Артур Кларк - Голоc через океан

Несмотря на повреждение, кабель 1850 года показал, что телеграфная связь через пролив всё-таки возможна. Предполагали, и не без основания, что причиной неудовлетворительной связи по этому кабелю является несовершенство его конструкции, особенно плохая изоляция.

Бретты решили проложить новый кабель. На этот раз главным проектантом, исполнителем и финансистом стал инженер Томас Кремптон, который сам сконструировал кабель и собрал половину суммы затрат, исчисляемых в 15000 фунтов стерлингов. По конструкции его кабель существенно отличался от предыдущего. Это был настоящий четырёхжильный кабель, а не одножильный провод. Медные жилы, изолированные гуттаперчей, скручивались, покрывались пенькой и стальной бронёй. Теперь ни один рыбак уже не смог бы вытащить его на поверхность или разорвать. Кабель походил на стальной трос большого диаметра и весил в тридцать раз больше кабеля Бреттов.

Каждая из четырёх медных жил этого кабеля диаметром по 1,5 мм изолировалась слоем гуттаперчи толщиной в 2,5 мм. Жилы скручивались и обматывались просмолённой пенькой. Поверх накладывалась броня из 10 круглых стальных оцинкованных проволок диаметром по 7,5 мм. Все 10 проволок располагались вокруг сердечника кабеля по спирали в один слой, образуя таким образом сплошное защитное покрытие. Наружный диаметр кабеля – около 35 мм, его вес – 4,5 кг на 1 м. Изобретённая незадолго до этого, в 1850 г., стальная проволочная броня на протяжении последующих ста лет оставалась неотъемлемой частью конструкции подводных кабелей связи.

25 сентября 1851 года началась прокладка кабеля Кремптона. Исходный и конечный пункты были прежними, однако большой вес кабеля чуть не погубил проект: стопоры не могли удержать его стремительное вытравливание за борт. Кроме того, из-за ветра судно отклонилось от курса. И вот, когда до французского берега оставалось ещё около двух километров, показался конец кабеля, который, к счастью, был основательно закреплён. Возможность такого случая, по всей вероятности, предусмотрели – на судне оказалась запасная бухта кабеля, позволившая дотянуться до французского берега[9] и спасти положение.

После нескольких недель испытаний кабель был передан в эксплуатацию, и присутствовавшие при его публичной демонстрации убедились, что телеграфная связь между Англией и континентом – дело нескольких секунд[10].

На фоне первоначальной неудачи и всеобщего скептицизма установление такой связи произвело громадное впечатление. Оптимистически настроенные викторианцы возвели это событие в триумф дела мира. Они были убеждены, что быстрая связь несомненно будет способствовать взаимопониманию и сотрудничеству между народами. Увы, мы видим, что не всегда связь способствует этому. Цивилизация, конечно, не может существовать без совершенных видов связи, но это отнюдь не означает, что сами по себе они смогут обеспечить мир. Как сказали бы математики, это условие необходимое, но недостаточное.

1851 год. Первое время передача депеш из Лондона в Париж длилась порой часами

В деловых кругах открытие телеграфной связи через Ла-Манш вызвало большое оживление. Только компания "Гутта-Перча", монополизировавшая процесс наложения изоляции, за последующие два года поставила промышленным фирмам, производившим бронирование кабелей, около двух с половиной тысяч километров изолированных жил. Если проследить по карте Европы распространение подводных телеграфных линий за период с 1851 по 1856 годы, то обнаружится чрезвычайно бурная деятельность в этой области предпринимателей ряда государств. После двух неудачных попыток действующий кабель связал, например, в июне 1852 года Англию с Ирландией. Дувр в 1853 году был соединён телеграфом с Остенде (Бельгия); между Англией и Голландией удалось проложить даже четыре кабеля.

Крымская война вызвала необходимость в прокладке кабеля в Чёрном море (вот вам и средство "для обеспечения мира и взаимопонимания между народами!"). Кабель изготовлялся так поспешно, что не было времени его бронировать. Он представлял собой одножильный изолированный провод, подобный первому кабелю Бретта. Однако он проработал около года.

В 1854 году была проложена подводная телеграфная линия между Корсикой и Сардинией, а затем между Корсикой и Италией. После этого была сделана попытка новить телеграфную связь между Сардинией и Алжиром, но здесь большие глубины не позволили осуществить замысел.

Развитие подводного телеграфа шло трудным путём ошибок, катастроф, разочарований. Однако успешная прокладка ряда линий привела к мысли о возможности пересечь телеграфным кабелем Атлантический океан.

