Кевин Рэндл - Летающие тарелки - правда или вымысел?

Я первым брал интервью у Андерсена. Я был воодушевлен, но осторожен. Итак, имелся человек, который видел тела и мог рассказать об этом, горел желанием поведать свою историю, чтобы его рассказ записали на аудио-или видеопленки. Этот человек в прошлом был офицером полиции Кажется, что он надежный свидетель. Это была находка!

Но с самого начала его история разочаровала меня. Вот простой пример. Он назвал фамилию руководителя археологической экспедиции, сотрудники которой также видели обломки космического корабля. Это, по его словам, был доктор Бускирк. Наконец-то, по прошествии многих лет исследований, у нас появилась нить в рассказе об археологах.

Том Кэри, представитель МУФОН, занимался поисками археологов вообще и доктора Бускирка в частности. Он начал поиск с библиотеки, где в несколько минут обнаружил книгу доктора Уинфреда Бускирка "Западные апачи". Итак, это был ученый, археолог, а точнее - этнограф, оказавшийся в нужное время на юго-западе США. Это была несказанная удача. Андерсен, желая помочь исследователям опознать археолога, описал его внешность. Сравнив "словесный портрет" с фотографией автора, Кэри отбросил сомнения.

Однако доктор Бускирк сказал, что никогда не был на месте крушения. А лето 1947 года он провел в Аризоне, заканчивая работу над своей диссертацией, и, как он повторил, "был слишком занят, чтобы участвовать в полевых исследованиях".

Возникает вопрос: откуда Андерсен взял имя реального человека, специализирующегося в области археологии, более того - этнографии, если не видел его на месте крушения в 1947 году? Мы нашли ответ. Он посещал школу в Альбукерке, где доктор Бускирк преподовал историю и антропологию. И не только. Как вспоминает доктор Бускирк, Андерсен посещал факультатив по антропологии. Выходит, что, пытаясь назвать археологов, о которых упоминал прежде Барни Барнот, Андерсен приплел к своей истории бывшего школьного учителя, дожившего, к его сожалению, до наших дней.

Теперь пишут, что Бускирк не помнил ученика по фамилии Андерсен. Некоторым это кажется удивительным совпадением. Однако доктор Бускирк просмотрел архивные документы и лично убедился, что Андерсен учился у него осенью 1957 года. Правда, Андерсен утверждает, что не помнит, в какой школе он учился. Однако имеются документы, с помощью которых он может освежить свою память.

Примечательно, что пятеро одноклассников Андерсена не могут его вспомнить. Это, конечно, несущественно. Какая разница, ведь прошло почти сорок лет! Доктор Бускирк, учитель, дал письменное подтверждение, что Андерсен посещал его факультатив по антропологии.

Однако давайте предположим, что Андерсен его не посещал. И что? В любом случае он учился в этой школе, где, кстати, обучалось более трех тысяч учеников. Факт остается фактом: Андерсен был там учеником, а Бускирк - учителем. Итак, мы установили между ними связь.

Это не единственная проблема в истории с Андерсеном. Кстати, когда поступили новые сведения, он внес в нее существенные коррективы. Отметим: он лгал о своем прошлом, был уличен в подделке документов, которой занялся, желая придать себе больший вес как свидетель. В конце концов, Андерсен сам себя уничтожил и изменил отношение многих к случаю в Розуэлле.

История Андерсена, в ее изначальном варианте, как будто подтверждает рассказ Барни Барнета, доставшийся исследователям из вторых, а то и из третьих рук. Барнет был инженером-ирригатором, он рассказывал своим друзьям о разбившейся "летающей тарелке", которую якобы видел в долине Сан-Аугустин. Он упоминал о четырех маленьких телах и корабле. Но ему не удалось все как следует разглядеть, так как его ртогнали военные. Барнету и членам археологической экспедиции было запрещено что-либо рассказывать об увиденном.

Откровенно говоря, проблема Барнетовой истории в том, что нет очевидца, который мог бы подтвердить ее. Эта история стоит особняком, и хотя Барнет как будто действительно рассказывал жене и друзьям про "тарелку" и пришельцев, он скончался до того, как кто-то додумался взять у него интервью.

Мы с Томом Кэри разыскали археологов, рассказывавших про "тарелку" и тела пришельцев. Однако эти люди находились не в долине Сан-Аугустин, а поближе к Розуэллу. Из всех, кто летом 1947 года работал в долине Сан-Аугустин, не нашлось ни одного человека, помнившего нечто подобное. Некоторые были там прежде, другие позднее, когда лето уже кончилось, но никто ничего не слышал про крушение НЛО. Никто, за исключением Роберта Дрейка.

