Естественная история Рая - Асгер Йорн

дипломы, тех, кто не принимают своего «высокого положения», отправляют на несколько лет в тюрьму. Чем более ты способен успешно заниматься делами других, тем больше тебя ценят, это понятно; но, если в то же время ты больше не можешь позволить себе преследовать свои собственные интересы, тебя тем более стоит рассматривать как жертву или альтруиста. Это и есть «высокое положение»? Начинаешь в этом сомневаться.

Говорят, что субъект полагает себя, лишь противополагаясь: он намеревается утвердиться как нечто существенное и выстроить Другое несущественным, объектом. И добавляют: почему женщины не оспаривают мужское верховенство? Ни один субъект не полагает себя изначально и произвольно как нечто несущественное. Отнюдь не Другой, определяя себя как Другого, определяет Такого. Наоборот, он полагается в качестве Другого Тем, кто полагает себя Таким. Евреи оказываются «другими» для антисемита.

Это женское непротивление четко объясняет разницу с мужским подходом. Согласие, способное установиться между мужчинами, никогда бывает стихийным. Это всегда их рассудочное согласие, превозмогающее естественную враждебность между ними. Соглашаешься с тем, что твои друзья признают тебя несущественным, чтобы, со своей стороны, выстроить их несущественными, Другими. Соглашаешься быть Другим в глазах Других. Принимаешь исключительный характер отношений, сохраняя их дистанцию. Такой, потому что социально согласен быть Другим. Субъективно существен как индивид, поскольку согласен быть социально несущественным. Та же самая процедура может производиться и социальной группой, как, например, в случае евреев. Этот народ — систематически Другой и несуществен кроме как для самого себя. В этом он чрезвычайно похож на датчан. Во время оккупации Дании, когда евреев эвакуировали в Швецию, оказалось, что в Ольборге о существовании еврейской общины напоминают только синагога и кладбище, все остальные совершенно исчезли, растворились за восемьдесят пять лет⁸ в местном населении. Во всем городе никто не знал ни одного еврея. Присутствие Другого в Дании допускается только как индивида, и в качестве человека каждый оказывается другим по отношению к Такому. Поэтому ищут не какое-то другое искусство, а другого художника. Из-за чего искусство само по себе часто не имеет другого измерения, так как по не совсем чистой случайности исключение подтверждает правило. Исключительное стремится подтвердиться в нормальном, в то время как обычное стремится подтвердиться в исключительном. Для женщины, которая всегда прежде всего озабочена тем, чтобы иметь значение, непостижимо, что мужчина, ради способности что-то означать, всячески избегает оказаться означенным и особенно быть высшим. Всеохватность Такого — это тирания, а слово «тирания» восходит к диктатуре этрусского матриархата⁹ и позже употреблялось в Греции для обозначения мужского деспотизма. Только благодаря своей возможности стать исключением из правила мужчина становится креативен, и становится он таковым, преобразуя правила. Но можно и ни во что не ставить правила и не быть при этом креативным.

Разграничение между Таким и Другим не обязательно подразумевает, что Такой является первым, а Другой — вторым, за исключением лингвистического скандинавского случая, в котором имеется одно и то же слово для обеих позиций.

Естественная история начинается с Рая. Ева в нем совсем одна. Она милостиво господствует над миром. Никаких следов Адама. Она сполна отправляет свою волю к власти. Синтез совершенен. Слишком многочисленные минералы эксплуатируются растениями, а слишком многочисленные растения эксплуатируются животными, которых, в свою очередь, эксплуатируют редкие хищники, издыхая, возвращающиеся в минеральное состояние. Круговорот гармоничен, он покоится на праве сильного. Ева, по правде говоря, никакая не женщина. Она — дева-мать, magna mater, апофеоз самодостаточности. Она оплодотворяет самое себя, побивая все рекорды плодородия. Она — синтез своего вида, монистическое всемогущество. Священная медуза.

Когда ученым наконец удалось открыть эту совершенно самодостаточную Еву, они начали задаваться вопросом, не был ли Адам даже на высших стадиях эволюционной лестницы, совершенно бесполезным для Евы паразитом, и в результате пришли к неоспоримому заключению, что Адам, даже на стадии человеческих существ, абсолютно не обязателен для размножения. Самозачатие вполне возможно для девственницы и время от времени происходит. Сколько бедных девушек было замучено, невинных, в отместку за плотские удовольствия, коих не было и в помине? Даже история Девы Марии в научном свете предстает достаточно вероятной, без чуда, освобожденной от всякой мистики.

История начинается с того, что всем владеет Ева. Она ничего не может выиграть, но может всё проиграть. И становится понятно, что ей даже во сне не могло прийти в голову родить в одиночку мальчика. Он может появиться на свет только стараниями Адама. Поэтому все дети матерей-девственниц с необходимостью оказываются девочками. Было много споров касательно эротического поведения Иисуса. В свете науки здесь возможно одно и только одно решение: это была замаскированная самка. И в современных храмах готовы воспринять эту потрясающую версию. Виднейшие протестанты Соединенных Штатов уже всерьез стремятся исправить ошибку, совершенную во времена Реформации, когда деву Марию выставили за дверь. Ее начинают возвращать на место.

Прояснение касательно двойственного характера самки как женщины или девы-матери, который позволяет женщинам по собственному желанию быть женщиной или не быть, но придает этой перемене отчетливый характер, было получено достаточно неожиданно — главным образом благодаря углубленному изучению андрогинного поведения женских особей вши. В настоящий момент единственным упованием на статус высшего существа с самочьей стороны в основном признается ностальгия по утраченному Раю. Утверждается даже, что с помощью психоанализа можно излечи феминистическую тенденцию к возвращению в естественное состояние богини-матери. Но чтобы вполне уразуметь совершенную законность подобного демарша нужно сначала поведать печальную историю превращения самовластной матери в женщину, превращения, обусловленного той узурпацией власти, которую повлекло за собой несвоевременное появление Адама.

Если всё же попытаться увидеть в первом Адаме божественный образ, следует признать, что он донельзя примитивен. Возможно, что в перспективе развития это даже имеет свой смысл, поскольку юный Адам, за вычетом органов размножения, полностью следует женской модели. Он — всего лишь какой-то сопляк, дурная копия Евы, да к тому же беспомощен и ленив до такой степени, что она должна кормить его и носить на закорках, как святой Христофор младенца Иисуса. И что при этом она себе представляет? Что, быть может, в один прекрасный день он в виде компенсации начнет носить ее на руках? Какая фатальная ошибка! Он, как бы там ни было, благодаря хорошему здоровью и крепкому телосложению Евы, гаранта его обильного