Константин Калбазов - Несгибаемый. Враг почти не виден

— Эдакий волжский Демидов.

— Напрасно иронизируете, Петр Викторович. Сегодня в России есть только один завод, производящий тракторы, но в весьма скромных объемах. Сотня машин в год — это просто смехотворно. Да и цена у них столь высока, что такой трактор в лучшем случае может себе позволить только крупный землевладелец. Я же намерен начать производство легкого, недорогого трактора и навесного оборудования к нему. То есть я ориентируюсь на самого обычного крестьянина. Конечно, не на голь перекатную, а, скажем так, на середнячков.

— Что ж, в таком случае двигатель Отто Рудольфовича — это как раз то, что вам нужно.

— Вы это говорите как соавтор?

— Я? Нет. Конечно, я помогаю Отто Рудольфовичу, на хорошем уровне владею несколькими специальностями и без ложной скромности должен заметить, что являюсь неплохим помощником, но это не делает меня соавтором.

Показалось или купец посмотрел на Петра с некоей долей иронии? Так смотрят обычно на плохую игру актера. Нет, он, разумеется, слабо разбирается во всем этом и впервые в театре побывал, уже оказавшись здесь. Но вот отчего-то появилось именно такое чувство.

Между тем Васильчиков переключился на Кессениха, начав задавать вполне практичные вопросы. Что такое прототип? По сути, это штучная работа. Их двигатель был создан силами хороших специалистов, с большими трудозатратами, с приличным количеством фрезерных и токарных работ. И что немаловажно, с недопустимыми объемами отходов далеко не дешевых сплавов. Промышленное же производство может быть выгодным только при преобладании штамповки и литья.

Кстати, Кессених в настоящее время как раз работал над упрощением и удешевлением производственного цикла. Не сказать, что у него все шло как по маслу. К сожалению, тут Петр ему был не помощник. Если о марке металла деталей и узлов он еще имел понятие, то о процессе производства ничего не знал.

Покончив с осмотром грузовика и выяснив тут все интересующие вопросы, они направились домой к Кессениху. Васильчиков желал взглянуть на чертежи и расчеты. Нормальное в общем-то желание. Не покупать же кота в мешке. Но купец, желающий ознакомиться с выкладками и чертежами? К примеру, Игнатьев прибыл сюда со своим главным инженером. Несомненным специалистом в области механики.

Кессених раскладывал на своем рабочем столе чертежи, пояснительные записки. Разъяснял и расписывал достоинства двигателя. Показывал свои выкладки и расчеты по упрощению и удешевлению производства. Васильчиков внимательно его слушал. Пару раз уточнил, всю ли документацию представил инженер.

Вот опять. Стоящий в стороне Антон в очередной раз огладил бороду. Нет, она точно ему в тягость. Так к чему тогда ее носить? Васильчиков прибыл в опасные места, не забыв прихватить с собой охранника. Причем таскает его за собой всюду, даже в дом инженера привел. Предусмотрительный, ничего не скажешь. То есть о собственной безопасности заботится.

Но отчего же тогда, не разбираясь в механике, Васильчиков не прихватил с собой инженера? Ну не может человек, заработавший миллионы и имеющий столь грандиозные планы, не понимать, что для успешного предприятия необходимо привлекать специалистов.

Ну вот. Опять. Нет, ему эта растительность явно мешает.

— Антон, у тебя борода отклеилась.

Петр и сам не понял, с чего вдруг решил произнести это. Вот нашло что-то. Неправильные они оба какие-то, хоть ты тресни. Но в чем эта неправильность? А тут еще фильм вспомнился, тот что «Бриллиантовая рука».

Поначалу Антон совершенно неосознанно дернул руку к своей бороде. Потом в его взгляде появилось понимание, и рука тут же изменила направление, скользнув под пиджак. Периферийным зрением Пастухов видел, как Васильчиков, склонившийся над столом, тут же выпрямился, посылая Кессениха в нокаут хорошим хуком справа. Бог весть, может, он также полез за оружием, но Петр не собирался и дальше наблюдать происходящее так, словно это его не касается.

Несколько лишних дырок в шкуре — неплохой стимул для того, чтобы человек взялся за ум и начал относиться к оружию как к чему-то важному и даже жизненно необходимому. Может, для Антона это и была работа, но для Петра навыки владения оружием уже давно стали вопросом выживания. Долгие часы тренировок не оставили его сопернику шанса.