Англия, обладавшая огромными заморскими владениями и имевшая технические возможности, неизбежно должна была стать пионером прокладки подводных кабелей, и не удивительно, что она удерживала первенство в течение почти ста лет. Однако инициатива организации прокладки первого трансатлантического кабеля всё же принадлежит Америке – её подданному Сайрусу Уэсту Филду.

О Сайрусе Уэсте Филде, одном из выдающихся американцев XIX века, сейчас, пожалуй, знают немногие, даже из его соотечественников. Этот человек не открывал новых земель, не воевал с индейцами, не выигрывал военных сражений, не основывал промышленных империй… И всё-таки о нём нельзя вспоминать без восхищения.

Проложив по дну Атлантического океана телеграфный кабель между Англией и Америкой, Филд преодолел то, что многие считали непреодолимым, и открыл новую эру в истории развития подводного телеграфа. Главными рычагами, которые помогли ему пройти через невероятные трудности и достичь цели, были его мужество и кипучая энергия.

Этот замечательный человек как будто смотрит на меня сквозь столетие… Глубоко посаженные задумчивые глаза, тонкий нос, правильные черты. Это скорее лицо поэта или музыканта; он совсем не похож на тех преуспевающих дельцов, которых мы привыкли видеть на страницах журнала "Тайм". "Мечтатель и рыцарь", — называли Филда ещё много лет спустя. В то время действительно нужно было обладать исключительной проницательностью, чтобы взяться за осуществление идеи, которая почти всем казалась фантастической, и быть рыцарем, чтобы не отступить перед невероятными трудностями и целой серией тяжелейших неудач, которыми сопровождалась на пути к намеченной цели его почти двенадцатилетняя работа. Он, безусловно, проявил исключительную дальновидность и крепкую хватку дельца крупного масштаба.

Сайрус Филд – организатор прокладки первого трансатлантического телеграфного кабеля в 1857-1866 гг.

Сайрус Филд родился 30 ноября 1819 года в Новой Англии, куда два столетия назад из Великобритании эмигрировали его предки. Отец Сайруса был священником конгрегации в Стокбридже (штат Массачусетс). Он имел многочисленную семью, в которой, видимо, и заключалось всё его богатство. В семье Сайрус был младшим, что заставило его повзрослеть раньше времени. Уже в пятнадцатилетнем возрасте он с благословения отца отправился на поиски своего собственного счастья.

С восемью долларами в кармане Сайрус проделал восьмидесятикилометровый путь до Гудзона, а оттуда переправился в Нью-Йорк. Разочарование не заставило себя долго ждать. Улицы Манхеттена оказались вовсе не усыпанными золотом, и юный Сайрус, как и многие его сверстники, начал работать разносчиком в галантерейном магазине на Бродвее за жалкий доллар в неделю. Прошёл год, но ничто не изменилось; тогда, решив, что его просто не оценили, Сайрус вернулся в Массачусетс и стал работать у своего брата Мэтью, который к тому времени уже успел завести мастерскую по изготовлению бумаги. Дела шли хорошо, и через два года Сайрус стал его помощником, а вскоре и сам смог основать дело и стать компаньоном в большой нью-йоркской фирме по оптовой торговле бумагой.

В 21 год Сайрус женился на Мэри Брайен Стоун, уроженке Гилфорда (штат Коннектикут). Шесть месяцев спустя его постигла неудача: фирма обанкротилась и на долю Сайруса остались одни долги. Однако энергия и предприимчивость быстро помогли ему поправить дела. Более того, он смог даже основать собственную фирму "Сайрус Уэст Филд и К°". Работа пошла хорошо; увлечённый ею, Филд был настолько занят, что мог видеться с семьёй только по воскресеньям. Долги были заплачены, и к 33 годам его капитал составил 250 тысяч долларов. Теперь было решено прекратить дело и отдохнуть, тем более, что врачи настоятельно советовали ему это.

Освободившись от дел, Филд, как и многие другие богатые американцы, прежде всего отправился с женой в турне по Европе. Возвратившись, Филд со своим другом Фредериком Черчем – известным пейзажистом того времени – предпринял путешествие по Южной Америке, где приключениям, как вспоминал Филд, не было конца. Затем потянулись праздные будни, которые могли поглотить всю его остальную жизнь. Но подвернулся случай, который в конечном счёте сделал Филда тем, о ком мы теперь говорим.