A53 - Теология тела

Человек определяется как «рациональное животное». «Животное» — это ближайший род, «рациональное» — его специфическое отличие. Ближайший род «животное» включает в себя все существенные элементы вышестоящего рода, потому что животное является «разумной, живой, материальной субстанцией». Специфическое отличие «рациональное» — важный элемент, отличающий человека от всех других «животных». Это делает его уникальным, выделяет из всех остальных «животных» и делает выше всех остальных родов, включая животных, растения, неодушевлённые тела и вещества.

Кроме того, поскольку специфическое отличие выделяет саму сущность человека, оно включает в себя все характерные «свойства», которые лежат в основе человечности человека, а именно, способность говорить, мораль и другие качества, отсутствующие во всех остальных существах в физическом мире.

По C. N. Bittle, The Science of Correct Thinking, Logic [Milwaukee: 1947], pp. 73–74.).

1. В предыдущей беседе мы начали анализировать смысл изначального одиночества человека. Отправную точку нам дал яхвистский текст, в частности, следующими словами: «И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему» (Быт 2:18). Анализ связанных отрывков из второй главы книги Бытия привёл нас к неожиданным выводам, касающимся антропологии, то есть фундаментальной науке о человеке, содержащейся в этой книге. В нескольких предложениях этот древний текст изображает человека как личность с характеризующей его субъективностью.

Бог-Яхве дал этому первому человеку правила, касающиеся всех деревьев, растущих в Эдемском саду, особенно, дерева познания добра и зла. Этот факт добавляет к особенностям человека, описанного выше, момент выбора и самоопределения, то есть, свободу воли. Так, образ человека как личности, наделенной её собственной субъективностью, предстает перед нами как завершенный в своём первом наброске.

Понятие изначального одиночества включает в себя самосознание и самоопределение. Тот факт, что человек «один», таит в себе онтологическую структуру и, в то же время, указывает на истинное понимание. Без этого мы не можем правильно понять последующие слова, являющиеся прелюдией к сотворению первой женщины: «сотворим ему помощника». Но, прежде всего, без этого глубокого значения изначального одиночества человека, не представляется возможным понять и правильно интерпретировать всё положение человека, созданного по образу и подобию Бога, которое и является состоянием его первого или, скорее, оригинального, завета с Богом.

2. Первое повествование говорит, что человек был создан по образу и подобию Божьему. Во втором повествовании он проявляется как субъект завета, то есть личностью, представленной в размерности «партнера Абсолюта». Он должен сознательно различать и выбирать между добром и злом, между жизнью и смертью. Слова первой заповеди Бога-Яхве (Быт 2:16–17) прямо говорят о подчинении и зависимости человека от его Творца. Они косвенно выявляют этот уровень человека как субъекта завета и «партнера Абсолюта». Человек «один». Это означает, что он, через свою человечность, состоит в то же время в уникальных, исключительных и неповторимых отношениях с самим Богом. Со своей стороны, антропологическое определение, содержащееся в яхвистском тексте, приближается к выражению богословского определения человека, которое мы находим в первом повествовании о сотворении: «сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему» (Быт 1:26).

3. Человек, таким образом, относится к видимому миру; он является телом среди тел. Принимая снова и, в некотором смысле, восстанавливая смысл изначального одиночества, мы применяем его к человеку в его целостности. Его тело, через которое он участвует в видимом тварном мире, позволяет ему, в то же время, осознать своё одиночество. В противном случае, он не был бы в состоянии прийти к убеждению, которого достиг (Быт 2:20), если бы тело не помогло ему понять это, делая этот вопрос очевидным. Осознания одиночества могло бы не произойти именно из-за самого его тела. Человек, Адам, мог прийти к выводу, на основе опыта своего собственного тела, что он в значительной степени похож на других живых существ (Animalia). Но, напротив, как мы читаем, он не пришёл к этому выводу; он достиг убеждения, что он одинок. Яхвистский текст никогда не говорит о теле прямо. Даже говоря «создал Господь Бог человека из праха земного», он говорит о человеке, а не о его теле. Тем не менее, принятое в своей целостности, это повествование даёт нам достаточные основания, чтобы воспринимать этого человека, созданного в видимом мире, именно как тело между телами.

Анализ яхвистского текста также позволяет связать оригинальное одиночество человека с сознанием тела. Через него человек отличается от всех животных и отделяется от них, а также через него он становится личностью. Можно с уверенностью утверждать, что человек, таким образом, имеет сознание и осознание смысла собственного тела, на основе опыта оригинального одиночества.

4. Всё это можно рассматривать как следствие из второго повествования о сотворении человека и развивать анализ этого текста более подробно.

В начале яхвистского текста, ещё до того, как говорится о сотворении человека из «праха земного», мы читаем, что «не было человека для возделывания земли, но пар поднимался с земли и орошал все лице земли» (Быт 2: 5–6). Мы по праву связываем этот отрывок с другим, из первого повествования, в котором Божья заповедь выражается: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте…» (Быт 1:28). Второе повествование явно намекает на ту работу, которую человек осуществляет в отношении земли. Первое фундаментальное средство обладания землёй лежит в самом человеке. Человек может обладать землёй, потому что он один — и никто другой из живых существ — способен возделывать её и преображать в соответствии со своими потребностями. Этот первый набросок специфической человеческой деятельности принадлежит к определению человека, которое выходит из анализа яхвистского текста. Следовательно, можно утверждать, что он является неотъемлемым смыслом изначального одиночества и принадлежит к той размерности одиночества, через которую он с самого начала, в видимом мире, как тело среди тел, обнаруживает смысл своей собственной телесности.

1. Сегодня мы вернёмся к смыслу первоначального одиночества человека, который проистекает, прежде всего, из анализа, так называемого, яхвистского текста второй главы Книги Бытия. Как мы видели в предыдущих размышлениях, библейский текст акцентирует наше внимание не только на сознании человеческого тела (человек в видимом мире сотворен как «тело среди тел»), но также на его значении.

Ввиду крайней лаконичности библейского текста, мы не можем гиперболизировать этот подтекст. Однако очевидно, что здесь мы касаемся центральной проблемы антропологии. Сознание тела в этом случае должно отождествляться с открытием сложности собственного устройства. Философия антропологии говорит нам, что это открытие состоит в отношении между душой и телом. Яхвистское повествование со своим языком (то есть, в своей специфической терминологии) выражает это, говоря: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт 2, 7). Именно этот человек, «душа живая», беспрестанно отличает себя от всех других живых существ в видимом мире.

Предпосылкой, благодаря которой человек выделяет себя таким образом, является тот факт, что он способен «возделывать землю» (Быт 2, 5) и «обладать ею» (Быт 1, 28). Можно сказать, что осознание «превосходства», содержащегося в определении человеческого существа, рождается в самом начале, на основе присущих человеку практик и поведения. Это осознание несёт с собой особое восприятие значения собственного тела, появляющееся именно из-за того, что оно дано человеку, чтобы «возделывать землю» и «обладать ею». Всё это было бы невозможно без присущего человеку понимания значения собственного тела.

2. Я вижу необходимость говорить в первую очередь об этом аспекте, а не о проблемах антропологической сложности в метафизическом смысле. Оригинальное описание человеческого сознания, данное в яхвистском тексте, охватывает в своём повествовании также и тело. Оно содержит первое свидетельство открытия собственной телесности и даже, как уже было сказано, осознание значения собственного тела. Всё это раскрывается не на основе какого-то первоначального метафизического анализа, но на основе конкретной субъективности человека, что вполне понятно.