Игорь Акимушкин - Мир животных. Том 2

Название «мангабей» происходит от мадагаскарского города Мангаба, откуда впервые привезли этих обезьян в Европу. Но родина их тропическая Африка: сырые, болотистые леса и мангры от Либерии до Анголы, а на восток до Кении. Здесь, почти не слезая с деревьев, обитают четыре вида мангабеев: воротничковый (серо-бурый с белым воротником вокруг шеи и нередко с красной «шапкой»), черный или хохлатый (с длинным, устремленным вверх в виде косицы пучком волос на темени), гривистый (с небольшой гривой на шее и плечах) и резвый (буро-оливковый с пышным «чепчиком» волос на голове).

Много лет подряд японские биологи изучали жизнь макак, которые местами еще уцелели на их островах. Одна стая макак жила на горе Такасакияма, «отрезанной от мира с трех сторон морем, а с четвертой – горными хребтами». Сидели и ходили по ней обезьяны не как попало, а в строгом порядке и в зависимости от «чина» каждой обезьяны. В центре всегда были самцы и самки самого высокого ранга. Только малышам разрешалось здесь резвиться. На Такасакияме жило шестнадцать взрослых самцов, но лишь шестеро из них обладали столь высокими прерогативами, что могли гулять «по центру». Всем другим вход был воспрещен. Они, тоже строго по чину, располагались с краю вокруг привилегированного центра. Порядок был такой: первую круговую орбиту, ближайшую к вожакам, занимали самки более низкого ранга. А вторую за ней – молодые и слабые самцы. Только совсем молоденьким обезьянкам разрешалось переходить как угодно границы всех рангов.

Вечером обезьяны шли спать. В авангарде дозор молодых самцов, затем самцы-вожаки, с ними самки высшего разряда с детенышами. Когда они покидали свою центральную резиденцию на холме, туда уже без страха приходили подчиненные им самцы и уводили самок чином пониже. Процессию замыкала молодежь, которая обычно задерживалась, чтобы порезвиться у «трона» вождей. Ее сопровождал отряд взрослых самцов.

Утром обезьяний караван возвращается на гору и располагается строго по сферам влияния.

В Японии зоологи зарегистрировали сейчас около тридцати подобных обезьяньих сообществ, которые объединяют 4300 макак разных возрастов. У каждой стаи своя территория от 2 до 15 квадратных километров, в пределах которой обезьяны кочуют днем в поисках фруктов, съедобных листьев и прочего провианта. В стае от 4-5 до 600 макак. Но обычно от 30 до 150. Ночуют обезьяны в густых лесах или на отвесных скалах, на деревьях.

Ранг самцов определяется возрастом и силой, но у самок иной порядок. Возраст сам по себе не играет особой роли, больше значит личное влияние на самцов высшего ранга и симпатии, которые те к ним проявляют. Поэтому среди самок происходят постоянные перемещения, что не обходится без ссор и драк. Дочери и даже племянницы самки высшего ранга «автоматически» включены в центральный круг, так как мать всех их защищает и опекает. Иное дело сыновья. Как только исполнится полтора-два года, они уходят во внешний круг и собственными силами борются за ранг и влияние в стае. Среди семидесяти макак, которые живут на небольшом островке Кошима, самая влиятельная семейная группа старой обезьяны, у которой больше, чем у других, потомков женского пола!

Когда приходит пора размножения (в ноябре – декабре), вожаки претендуют отнюдь не на всех самок в стае, а только на избранных. Взрослые самцы низшего ранга тоже находят самок, но из своего «внешнего» круга.

«Осенью 1953 года полуторагодовалая самка, которую мы назвали Имо, нашла однажды в песке батат (сладкий картофель). Она окунула его в воду – наверное, совершенно случайно – и смыла лапками песок» (М. Каваи).

Так малышка Имо положила начало необычной традиции, которой знамениты теперь обезьяны острова Кошима.

Через месяц подруга Имо увидела ее манипуляции с бататом и водой и тут же «собезьянничала» культурные манеры. Через четыре месяца мать Имо делала то же. Постепенно сестры и подруги переняли открытый Имо способ, и через четыре года уже 15 обезьян мыли бататы. Почти всем им было от года до трех. Некоторые взрослые пяти-семилетние самки научились от молодежи новой повадке. Но из самцов никто! И не потому, что они менее сообразительны, а просто были в иных рангах, чем группа, окружавшая Имо, и поэтому мало соприкасались с сообразительной обезьянкой, ее семьей и подругами.

Макак-резус с малышом, которому полтора года. Этой обезьяне человечество обязано разгадкой тайны резус-фактора и спасением жизни многих детей, которые умирали от несовместимости крови родителей.

