Михаил Барятинский - Средний танк Т-34

Указать точное количество танков, полученных НОАЮ и Чехословацким корпусом, не представляется возможным. По-видимому, речь может идти о нескольких десятках единиц.

Трофейные танки Т-34 в ограниченном количестве использовались в вермахте. В частности, во время наступления под Курском летом 1943 года в моторизованной дивизии СС «Рейх» имелось 25 «тридцатьчетвёрок». На части из них немцы установили свои командирские башенки.

В финской армии число танков Т-34 не превышало 9 единиц, 7 из которых эксплуатировались до 1960 года.

Незначительное количество Т-34 использовалось в частях венгерской и румынской армий, а также в Русской освободительной армии генерала А. А. Власова.

Традиционно считается, что Т-34 — это первый в мире массовый средний танк с рациональными углами наклона броневых листов корпуса и башни, дизельным двигателем и длинноствольной 76-мм пушкой. Всё это верно, как верно и то, что по своим ТТХ «тридцатьчетвёрку» на 1941 год можно признать сильнейшим средним танком в мире. Однако нельзя забывать, что танк, как, впрочем, и любой другой вид боевой техники, создаётся для боя, и очень важно, насколько его конструкция позволяет реализовать даже самые высокие заявленные характеристики, поскольку многие, на первый взгляд, удачные конструктивные решения на деле могут обернуться недостатками.

Т-34 был скомпонован по классической схеме с кормовым расположением двигателя и трансмиссии. Форма его корпуса и башни была признана и противниками, и союзниками наиболее удачной для своего времени с точки зрения снарядостойкости и считалась образцом для подражания. Но чудес не бывает, и за всё приходится платить. В данном случае — забронированным объёмом. Выгодный, с точки зрения снарядостойкости, большой наклон лобовой брони вкупе с неудачным, хотя и конструктивно более простым — продольным — расположением массивного 12-цилиндрового двигателя, сократил объём боевого отделения и не позволил разместить люк механика-водителя на подбашенном листе корпуса. В результате люк выполнялся в лобовом листе, что существенно снижало его снарядостойкость.

Из таблицы видно, что боевое отделение Т-34 было наименьшим по сравнению со всеми средними танками, принимавшими участие во Второй мировой войне!

Обтекаемая, красивая внешне, даже элегантная башня «тридцатьчетвёрки» оказалась слишком мала для размещения артсистемы 76-мм калибра. Доставшаяся по наследству от лёгкого А-20, она изначально предназначалась для установки 45-мм пушки. Таким же, как у А-20, остался и диаметр башенного погона в свету — 1420 мм, всего на 100 мм больше, чем у БТ-7.

Ограниченный объём башни не позволил разместить в ней третьего члена экипажа, и наводчик орудия совмещал свои обязанности с обязанностями командира танка, а порой и командира подразделения. Приходилось выбирать: или вести огонь, или руководить боем. Этот недостаток отмечался офицерами НИБТПолигона в 1940 году, а затем немцами и американцами. Последние, например, вообще никак не могли понять, каким образом наши танкисты могут помещаться в башне зимой, когда носят полушубки.

Теснота башни и боевого отделения в целом существенно уменьшали все достоинства мощной 76-мм пушки, обслуживать которую было просто неудобно. Крайне неудачно, в вертикальных кассетах-чемоданах размещался боекомплект, что затрудняло доступ к снарядам и снижало скорострельность.

Вентиляция танка осуществлялась вентиляторами системы охлаждения и дополнительным вытяжным, расположенным в перегородке моторного отделения. В крыше башни имелось вентиляционное отверстие, но принудительной вентиляции не было! В отчёте НИБТПолигона указывалось, что содержание СО при выстреле даже с работающей вентиляцией значительно превышает допустимую норму (0,1 мг/л) и является токсической.

В 1940 году был отмечен и такой существенный недостаток танка, как неудачное размещение приборов наблюдения и их низкое качество. Так, например, смотровой прибор кругового обзора устанавливался справа сзади от командира танка в крышке башенного люка. Доступ к прибору был крайне затруднён, а наблюдение возможно в ограниченном секторе: обзор по горизонту вправо до 120°; мёртвое пространство 15 м. Ограниченный сектор обзора, полная невозможность наблюдения в остальном секторе, а также неудобное положение головы при наблюдении делали смотровой прибор совершенно непригодным к работе. Неудобно располагались и приборы наблюдения в бортах башни. В бою всё это приводило к потере зрительной связи между машинами и несвоевременному обнаружению противника.

