу, населяют одну и ту же землю, питаются одной и той же пищей, имеют Одного и Того же Владыку, получили одни и те же законы, призываются к тому же самому добру, как и мы. Не будем поэтому говорить, что у нас нет с ними ничего общего, потому что это голос сатанинский, дьявольское бесчеловечие. Не станем же говорить этого и покажем подобающую братьям заботливость. А я обещаю со всей уверенностью и ручаюсь всем вам, что если все вы захотите разделить между собою заботу о спасении обитающих в городе, то последний скоро исправится весь... Разделим между собою заботу о спасении наших братьев. Достаточно одного человека, воспламененного ревностью, чтобы исправить весь народ. И когда на лицо не один, не два и не три, а такое множество могущих принять на себя заботу о нерадивых, то не по чему иному, как по нашей лишь беспечности, а отнюдь не по слабости, многие погибают и падают духом. Не безрассудно ли, на самом деле, что если мы увидим драку на площади, то бежим и мирим дерущихся, - да что я говорю - драку? Если увидим, что упал осел, то все спешим протянуть руку, чтобы поднять его на ноги; а о гибнущих братьях не заботимся? Хулящий святую веру - тот же упавший осел; подойди же, подними его и словом, и делом, и кротостью, и силою; пусть разнообразно будет лекарство. И если мы устроим так свои дела, будем искать спасения и ближним, то вскоре станем желанными и любимыми и для самих тех, кто получает исправление" (Св. Иоанн Златоуст, т.2, стр.25-26).