Жан Кальвин - Наставление в христианской вере, т.3

*В Синодальном переводе — «чудотворение». Иак2:14. См. гл. XVII, 11 настоящей книги.

Книга III Глава II

вредит, так как ещё яснее покажет, до какой степени это подобие отличается от истинной веры. Сказано, что Симон Волхв уверовал, хотя он сразу же после этого обнаружил своё неверие (Деян 8:13, 18). Мы не считаем, как некоторые, что данное им свидетельство веры было пустословием, хотя вера не запечатлелась в его сердце. Мы, скорее, думаем, что, побеждённый силой Евангелия, он уверовал по-настоящему, признав Христа Совершителем жизни и спасения и охотно приняв Его как такового.

В восьмой главе Евангелия от Луки наш Господь говорит, что иные люди веруют лишь на какое-то время и семя Слова заглушается в них до того, как начнёт плодоносить, или засыхает и гибнет, не пустив корня (Лк 8:7,13). Мы не сомневаемся, что такие люди почувствовали сладость Слова и возжелали принять его, однако своим лицемерием они обманывают не только окружающих, но и свои собственные сердца. Они убеждают самих себя, что то почтение, которое они испытывают к Слову Божьему, есть высшая степень подлинного благочестия, которой они могут достичь. Они видят нечестие только тогда, когда это Слово хулят и презирают явным образом. Так что, с каким бы чувством ни принималось Евангелие, оно не проникает в их сердца и не утверждается там. И хотя иногда кажется, что оно даже пустило корни, они оказываются мёртвыми. Человеческое сердце настолько полно тщеславия, суеты, скрытности и лжи, настолько опутано лицемерием, что часто обманывает само себя. Пусть хвалящиеся этим подобием веры поймут, что в этом отношении они нисколько не превосходят бесов (Иак 2:19). Разумеется, те неверующие, о которых мы говорили вначале, стоят много ниже, ибо их не трогают вещи, заставляющие трепетать бесов. Но другие подобны им в том, что возникшее у них на первых порах чувство выливается в конце концов в страх и ужас.

II. Я отдаю себе отчёт в том, что признание веры у отверженных некоторым покажется натянутым и странным, поскольку св. Павел считает её плодом нашего избрания (1 Фес 1:4-5). Но этот узел легко развязывается. Хотя Бог просвещает верой только предназначенных к спасению и только им даёт возможность по-настоящему ощутить действенность Евангелия, но опыт показывает, что отверженные в какой-то мере затронуты чувством, похожим на чувство избранных, так что, по их мнению, они должны считаться верующими. Поэтому вполне понятно сказанное апостолом о тех, которые вкусили небесных благ лишь на время (Евр 6:4-6) и, по слову Иисуса Христа, «временем веруют» (Лк 8:13). Они не познали всей силы Духа, не восприняли эту силу как живую и действен

ную и не обладают истинным светом веры. Но, дабы убедить их и тем самым сделать их грехи ещё более непростительными, Бог заглянул в их сознание — так что его благость стало возможно вкусить и без Духа усыновления.

Тут кто-нибудь возразит, что тогда верующим неоткуда будет почерпнуть уверенность в усыновлении Богом. На это я отвечу, что, хотя между избранными и обладающими нестойкой, «временной» верой есть немало общего, но доверие, о котором говорит св. Павел, то есть способность открыто, громко и дерзновенно взывать к Богу как к Отцу, даётся только избранным. Только их Бог постоянно возрождает нетленным семенем и не допускает того, чтобы семя, брошенное Им в их сердца, погибло; поэтому нет сомнения в том, что Бог особенным образом запечатлел в их сердцах уверенность в его милости, в том, что она будет явлена (ratifiйe) им во всей полноте. Но это не означает, что Св. Дух не может осуществлять в отношении отверженных какие-то действия более низкого порядка. А верующие наставляются тщательно и смиренно исследовать самих себя из страха, чтобы вместо твёрдости в вере, каковая должна у них быть, в их сердца не проникло плотское тщеславие, а вместе с ним небрежение.

Есть и другой довод. Отверженные имеют лишь очень смутное чувство милости Бога. Поэтому они знают, скорее, тень, нежели тело и субстанцию, ибо Св. Дух явно запечатлел прощение грехов только в избранных, которые полностью уверены в нём и могут извлечь из него пользу. Тем не менее в каком-то смысле можно говорить, что отверженные верят в благосклонность к ним Бога, ибо принимают дар примирения, хотя лишь смутно и без твёрдой решимости. Не то чтобы они вместе с детьми Божьими были причастны той же самой вере и возрождению, но из-за тщеславия им кажется, что они обладают общими с ними началами веры. Я не отрицаю, что Бог просвещает их умы до такой степени, что они познают его благодать. Но чувство, которое Он им дарует, настолько отлично от свидетельства, запечатленного Им в сердцах верующих, что присущие верующим стойкость и подлинно действенная вера совершенно незнакомы прочим. В самом деле, Бог никогда не проявляет к отверженным такой благосклонности, чтобы избавить их от смерти и взять под свою защиту, но лишь даёт почувствовать свою милость, словно лёгкое дуновение. Только избранным дарует Он это благо — укоренять в их сердцах живую веру, чтобы она пребывала там до конца.

