Андрей Попов - Русское сектантство

Эти идеи он выстрадал в результате напряженной внутренней борьбы, горького жизненного опыта[125]. Он хотел сплотить вокруг себя в одну коалицию разноплеменные и исповедующие разные религии народы. Коалиция должна была противостоять новым безбожным веяниям эпохи. С точки зрения Александра, прежние коалиции не имели успеха, так как были основаны на эгоизме и корысти государей и министров, что было чуждо христианскому духу[126].

Таким образом, христианские идеи для Александра стали ориентиром во внешней и внутренней политике. Император считал их ответом на многие вопросы и видел в них фундамент мироздания, на котором должен держаться мировой и национальный порядок. Во внутренней политике предполагалось создание общехристианского веротерпимого государства, во внешней политике − Священный Союз европейских императоров. Конечно, такое воззрение − плод его духовных исканий в духе христианского мистицизма. Надо помнить, что Александр Павлович был все-таки неограниченным (самодержавным) правителем, и со временем у него появилась мысль навязать народу просвещение в христианском духе, чтобы народ, как и монарх, мог размышлять по поводу религии самостоятельно. Александр знал, что народ в основной своей массе верит в Бога и в царя как в Его помазанника, но не просвещен, и многие даже не читали Библию. Для того чтобы рядовой человек мог задуматься над религией, ему нужно прочитать осознанно Священное Писание, как когда-то сделал это сам император. Но в ту пору Библия мало у кого была, поэтому император решил основать Библейское общество. Возможно, царь понимал, что человеку не только нужно знать то, что ему говорят в церкви, но и самостоятельно читать Евангелие. Именно в первую очередь распространение Евангелия объявили задачей созданного в 1812 году Русского Библейского общества. В этот день император утвердил доклад главного управляющего духовными делами князя А. Н. Голицына, где были прописаны причины создания и цель общества. В результате начались переводы Библии, распространившиеся по России большим тиражом[127]. В состав общества входили: президент А. Н. Голицын, вице-президенты граф В. П. Кочубей, А. К. Разумовский, М. Донауров, Р. А. Кошелев; директора-иностранцы − католик Рейнбот, пастор Питт и другие. Из русского духовенства там присутствовали архимандрит Филарет (Дроздов), митрополиты − петербургский Амвросий и киевский Серапион и другие. Все это соответствовало мыслям царя о построении государства на христианских ценностях (неважно, католических или православных). Император первым внес взнос в пользу общества (25 000 рублей), а 10 000 рублей обязался платить ежегодно[128]. Общество продавало книги по доступным для народа ценам, а иногда отдавало бесплатно. До 1826 года отпечатали около 800 000 экземпляров священных книг на 26 языках[129]. Распространение книг шло параллельно с продажей религиозных отечественных и иностранных сочинений с мистическим уклоном. Так, например, именно тогда А. Ф. Лабзин возобновил журнал «Сионский Вестник». А княгиня Мещерская издала 93 книги и брошюры тиражом 400 000 экземпляров. Почти весь материал был заимствован из английской протестантской литературы.

Большой интерес в обществе вызвала госпожа Крюденер, которая считала себя вдохновленной свыше и обожала пророчествовать в религиозном экстазе. Архимандрит Фотий писал по поводу ее: «Крюденер была женщина зловерия лжехристианского, какой-то западной ереси… она выдавала себя за вдохновленную свыше. Молва разнеслась от некоторых ее учеников столь быстро о ней, что весь Петербург подвигся, как новое чудо, видеть и слышать госпожу Крюденер. Некоторые почитатели ее, из обольщения ли своего или из ругательства над святынею христианских догматов, портреты изобразили Крюденерши, издавали в свете ее с руками, к сердцу прижатыми, очи на небо имеющую, и Святого Духа с небес, как на Христа, сходящего во Иордане или на Деву Богородицу при Благовещении архангельском. В сетях Татариновой и Крюденерши сам министр духовных дел увязал»[130]. Не менее любопытно появление в Петербурге Е. Ф. Татариновой. С 1815 года она переселилась к матери в Михайловский замок. Как многие в то время, она стала искать «всемирной истины» на почве объединения различных духовных убеждений и обобщения обрядов богослужения. Татаринова стала помогать бедным, нищим и бродягам, а также посещать скопческие «корабли» и хлыстовские радения. В 1817 году она перешла из лютеранства в православие и почувствовала в себе дар пророчества. Ею тогда заинтересовался А. Н. Голицын и попросил государя выдавать ей пенсию 6000 рублей ежегодно. Известно, что царь не только ей помог, но и поощрял ее кружок, а также неоднократно приглашал проповедницу к себе на прием.

