Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 2010 год

Вопросы задавал Алексей Терещенко

Из этой груды коки получится совсем немного сырья для производства кокаина: тонна листьев дает на выходе лишь 10 килограммов пасты. Фото: Marco Vernaschi / FocusPictures.ru 

Боливия как она есть: площади посевов коки и производство кокаина неудержимо растут, а президент разглагольствует о «священном зеленом листочке» и отказывается сотрудничать с США в борьбе с наркобизнесом.

Боливия — это там, где озеро Титикака, куда незабываемый Костик из «Покровских ворот» собирался отправиться в поисках останков погибших животных. Священное озеро инков, самое высокогорное на континенте — почти четыре тысячи метров над уровнем моря, — большая, может быть, даже самая большая достопримечательность этой страны, находящейся в центре Южной Америки. А чем же еще примечательна Боливия? Да, пожалуй, так сразу и не скажешь. Боливия — из тех латиноамериканских стран, у которых богатое прошлое и не то что бедное, но, скажем так, скромное настоящее. 

1. После просушивания листьев на солнце их вес уменьшается втрое-вчетверо

2. Эво Моралес — настоящий кумир крестьян-кокалерос: его трафаретные портреты нередко можно встретить на стенах самых бедных домов. Фото: Marco Vernaschi / FocusPictures.ru

Серебряный век наследников инков

Когда-то, в XVI–XVII веках, город Потоси, к примеру, был крупнейшим мировым промышленным центром и одним из самых населенных городов Старого и Нового Света. Такую славу и всеобщее внимание снискали ему серебряные рудники. Тогда, впрочем, еще и Боливии не было, а было Верхнее Перу — часть испанского вице-королевства Перу. И Верхнее Перу было одним из главных экономических центров испанской колониальной империи в Южной Америке. Страну золота — Эльдорадо — конкистадоры в Америке не нашли, пришлось ограничиться El Plateado — Страной серебра, залежи которого как раз здесь, в нынешней Боливии. Серебро было в ту пору в цене, испанцы вывозили его отсюда тоннами в метрополию, а в рудниках Потоси, которые продолжают работать и по сей день, трудились фактические рабы — индейцы-митайос.

А до испанского завоевания земли нынешней Боливии были частью великой империи инков, Тауантинсуйу, со столицей в Куско. Огромная империя включала в себя почти полностью территории нынешних Перу, Боливии и Эквадора, частично Чили, Аргентины и Колумбии. Но дело даже не в размерах. Это была величайшая цивилизация, владевшая секретами сельскохозяйственной селекции и уникальной каменной кладки и оставившая после себя следы колоссальных достижений: ирригационные системы, подземные водопроводы и узелковое письмо кипу, предвосхитившее современные методы обработки и передачи информации…

Далеких потомков инков и завоеванных ими народов — индейцев кечуа, аймара, гуарани — среди современного населения Боливии сохранилось больше, чем в какой-либо другой из соседних стран, но от той цивилизации не осталось ничего: конкистадоры с ней покончили. И серебряный век Боливии в прошлом: Потоси по современным меркам большая деревня, хотя его рудники по-прежнему выдают серебро на-гора.

После серебряного в экономической истории Боливии был еще оловянный век. В начале прошлого столетия в стране начались разработки богатых месторождений олова, и она стала одним из мировых лидеров по его добыче. Но и оловянный бум, а потом и нефтяной, и газовый (в Боливии достаточно полезных ископаемых) принесли боливийцам отнюдь не процветание, а лишь войны с соседями за спорные участки территории, где обнаруживались новые месторождения, и бесконечные перевороты. Страна была настолько нищей и нестабильной, что Че Гевара избрал ее в качестве того уголка общей латиноамериканской «скатерти», за который он хотел потянуть, чтобы сдернуть всю Южную Америку в революционный хаос. Ничего из этого замысла не вышло, и культовый персонаж латиноамериканской истории сложил голову в боливийской сельве в октябре 1967 года.