Итак, мы ответили на возможное возражение, что если Бог являет свою милость, то она якобы должна быть надёжной и постоянной. Но ведь ничто не препятствует Ему лишь какое-то время сиять для некоторых светом своей милости, а затем свет исчезаета.

12. Поскольку вера — это знание доброй воли Бога в отношении нас и твёрдая уверенность в истине, то неудивительно, что у легкомысленных и непостоянных чувство Божьей любви вскоре исчезает. Хотя оно и близко к вере, но всё-таки существенно отличается от неё. Я, разумеется, признаю, что воля Бога непреложна и истина его неизменна; но утверждаю, что отверженные никогда не постигают тайного откровения о спасении, которое Писание относит только к верующим. Поэтому я отрицаю, что отверженные постигают волю Бога в её непреложном смысле и что они постоянно причастны Божьей истине, поскольку их чувство мимолётно и в любой момент может их покинуть. Оно подобно дереву, посаженному недостаточно глубоко, чтобы дать живые корни, и, хотя спустя несколько лет на нём появляются листья и цветы и даже немного плодов, со временем оно всё-таки засыхает и умирает.

Итак, если образ Божий мог быть стёрт в сознании и душе первого человека в результате его мятежа, то нет ничего удивительного в том, что Бог, осветив отверженных немногими лучами благодати, допускает, чтобы вскоре они угасли. Ничто не препятствует Ему дать некоторым преходящее, быстро исчезающее знание о своём Евангелии, тогда как в других Он запечатлевает его навсегда. Так что этот вопрос должен быть для нас вполне ясен: сколь бы малой и непросвещённой ни была вера избранных, тем не менее, поскольку Божий Дух — надёжный залог их усыновления, то печать, положенная Им на их сердца, никогда не сотрётся. А свет, которым обладают отверженные, подобен росе, которая исчезает без следа. Это не означает, что Св. Дух ошибается или обманывает: Он не оживляет брошенное в них семя, дабы оно сделалось нетленным, как это происходит у избранныхь.

аВ этом разделе, касающемся веры отверженных, Кальвин точно воспроизводит свой ответ от 1555 г. на некоторые вопросы на данную тему, поставленные Лелием Социном, которые до нас не дошли. См.: Responsio ad aliquot Laelii Socini Senensis Quaestiones. Responsio ad secundam quaestionem. — ОС, Xa, 163-164.

Лелио Соццини (Sozzini), называемый Социном (Socinus) (1525, Сиена — 1562, Цюрих), — теолог эпохи Реформации, известный своей антитринитарной позицией, которая в конце концов привела его к острому столкновению с женевским реформатором. Последний неоднократно в дружелюбном тоне отвечал ему на вопросы, касающиеся вероучения, в частности, относительно воскресения плоти. Позднее Кальвин упрекнул Социна в склонности к сладким соблазнам пустого интеллектуального любопытства и в блуиодании в эфирных сферах спекуляции. В конце концов Кальвин счёл его закоренелым еретиком. Вынужденный покинуть Швейцарию, Социн нашел убежище в Польше. Социнианство представляетсобой рационалистическое антикатолическое течение. О переписке Кальвина и Социна см.: ОС, XIII, 307-311, 484-487; XIV, 229-230. — Прим. франц. изд/

ьВплоть до этого места данный раздел представляет собой текст письма Кальвина Социну: Responsio ad tertiam questionem. — ОС, Xa, 165. — Прим. франц. изд.

Я продолжаю. Жизненный опыт и Писание свидетельствуют, что благодать Бога порой касается отверженных, так что в них не может не возникнуть желания взаимной любви. Так произошло с Саулом, у которого на какое-то время появилось доброе желание предать себя Богу, ибо, видя его отеческое отношение к себе, он был очарован сладостью Божьей доброты. Но поскольку почтение, испытываемое отверженными к отеческой любви Бога, не укоренено глубоко в их сердцах, они не любят Его всем сердцем как его дети, но чувство их, скорее, похоже на настроение наёмника. Ибо Дух Божьей любви дан лишь Иисусу Христу — при условии, что Он передаёт Его тем, кто Ему причастен. И действительно, только к избранным относятся слова св. Павла: «Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим 5:5). Он говорит о любви, порождающей доверие, с которым верующие призывают Бога. В то же время мы видим, что Бог гневается на своих детей удивительным образом: Он не ненавидит их самих по себе, но хочет устрашить знанием его гнева, чтобы пробудить от лени и подвигнуть на раскаяние. Поэтому они в одно и то же время познают, что Бог разгневан их грехами, и не теряют убеждения, что Он благорасположен к ним, ибо свободно могут найти в Нём прибежище, надёжность которого никогда не вызывает у них сомнений; и отнюдь не притворно просят о примиренииа.