Постепенно матери переняли у своих детей привычку мыть бататы, а затем сами научили более молодых своих потомков, рожденных после того, как этот способ был изобретен. В 1962 году уже 42 из 59 обезьян стаи, в которой жила Имо, мыли бататы перед едой. Только старые самцы и самки, которые в 1953 году (год изобретения!) были уже достаточно взрослыми и не общались с проказливой молодежью, не усвоили новую повадку. Но молодые самки, повзрослев, из поколения в поколение обучали своих детей с первых дней их жизни мыть бататы.

«Позднее обезьяны научились мыть бататы не только в пресной воде рек, но и в море. Возможно, подсоленные, они были вкуснее? Я наблюдал также начало еще одной традиции, намеренно научив этому некоторых обезьян, но другие и без моей помощи ее переняли. Я заманил нескольких обезьян земляными орехами в воду, и через три года у всех детенышей и молодых обезьян стало в обычае регулярно купаться, плавать и даже нырять в море. Они научились также мыть в воде специально для них рассыпанные в песке пшеничные зерна. Сначала терпеливо выуживали каждое зерно из песка. Позднее, набрав полную горсть песка с зернами, окунали ее в воду. Песок опускался на дно, а легкие зерна всплывали. Оставалось только собрать зерна с поверхности воды и съесть. Между прочим, и этот способ открыла Имо. Как видно, способностями наделены обезьяны очень разно. Среди ближайших родственников изобретательной Имо почти все научились этой повадке, но из детей обезьяны Нами только немногие» (М. Каваи).

Наконец, заметили, что макаки стали ходить на задних ногах! Иногда метров тридцать несут в руках пищу, чтобы помыть ее. Шимпанзе тоже вынуждены идти на двух ногах, когда что-нибудь несут в руках. В этой повадке мы замечаем новые доказательства той известной теории, что именно труд вывел обезьяну в люди. Чтобы освободить руки для простейшей деятельности, приходилось вставать на ноги и так ходить. Умение это, в свою очередь, давало простор и лучшие возможности «рукоделию». А оно развивало сообразительность и мозг, который изобретал новые идеи для приложения рук и труда. Так совершенствовался род предлюдей.

Одна из самых обычных обезьян зоопарков, ее человек первой послал в космос, – макак-резус. Он частый гость и в исследовательских лабораториях. Человечество обязано ему открытием особого резус-фактора, определяющего несовместимость крови некоторых супругов и губившего прежде многих детей.

Резус, как и все макаки, короткохвост, крепкого, коренастого сложения. Житель лесов и скалистых холмов от Афганистана до Индокитая и Южного Китая. В Индии это священная обезьяна.

Еще два близких вида (из подрода резус): ассамская макака, или горный резус, и короткохвостый тайванский резус – обитают соответственно в Ассаме и на Тайване.

Резусы отважные обезьяны, самцы много крупнее и сильнее самок, справляются с собаками и атакуют нередко даже гималайского медведя, если тот забредет во владения макак и слишком приблизится к самкам с детенышами. Не раз нападали они и на невооруженных людей, пытаясь напугать и прогнать их наскоками, оскаленными зубами, быстрыми укусами, стремительным отступлением и новой атакой.

Силена англичане называют львиным макаком: его хвост увенчан небольшой кисточкой, а серые бакенбарды очень пышны. Сам он темно-бурый или черный. Живет в гористых лесах на крайнем юго-западе Индии. Ближайший родич силена – свиной макак, или лапундер, внешне на него похож мало. Нет у него пышных баков, а хвост короткий и не пропорционально тонкий, прямо поросячий. Сходство дополняет манера носить хвост всегда изогнутым. Бирманский подвид лапундера с небольшой кистью на конце хвоста, и немцы именно его (а не силена, как англичане) называют львиным макаком (или макакой – в русском языке употребляются оба рода).

Обитают лапундеры в Восточной Индии, Бирме, Индокитае и Индонезии. Кое-где их приучают собирать с пальм кокосовые орехи. Дрессируют обычно самок и молодых лапундеров, так как взрослые самцы, самые крупные из макак вообще, слишком сильны и опасны.

Обезьянка лезет на пальму и тут из 10-40 орехов должна по своему соображению выбрать только зрелые. Если сбросит вниз неспелые, ей за это попадает. Силенок у нее немного, а орехи-то большие и стебельки у них прочные. Лапками порвать их она не может, а потому быстро крутит орех туда-сюда, пока не лопнут почти все волокна стебля. Оставшиеся подгрызает зубами. Немало приходится ей повозиться, прежде чем орех упадет на землю. За первым следует второй, третий – сколько нужно. Обычно пускают ее на дерево на привязи, и, слезая, она сама следит за тем, чтобы веревка, которая опоясывает ее поперек живота, не запуталась в ветвях. Некоторые обезьянки собирают за день пятьсот орехов!