1. На когда-то прославивших Боливию серебряных шахтах до сих пор работают потомки индейцев-митайос — в тех же условиях, что и их предки

2. Заработок шахтеров настолько невелик, что соблазн переквалифицироваться в сборщиков коки бывает трудно преодолеть. Фото: Marco Vernaschi / FocusPictures.ru

Год смертоносных открытий

В 1859 году немецкий химик Альберт Ниман, работавший в Геттингенском университете, получил из листьев коки алкалоид, который назвал «кокаин». Ниман описал его действие так: «Раствор... при соприкосновении с языком усиливает слюноотделение и вызывает своеобразное онемение, постепенно сменяющееся ощущением холода во рту». Химически чистый кокаин Ниман получил год спустя, а уже в 20-х годах XX века в большинстве цивилизованных стран он был признан наркотиком и внесен в списки запрещенных препаратов. В том же 1860 году Альберт Ниман синтезировал иприт (горчичный газ). Оба открытия Альберта Нимана оказались смертоносными. В 1912 году США заявили, что только за этот год в стране от употребления кокаина скончались 5000 человек. А жертвами иприта за последние два года Первой мировой войны (впервые газ был применен в июле 1917 года), по разным данным, стали от 4000 до 12 000 человек.

Дело Че живет и побеждает

Но жертва, принесенная Че на алтарь мировой революции, похоже, не была напрасной. Сегодня у власти в Боливии — верный наследник его дела, адепт кубинского социализма, левый радикал Эво Моралес. Это первый в истории страны — и всей Южной Америки — этнический индеец, поднявшийся на вершину политического олимпа. Вот, пожалуй, Эво Моралес, или, как его запросто называют, Эль Эво, и есть одна из главных достопримечательностей современной Боливии. И уж точно самый известный сегодня в мире боливиец. 50-летний Эво Моралес действительно, как раньше говорили, плоть от плоти своего народа. Выходец из бедной семьи индейцев аймара, мальчишкой он пас в горах скот, пек хлеб, трудился каменщиком, играл в оркестре на трубе, служил в армии, а демобилизовавшись, связал свою жизнь с кокой. Это главная местная сельскохозяйственная культура, основной и часто единственный источник средств к существованию для сотен тысяч боливийских крестьян, несмотря на то что выращивание коки — сырья для производства кокаина — обставлено жесткими ограничениями.

Недолго потрудившись непосредственно на плантациях, Моралес пошел по профсоюзной линии — стал защищать права трудящихся-кокалерос. Оседлав этого конька, Эль Эво стал главой Координационного комитета шести федераций тропиков Кочабамбы и прошел в конгресс. А когда вскоре его лишили мандата за подстрекательство крестьян к антиправительственным выступлениям против уничтожений посевов коки, он стал беспрецедентно популярен.

В декабре 2005 года, после нескольких лет политической смуты, когда все силы власти были брошены на подавление уличных беспорядков и вновь избранные президенты сменялись чуть ли не каждый год, Эво Моралес победил на «очередных внеочередных» выборах. И в отличие от своих предшественников стал калифом далеко не на час: отработав на президентских «галерах» первый срок, в декабре прошлого года он пошел на второй, предварительно добившись изменений в конституции, которая этого не позволяла. Бывший пастух оказался цепким и умелым политиком.

Он подкупил избирателей множеством обещаний — провести структурные политические и экономические реформы, выкорчевать коррупцию, всем молодоженам дарить по новому дому, всех стариков обеспечить пенсиями… Ничего из этого он не выполнил. Страна как была, так и остается беднейшей на континенте, несмотря на все свои природные богатства: беднее Боливии во всей Латинской Америке только Гаити. Реформы Моралеса ограничились в основном тем, что он выбил себе второй срок и переименовал страну из Республики Боливия в некое странное Многонациональное Государство Боливия. Да еще изменил девиз боливийских вооруженных сил с прежнего, старинного и романтического «Подчинение и верность, да здравствует Боливия, простирающаяся до моря!», на заимствованный у Фиделя Кастро, затрепанный донельзя «Родина или смерть!». Понастоящему ответственно Моралес отнесся к реализации лишь одного из своих предвыборных обещаний. Борьба за «права коки», за ее исключение из ооновского списка наркотических веществ и снятие запретов и квот на ее выращивание — этим боливийский лидер последовательно занимается на протяжении всех пяти лет своего президентства. 

Никаких особенных успехов де-юре он не добился, однако де-факто — весьма значительных. Производители коки чувствуют себя за спиной Моралеса если и не уверенно, то спокойно, а крестьяне-кокалерос боготворят его. Отсюда и рейтинги: Моралес исключительно популярен среди боливийской бедноты, которая сидит на этой коке и впрямь как на наркотической «игле», хотя отнюдь не употребляет кокаин — кому это по карману? — а листья коки жует, скорее, по привычке. На самом деле, вопреки расхожему представлению, никакого чувства голода эта зеленая жвачка не подавляет, и «тонизирующий эффект», который она дает, тоже миф. Зато зубы от этой привычки чернеют и портятся.