Также не стоит забывать про создание в 1817 году Министерства духовных дел и народного просвещения, в основе которого лежали чисто мистические идеи надконфессионального христианства. Оно контролировало и Синод, и религию в государстве, и образование[131]. Это вызвало недовольство православного духовенства. Так, например, митрополит петербургский Амвросий не хотел иметь никаких дел с новым министром[132]. Его преемник митрополит Михаил также имел напряженные отношения с Голицыным. Это противостояние в итоге привело к смещению Голицына с поста в 1824 году, и во многом это было связано с разочарованием Александра I в мистицизме[133].

Таким образом, мистические идеи в то время захватили многих представителей высшего общества, и их поддерживал не только Александр, но и его окружение, в частности, князь Голицын. Идеи примирить все религии, найти всеобщую религиозную истину приводили к распространению сектантства по всей стране, появлению новых ересей, противоречащих русской ментальности. Естественно, русские сектанты также не оставались в обиде − им дали волю. Правительство ни в коем случае не боролось с христианскими сектами (как русскими, так и иностранными)[134], следуя политике веротерпимости, поощряло их распространение, за исключением, пожалуй, скопцов (из-за членовредительства), да и то преследовали больше их изуверство, чем учение. Но об этом позже. Эта политика могла со временем привести к свободе совести и вероисповеданий, а подобная свобода ведет и к политической свободе, и к либеральным преобразованиям. Готова ли была Россия к реформам? Подготовил ли Александр почву для них? Александр, как мы помним, начал свое царствование с либеральных реформ, но впоследствии заморозил их, возможно, из-за борьбы с Наполеоном, возможно, и потому, что знал о неготовности общества к реформам. Поспешные реформы могли привести, по нашему мнению, и к требованию больших свобод, и к революции или к покушению на императора, схожему с покушением на Александра II. Скорее всего, Александр I в данном религиозном эксперименте видел подготовку общества к новым преобразованиям. Для этого, например, Министерство духовных дел впоследствии было слито с Министерством просвещения («дабы христианское благочестие было всегда основанием истинного просвещения»), главой которых был преданный императору и разделяющий его взгляды А. Н. Голицын[135].

Замысел состоял в просвещении общества именно в религиозном, христианском духе (а не революционном), что привело бы к свободам без крови, без которой не смогла обойтись Франция. А это была задача не из легких: надо было считаться и с православным духовенством, и с иноверцами, и с сектантами. Единственный способ угодить всем − разрешить то, что им надо, что и делало правительство. К концу жизни император разочаровался в тех, кто выдавал себя за общающихся с Богом… Но для этого ему пришлось многое испробовать и испытать[136]. Православие он стал считать единственно правильным путем, но это произошло лишь под конец жизни и не отразилось особо на внутренней политике[137].

Время царствования Александра было благоприятным для развития сект. В первую очередь это было связано с желанием императора примирить все христианские идеи в России, а возможно, во всем мире. При этом правительство, состоявшее из людей, близких по своим взглядам с царем, не могло навязывать всем православие, так как понимало, что таким способом не добиться цели. Ставка делалась на то, что люди будут искать Бога в себе, согласно своей совести, а не букве канона, что приведет империю к процветанию и благополучию. А мир на христианских заповедях останется без революций и войн. Отношения к сектам было в тот период невраждебным. В данном параграфе речь пойдет об отношении к секте хлыстов. Но мотивы отношения к ней правительства не будут понятны без ознакомления с учением секты и ее внутренней жизнью.