По словам Дрейка, в сентябре 1947 года он работал в долине в одной из экспедиций вместе с четырьмя коллегами. Возвращаясь в Альбукерке, они остановились на ранчо, где Дрейк разговорился с ковбоем, и тот сообщил ему о крушении НЛО. Дрейк рассказал Тому Кэри, что он с коллегами - он назвал еще три фамилии - говорили о катастрофе НЛО, возвращаясь в Альбукерке. Однако один из названных им коллег, Уэсли Хет, заявил мне, что услышал историю о крушении "тарелки" лишь "через пятнадцать лет, когда разные люди стали мне названивать и задавать вопросы".

Другие двое коллег сказали Кэри, что не помнят ничего о тарелках и крушениях, хотя оба помнили Дрейка и даже поездку, про которую тот рассказывал.

Когда Дрейку представили их возражения, тот заявил, что не обсуждал услышанную новость с коллегами, а имя ковбоя, поделившегося с ним этой сногсшибательной новостью, то ли не знал, то ли забыл.

Кроме того, выясняется, что Рут Барнет, жена Барни, вела дневник весь 1947 год. Кто-то подарил ей ежедневник, и она делала в нем записи. Там нет ни слова о том, что Барни Барнет видел что-либо необычное летом 1947 года.

Версия о крушении НЛО в долине Сан-Аугустин кажется нереальной, учитывая даты, которые называют ее сторонники. Утверждалось, что крушение произошло 2 июля 1947 года, а Барнет был на месте происшествия утром 3 июля. Однако дневник миссис Барнет исключает такую возможность. Судя по ее записям, в означенный день, как и в последующие и вплоть до 8 июля, он находился у себя в офисе в Сокорро, Нью-Мексико, и никак не мог быть в долине.

Итак, у нас есть история, рассказанная с чужих слов друзьями и родственниками Барнета, которую никто не может подтвердить от первого лица. Имеется ряд исследователей, пытавшихся разобраться в ней, однако, выслушав каждого из них и задав всем один и тот же вопрос: "Имеется ли подтверждение живого свидетеля?" - я услышал, что свидетелей не имеется.

Давайте теперь обратимся к событиям, происходившим поблизости от Розуэлльского аэродрома ВВС. Во-первых, здесь в последний год также обозначились настораживающие изменения. Во-вторых, скептики и явные противники, в их числе ВВС США, предприняли ряд выпадов. О некоторых из них мы уже рассказывали. Это, например, версия с проектом "Могул", вполне приемлемая для тех, кто не имеет представления о случае в Розуэлле или готов проглотить любое объяснение, не связанное с паранормальными явлениями. Однако теперь на наших глазах рушатся самые надежные свидетельские показания.

Прежде чем рассказать об этой "диверсии", я хотел бы напомнить о нападках на майора Джеса Марсела, старшего офицера воздушной разведки 509-й группы бомбардировщиков в июле 1947 года. Все дело началось с-рассказа Марсела о том, как поднимали и увозили обломки НЛО. В интервью Стэну Фридману и Лену Стрингфилду, данном им в 1978 году, он представил достаточно деталей для начала расследования. Когда было приблизительно установлено место и время событий, отыскались и другие свидетели. Однако недавно реноме Марсела несколько пошатнулось. Боб Прэтт, работавший в 1979 году в "Нэшнл инкваирер" и разговаривавший с Марселом, любезно предоставил исследователям-уфологам копии этого интервью. В августе 1996 года он сказал мне, что интервью было записано на пленку и он лично перенес его на бумагу в тот же вечер. Иными словами, есть основание верить в идентичность записей на бумаге и на пленке.

Кроме того, Прэтт высказал удивление по поводу появившихся в последнее время сомнений относительно личности Марсела. По его мнению, это был умный, здравомыслящий, может быть, несколько излишне самокритичный человек. Расхождения между словами Марсела и его подлинным прошлым, образованием и послужным списком вызывают недоумение. Мы занимались изучением этого вопроса вместе с Джесом Марселом-младшим. К сожалению, после его отца не осталось почти никаких записей. Например, нам известно, что в 1930-е годы Джес Марсел был чертежником-топографом и выполнял топографические работы на основании аэрофотосъемки. В его должностные обязанности входили и полеты. По его словам, он налетал несколько тысяч часов "на правом сиденье". Так говорят о втором пилоте. Судя по имеющимся документам, у Марсела не было удостоверения пилота - видимо, сидя на правом сиденье, он занимался аэрофотосъемкой. После выхода в отставку он не пилотировал частные самолеты.