Манфред Лэеккерт - Железо

Ночное нападение кельтов на Капитолийский храм было отбито. Как гласит легенда, защитников вовремя разбудили святые гуси Юноны, которых потревожили нападавшие. Кельты ушли из Рима, взяв большой выкуп — тысячу фунтов золота. Говорят, что при взвешивании золота вождь кельтов Бреннус положил на чашу весов с гирями и свой железный меч. Римляне запричитали: «Горе побежденным», но это вызвало лишь смех у победителя.

Кельты не были единым народом. Между их племенами часто вспыхивали кровопролитные войны, прямо или косвенно инспирированные римлянами, которые пользовались принципом «разделяй и властвуй». В союзе с германскими племенами кельты воевали друг с другом или в союзе с римлянами — против германских племен, но всегда это бывало так, как того хотели римляне.

В экономической жизни кельтов основную роль играли земледелие, скотоводство и производство металлов, прежде всего железа. Земледельцы и кузнецы были основными производителями товаров в поселениях кельтов. Многие оппидумы возникали там, где была железная руда. Доведенное до высокой степени мастерства кузнечное ремесло кельтов принесло им известность далеко за пределами мест их обитания. Кузнецы у кельтов были одновременно и горняками, и металлургами. Они искали и добывали руду, выплавляли железо и сами затем изготавливали металлический инвентарь и оружие. Постепенно произошли разделение труда и его специализация, что не только привело к резкому подъему производительности, но и позволило намного улучшить качество изделий.

Оппидум, в который пришли Ирмин и его люди, хотя и не пользовался такой славой металлургического центра, как оппидум в Норикуме, но тем не менее производимое здесь железо было превосходным. Изготовленные из него инвентарь и оружие пользовались большим спросом у соседних народов, в том числе и у гермундуров.

Железную руду добывали в непосредственной близости к внешнему кольцевому валу. Многочисленные штольни вели внутрь горы. Горны для переработки руды находились внутри первого кольцевого вала и располагались в два ряда. Кроме них, были и другие печи; их можно было видеть отдельно стоящими в различных местах оппидума вплоть до внутреннего кольцевого вала. В это время года, в преддверии зимы, горные выработки и печи имели заброшенный вид. Работы велись лишь у некоторых из них.

На следующий день после прибытия Ирмина пригласили к одному из друидов, и он отправился к нему в сопровождении посланца. Тем временем люди Ирмина пошли к плавильным печам — их заинтересовала работа этих крупных сооружений. По высоте печи достигали почти человеческого роста и уходили в землю на глубину, примерно равную высоте горна. Это было хорошо видно, так как у большинства печей отсутствовала передняя стенка.

Один из кузнецов объяснил им процесс получения крицы. Вначале заполняли нижнюю часть шахты печи древесным углем, затем в три слоя закладывали железную руду, перемежая ее древесным углем. Кузнец показал несколько отверстий в стенке печи над самой площадкой и кожаные мехи, мундштуки которых были вставлены в эти отверстия. Объяснив действие мехов, он сказал, что при вдувании воздуха уголь в печи разгорается, а следовательно, повышается температура и железо начинает плавиться, стекая в нижнюю часть горна, так как оно тяжелее других компонентов, входящих в состав шихты. По мере остывания меняется состав жидкого железа и оно становится все более вязким. Кроме того, попутно железо захватывает частички шлака. После того как прогорает весь уголь и переплавляется руда, получается пропитанный шлаком кусок железа размером с две человеческие головы, так называемая крица. Люди с большим интересом выслушали кузнеца.

Дома и мастерские ремесленников, занимавшихся одним ремеслом, в оппидуме располагались тесными группами. Практически существовали улицы отдельных ремесел, как это было позднее в средневековых городах. Так горшечники жили отдельно от кузнецов, а те в свою очередь отдельно от «бронзолитейщиков и т. д.

Громкий непрерывный звон наковален привлек гермундуров, и они направились а кузнечный ряд; С любопытством и некоторой опаской они вошли в одну из кузниц, где мощно гудели два больших кузнечных горна, непрерывно раздуваемых большими мехами. Вокруг было множество различных инструментов: большие, Средние и малые кузнечные молоты, клещи самых различных форм и размеров, зубила, напильники. В твердом утрамбованном полу мастерской в нескольких углублениях располагались массивные поднаковальни. Работали два кузнеца, один клещами вытащил ив огня горящий светло-соломенного цвета кусок железа и уложил его на одну из наковален. Другой начал равномерно и сильно бить по железу молотом. Бесформенный кусок его быстро становился шире, тоньше и длиннее. Трудно было, определить, какое изделие хотели получить кузнецы, но и непосвященному было ясно, что каждый удар молота был точно рассчитан. Остывший кусок теперь уже плоского железа кузнец снова сунул в огонь, а его помощник сильными движениями несколько раз качнул мехи. При этом не было сказано ни единого слова — достаточно было движения руки или кивка головой.