Органическим недостатком Т-34 являлась пружинная подвеска типа Кристи, сообщавшая машине во время движения сильные колебания. Кроме того, шахты подвески съедали значительную часть забронированного объёма.

Т-34 выпуска завода «Красное Сормово» проходит по г. Ландсберг в провинции Бранденбург, Германия, 1-й Белорусский фронт, 21 февраля 1945 года.

Важным и неоспоримым достоинством танка было применение мощного и экономичного дизельного двигателя. Но двигатель в танке работает в крайне перенапряжённом режиме, в частности, и с точки зрения воздухоподачи и воздухоочистки. В отчёте начальника 2-го управления Главразведуправления Красной Армии генерал-майора танковых войск Хлопова, составленном по результатам испытаний танка на Абердинском полигоне в США, говорилось:

«Недостатки нашего дизеля — преступно плохой воздухоочиститель на танке Т-34. Американцы считают, что только саботажник мог сконструировать подобное устройство. Для них непонятно также, почему в нашем наставлении его называют масляным. Испытания в лаборатории и испытания его в поле показали, что воздухоочиститель вообще не очищает воздух, попадающий в мотор; пропускная способность его не обеспечивает приток необходимого количества воздуха даже при работе мотора вхолостую.

В результате этого мотор не развивает полной мощности — и попадающая в цилиндры пыль ведёт к очень быстрому срабатыванию их, падает компрессия, и мотор теряет ещё больше мощности.

Средний танк Т-34, после пробега в 343 км, окончательно вышел из строя и не может быть отремонтирован. Причина: вследствие чрезвычайно плохого воздухоочистителя на дизеле в мотор набилось очень много грязи и произошла авария, в результате которой поршни и цилиндры разрушились до такой степени, что их невозможно отремонтировать».

Вот так: 300 с небольшим километров пробега — и двигателя нет, и всё из-за убийственно плохой конструкции воздухоочистителя «Помон»!

Впрочем, самой большой проблемой «тридцатьчетвёрки», и это подтверждается и немецкими, и американскими документами, стала трансмиссия, и в первую очередь крайне неудачная конструкция коробки передач. Вот что по этому поводу писали немцы:

«Подавляющее большинство КПП в танках наших противников[5] плохо переключается, отчасти от того, что в большинстве случаев это — простая система передвигаемых шестерён; кроме того, заднее расположение двигателя и КПП в танках делает необходимыми длинные рычаги управления передачами, имеющими большой мёртвый ход вследствие наличия промежуточных звеньев, что вызывает при быстрых переменах скоростей неправильные переключения. В плохом переключении заключается самая большая слабость советского танка Т-34. Следствием этого является сильный износ сцепления. Почти все захваченные нами танки при сохранности всех остальных частей вышли из строя из-за повреждения сцепления».

Боевая учёба танкистов, 1949 год. (РГАКФД)

Из-за быстрого износа, а также вследствие неудачной конструкции главный фрикцион почти никогда не выключался полностью, его «вело» и переключить передачу в таких условиях было делом сложным. При невыключенном главном фрикционе воткнуть нужную передачу удавалось только очень опытным механикам-водителям. Остальные же поступали проще: перед атакой включалась 2-я передача (стартовая для Т-34), а с двигателя снимался ограничитель оборотов. В движении дизель раскручивали до 2300 об/мин, танк же соответственно разгонялся до 20–25 км/ч. Изменение скорости осуществлялось изменением числа оборотов, а попросту — сбросом газа. Нет необходимости объяснять, что такая солдатская хитрость уменьшала и без того небольшой моторесурс двигателя. Впрочем, редкий танк доживал до выработки его «сердцем» даже половины этого ресурса.

Нельзя признать удачным и побортное расположение топливных баков, да ещё в боевом отделении и без выгородок. Не от хорошей жизни танкисты стремились перед боем заполнить баки до отказа — пары солярки взрываются не хуже бензиновых, сама солярка — никогда.