Денис Львов - Крибле-крабле-бумс

Он любил ее, и она любила его. И все было прекрасно.

Но неделя прошла, и вновь опустились они у охотничьего домика дяди Вилли. Саша развел огонь в камине. Они сели рядом и молча смотрели на извивы пламени.

И Риара спросила:

— А как ты попал сюда?

И Саша поведал ей свою грустную историю. И даже лыжу показал.

— Любимый, — воскликнула Риара, — но ведь это так просто!

Она провела рукой по сломанному месту, и лыжа вновь стала целой.

— Обыкновенный психоимпульс.

— Действительно, просто! — Саша улыбнулся и поцеловал Риару.

Но на сердце его… Вот теперь, как и было обещано, пришла очередь поговорить о сердце. На сердце нашего героя было тревожно и по-осеннему пасмурно. Близилась минута разлуки. Мгновение — и его Риара, его Аэлита, умчится в звездные глубины. И когда она вернется? И не забудет ли его в обществе своих шестируких друзей?

Печальна была и Риара. Автор не берется судить о женской психологии, о психологии инопланетянок — тем более, но в данном случае ему все ясно. Риару волновали те же самые проблемы.

И минута настала.

— Пора, — мужественным голосом сказал Саша.

Печально улыбаясь, Риара встала и провела рукой по его щеке.

— Сашья, я лублюм тибья, — прошептала она, и у

автора нет сил подгонять ее слова под железные правила фонетики.

А потом летающее блюдце тонко зазвенело и умчало к звездам Риару и Сашино сердце.

Конец…

Правда, печальная история? Мне и самому, признаться, невесело от всего этого. Но что поделаешь, даже автору непозволительно переступать рамки логики. Хотя… постойте! У нас ведь остался робот! Помните, я говорил там, в самом начале, о том, что мы оставляем его, как ружье вешают на стену до лучших времен? Ну а раз ружье висит — из него можно выстрелить.

Итак, робот… На далекой планете с труднопереводимым названием сообщение Риары о его гибели вызвало немало огорчений. Необходимо было срочно, искать замену. А где ее взять? Изготовление роботов этого класса — процесс удивительно трудный и длительный, а космический маяк очень капризен, за ним необходим постоянный надзор. И тогда Риара…

Но давайте по порядку.

Была осень и слякоть. Что-то около восьми часов ноябрьского вечера. Александр Петрович Чернобородое сидел на кухне и, печально глядя на фотографию Риары, ел бутерброд со швейцарским сыром. Однако мысли его были далеко. Они уносили нашего героя от швейцарского сыра к швейцарским Альпам. Громкая трель дверного звонка вернула его к мирской суете. Саша заспешил к двери.

На лестничной площадке, поставив на грязный бетонный пол маленький чемоданчик, стояла Риара. Не верите? Действительно автор переборщил. Пол на площадке был не грязным, а вымытым до блеска. Теперь верите? То-то…

Итак, герой встретились. Потом было два часа сорок минут такого счастья, что автор беспомощно разводит руками и глупо хихикает. Потом они пили чай и жевали бутерброды.

Потом Саша спросил:

— Но как ты сюда попала?

И Риара рассказала ему о том, что нам с вами уже известно.

— Узнав, что робота послать на Землю нельзя, — закончила она, — я предложила тебя, мой любимый. Я понимаю, что это трудно, ты можешь не справиться…

— Я? — наш герой ощутил в себе могучие силы. — Я не справлюсь?! Да я весь ваш космический флот починю! Раз плюнуть!

Что удивительно, он даже не покраснел.

— Я тебе верю, — прошептала Риара. — Я смогла убедить Совет планеты. Меня отправили сюда, чтобы ввести тебя в должность. Было так страшно. Я ведь ни разу не прыгала с парашютом. А вот пришлось… Мы телепортируем маяк куда-нибудь поблизости, замкнем пространство, и никто его не увидит, кроме нас. Это нетрудно. Я все сделаю сама…

И тут Саша тяжело вздохнул.

— А потом? — спросил он, и голос его дрогнул. — Потом ты снова улетишь?

Риара покраснела.

— Но, любимый, — проговорила она и наклонила голову, — я ведь сказала тебе, что прыгала с парашютом! А разве на нем можно подняться вверх?

Вот теперь настоящий конец. Крибле-крабле-бумс! Что в переводе с языка Риары означает: хотите — верьте, хотите — нет.