У входа в мастерскую лежали мотыги, лопаты, лемехи. Очевидно, здесь изготовляли только эти изделия. В другой мастерской ковали топоры и кайла. Гермундуры с восхищением отметили, что лезвие топора отличается исключительной остротой. По предположению одного из кузнецов они испробовали только что изготовленный топор и тот глубоко вошел в ствол дерева. Это было удивительно. Тело топора было железным, а лезвие стальным. Таким «осталиванием» железных режущих инструментов и оружия кельтские кузнецы владели в совершенстве. Широко известны знаменитые кельтские длинные мечи, у которых на мягкий железный стержень наварены стальные лезвия. Это было страшное оружие того времени. Печная или кузнечная сварка была процессом, обычным для кельтских кузнецов.

Сталь для «осталивания» инструментов и оружие кельты получали науглероживанием железа в огне древесного угля. Был еще один весьма своеобразный метод получения стали. О нем сообщает древнегреческий историк Диодор Сицилийский из Асириона, автор «Исторической библиотеки» в 40 книгах, из которых до нас дошли 1-5-я и 11-20-я. В этом труде изложена история Древнего. Востока, Греции, эллинистических государств и Рима от легендарных времен до середины I в. до новой эры. Среди прочего Диодор Сицилийский описывает и совершенно необычный получения стали иберийскими кельтами: «Они закапывали кованые железные пластины в землю и держали их там до тех пор, пока ржавчина не съедала все слабые части. Из оставшихся более прочных частей они затем, ковали свои превосходные мечи и другое оружие. Изготовленное; таким образом оружие разрезает все что ему попадется.

Дело в том, что полученная в сыродутном горне железная крица была очень неоднородна по химическому составу. Она состояла из смеси железа и стали, и даже после тщательной проковки участки с низким содержанием углерода перемежались с участками с высоким его содержанием. Такая неоднородность была причиной неравномерной коррозии, так как во влажной земле участки с низким содержанием углерода окисляются намного быстрее. После длительного пребывания в земле мягкие участки крицы разрушались и оставалась сталь. Всего несколько десятилетий назад в районах расселения кельтов и древних германцев, занимавшихся кузнечным ремеслом, крестьяне находили во время пахоты разъеденные ржавчиной боевые топоры и длинные мечи. Сохранившийся металл представлял собой превосходную по своим качествам сталь. К большому сожалению, такие находки чаще оказывались на наковальнях местных деревенских кузниц, чем в краеведческих музеях или в исследовательских лабораториях, и из них изготавливали топоры или ножи, качество которых было, конечно, намного выше качества наших обычных топоров и ножей.

Этот дорогой и длительный процесс получения стали кельтские кузнецы использовали только в редких случаях, когда надо было изготовить оружие особо высокого качества. С большой долей вероятности можно предположить, что упоминаемое в легендах и сказаниях чудо-оружие имеет вполне реальный прототип — мечи из стали, полученной таким трудоемким способом.

Сколько терпения и труда, умения и выдержки требовало изготовление железных мечей со стальными лезвиями! Кузнецы-оружейники были истинными мастерами и художниками, ведь в руках у них были только обыкновенный молот и клещи.

Конечно, кузнецы того времени ковали не только чудо мечи, переходившие от отца к сыну и составлявшие наиболее высоко ценимое имущество свободного человека. Мастерские выпускали и «массовую» продукцию — мечи, которые гнулись в бою и вынуждали воинов прерывать его, чтобы выправить оружие. Особо ценные мечи не были предметом торговли. Их дарили князьям и королям, они составляли на протяжении многих поколений фамильное достояние. Воины считали такие мечи богатой добычей. Обычное железное оружие, хотя и было качеством пониже, но обладание им все же было почетным, ибо только свободный человек мог носить меч и копье. Предводителем небольшого отряда гермундуров, находившегося в оппидуме, был Ирмин, второй сын князя Бодана, стоявшего во главе части этого племени. На улице, сопровождаемый знатными кельтами, Ирмин встретился со своими людьми. Ему повезло: переговоры с «мудрейшим» прошли успешно, так как тот давно знал Бодана. Когда-то к обоюдному удовлетворению они урегулировали длительный спор из-за охотничьих угодий— спор, который вызывал непрерывные мелкие стычки и мог привести к большой войне между кельтами и гермундурами. Это не устраивало ни одну из сторон.