Николай Варшавский - Религиозный экстремизм Александра Дворкина

В качестве основания для запрета деятельности религиозной организации или группы закон «О свободе совести и религиозных объединениях» среди прочего предусматривает следующее:

«нарушение общественной безопасности и общественного порядка»;

«действия, направленные на осуществление экстремистской деятельности»;

«принуждение к разрушению семьи»;

«посягательство на личность, права и свободы граждан»;

«нанесение…ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе использованием в связи с их религиозной деятельностью наркотических и психотропных средств, гипноза, совершением развратных и иных противоправных действий»;

«склонение к самоубийству или к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии»;

«принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозного объединения»;

Дворкин обвиняет религиозные организации практически в каждом из вышеперечисленных пунктов, однако это не подтверждается соответствующими судебными решениями – что снова указывает на необоснованность утверждений Дворкина. Это справедливо и для пункта в отношении экстремистской деятельности, о чём будет сказано далее.

Уже вышеперечисленных законодательно закреплённых оснований для запрета религиозной организации, с точки зрения Дворкина, недостаточно. Следовательно, это подтверждает, что «секты» на самом деле не «принуждают к разрушению семьи», не «посягают на личность, права и свободы граждан» и так далее, поэтому законодательно устранить их будет сложно.

«Необходимо расширить статьи Уголовного кодекса РФ о мошенничестве, ввести такие статьи, как «психологическое насилие» и «манипулирование сознанием», как это сделано во Франции. Мы предлагаем также организовывать как на федеральном, так и на региональном уровнях специальные органы. Они должны взаимодействовать с пострадавшими от сект и с общественными организациями, которые этим занимаются, и собирать информацию о сектах. И когда наберётся достаточное количество данных, следует создавать законопроект о тоталитарном сектантстве. До сих пор вся борьба с сектами в России ведётся лишь силами общественников и Русской Православной Церкви. Однако сегодня этого уже недостаточно, нужны более решительные шаги». – А.Л. Дворкин[10]

Что касается религиозного экстремизма – до 2008 года ни Свидетели Иеговы, ни Фалуньгун, ни саентологи, ни мусульмане не могли быть ограничены в деятельности в связи с этим, так как их деятельность по определению не могла считаться экстремистской. Однако после того как в 2008 году в закон «О противодействии экстремистской деятельности» были внесены изменения, понятие экстремистской деятельности полностью изменилось. Например, вот один из видов экстремистской деятельности по старому закону:

«возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию»;

Но в новом законе, фраза «связанной с насилием или призывами к насилию» исчезла и экстремистская деятельность теперь определяется так:

«возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни».

Смысл полностью изменился. Теперь, после внесения таких радикальных поправок в закон, под новое определение экстремистской деятельности можно подвести практически любую религиозную (и не только) организацию – что в настоящее время и происходит. Конечно же, это то, чего так долго не хватало Дворкину – он никогда не мог доказать преступность «сект», так как сложно доказать того, чего нет. Однако Дворкин не упускал возможности указать на необходимость законодательных изменений, которые не предусматривали бы необходимости такого доказывания.

«Странно, но в России пока нет законодательного определения тоталитарных сект. […]Сейчас депутат Госдумы Александр Чуев предложил законопроект "О традиционных религиозных организациях". Мы об этом говорили давно, но в законопроекте я вижу серьезные недоработки. Неопятидесятнические секты, которые сегодня являются одной из наиболее серьезных угроз для личности и для общества, почти автоматически получат статус традиционной конфессии, то есть это зло будет совершенно бесконтрольно распространяться». – А.Л. Дворкин (из интервью газете «Владивосток», 2002 год)[11].

Однако теперь, после того как появилась возможность подвести любую неугодную религиозную организацию под определение экстремистской деятельности – вполне можно ожидать, что Дворкин изменит терминологию своего репертуара с «тоталитарной секты» на «экстремистскую секту». Теперь открылась широкая возможность для объявления организаций экстремистскими за то, что они «пропагандируют исключительное превосходство по признаку религиозной принадлежности» и «нарушают права и свободы человека в зависимости от его религиозной принадлежности».[12]

«Кое-что всё-таки меняется, кое-что меняется. Потому что по иеговистам сейчас идут процессы и объявлена их литература экстремистской: 52 наименования. 17 саентологических организаций в прошлом году в стране были закрыты и сейчас Сургутский суд признал саентологическую литературу экстремистской – во всяком случае, большой список, – не знаю, устоит это решение в высшем суде или нет». – А.Л. Дворкин[13]

Теперь, объявить, например, литературу саентологов экстремистской не составило особого труда: достаточно лишь было назначить экспертом Евгения Волкова (хорошего знакомого Дворкина), которому даже не было нужны изучать материалы, как в кратчайшие сроки была готова «экспертиза», подтверждающая их экстремистский толк. Суд принял «экспертизу», наверное, положил перед собой на стол саентологическую литературу (ни одного из представителей саентологических организаций не вызывали на заседание) и признал её экстремистской. Вот так федеральный список экстремистских материалов на сайте Минюста пополнился на 28 наименований. Теперь он служит руководством к действию правоохранительных органов, которые, даже не пытаясь усомниться в верности решения суда, инициируют проверки, изымают саентологическую литературу из библиотек и опечатывают склады. То, что решение суда не вступило в законную силу, для них не имеет никакого значения. Как ни странно, для Минюста тоже. Это во многом объясняется тем, что основную информацию о религиозных организациях они знают опять же от Дворкина, который ездит по стране и выступает с лекциями о сектах перед сотрудниками департаментов по противодействию экстремизму и перед курсантами ФСБ.[14]

«За прошлый год у нас в стране…признали 54 наименования иеговистской литературы экстремистскими и внесли в федеральный список экстремистских материалов, сургутский суд уже в этом году саентологические материалы признал экстремистскими, идёт суд по признанию Фалуньгун экстремистской организацией в краснодарском крае, так что какие-то…это самое начало…но один правильный алгоритм вырабатывается – если признаешь материалы, литературу секты экстремистскими материалами – это уже не регионально, это входит в федеральный список экстремистских материалов. Потому что закрыть одно отделение Саентологии, да они тут же 20 откроют под другими наименованиями, если признаешь всю литературу экстремистской, то тогда всё – им деваться некуда». – А.Л. Дворкин[15]

Такова позиция председателя «экспертного» совета при Министерстве юстиции Российской Федерации, которому, хотя бы на людях, следовало бы сохранять независимую и объективную точку зрения. Когда об этом было сообщено В.А. Титову – начальнику департамента Министерства юстиции РФ по делам некоммерческих организаций, – он тут же сказал, что это личное мнение Дворкина и что он даже не является чиновником, и мало ли с кем вообще может сотрудничать их аппарат. В общем, от Дворкина быстро открестились, но в то же время, материалы из списка убирать отказались даже после того, как Минюсту было предоставлено постановление об отмене решения сургутского суда.

Степень вовлеченности Дворкина в вопросы Министерства юстиции демонстрирует следующий факт. По материалам саентологов сургутский суд вынес решение 26 марта 2010 года, но Церковь Саентологии не была официально проинформирована ни до ни после слушания, а узнала об этом из СМИ и интервью того же Дворкина, который дал его 22 апреля:

«Я думаю, что любые материалы Рона Хаббарда являются экстремистскими и представляют опасность. … Российский суд обратил внимание на основу - писания самого Хаббарда. А вот без его материалов секта, как она не назовись, действовать не сможет». – А.Л. Дворкин[16]