В закрытом помещении кабинета выстрелы даже патронами с меньшей навеской пороха хлестнули по ушам плетью. А может, все дело в старой контузии. Ранение в голову время от времени давало о себе знать. Вот и сейчас голова отозвалась острой болью. Правда, обращать на это внимание никак нельзя.

Двойка в грудь Антона, до которого не больше четырех шагов. Охранника буквально отбросило на стену, у которой он стоял. Рука выскользнула из-под полы пиджака, и на пол с грохотом упал браунинг с накрученным на него цилиндром глушителя. Впрочем, Петр это отметил только краем сознания.

Едва вбив две резиновые пули в Антона, он тут же навел оружие на Васильчикова. Вторая двойка. Купца опрокинуло на стол. Антон вроде зашевелился. Плевать, потом будет разбираться, что тут и как. Еще одна двойка по корпусу охранника. В стволе последний патрон. Навел на уже скатывающегося со стола купца и снова выстрелил.

Ошибочка. Лучше бы он воздержался от этого. Целил-то вроде в грудь, но так как Васильчиков был в движении, пуля попала в шею. Плохо попала, разорвав сонную артерию. Кровь хлынула фонтаном. Петр понятия не имел, можно ли было спасти при такой ране в его мире, но в этом…

Ему только и оставалось, что наблюдать за тем, как угасает взгляд умирающего, из тела которого сейчас толчками выходила жизнь. Ну и проклинать свою тупость. Надо же. Изобретатель хренов. Завел резиновые пульки. Расслабился. Решил, что можно безбоязненно палить в людей. Конечно, шанс выбить глаз или вот так разорвать артерию достаточно мал, но он есть. И вот результат.

Признаться, Петр уже прикидывал вариант с бегством, когда его взгляд наконец зацепился за браунинг с глушителем. Петр отбросил его ногой в сторону. Перезарядил оружие вторым магазином с травматическими патронами. И, держа корчащегося от боли Антона на прицеле, подошел к купцу. Разумеется, пистолет с глушителем и наклеенная борода — повод для подозрений. Но кто знает, кем был этот охранник. Может, как раз из беглых: решил завязать и нашел новую работу.

От сердца у Петра окончательно отлегло, когда борода купца оказалась в его руках. Пусть и не без труда. Но она все же была накладной. К тому же и у него под пиджаком обнаружился браунинг, что примечательно, опять с глушителем.

А вот теперь Петр уже не собирался церемониться. Пинок Антону в живот. Потом связал ему руки его же ремнем. И только после этого решил осмотреть клиента. В общем и целом тот отделался ушибами и синяками. Ну в самом крайнем случае перелом ребра. Сомнительно, но возможно. Пиджак, жилет, рубашка плюс нательное белье не позволили пулям добраться непосредственно до тела. Но синяк будет знатный, во весь торс.

— Расслабься, Антон. Пули резиновые, так что у тебя только синяки. Одним словом, жить будешь. А вот долго или нет, уже зависит от тебя. Отто Рудольфович, вы как? — заметив, что инженер приходит в себя, поинтересовался Петр.

— Шайзе. Что это было, Петр?

— Плоды моей паранойи.

— О майн гот! Петр, ты убил его! — не сводя взгляда с мертвого купца, выпалил Кессених.

— Угу. Сам понимаю, что лучше бы его передать в руки полиции. Но так уж получилось. Не такие уж эти травматические патроны безопасные. Но зато-второй готов к беседе.

— Но…

— Отто Рудольфович, может, уже перестанете изображать из себя истеричку? Вы боевой офицер, в конце концов.

— И не хочу становиться каторжником, — уточнил инженер.

— И не будете. Пистолеты с глушителями, накладные бороды. Нападение на нас. Мало для злого умысла?

— Нужно немедленно сообщить в полицию.

— Стоять! Отто Рудольфович, полиция появится здесь не раньше, чем это решу я.

— Но…

— Никаких «но». Мне надоело все время ходить с дырявой шкурой, и, пока я не узнаю то, что мне нужно, никто и никуда не пойдет. Слышишь, Антон? Или как тебя там? Твоя жизнь в твоих руках. Ты знаешь, в России нет смертной казни, если только ты не террорист. Так что получишь каторгу. А даже пятнадцать лет каторги — это всегда шанс. Но если ты не сообщишь мне ничего интересного, то я тебя просто убью. И заметь, мне за это ничего не будет. Ваш злой умысел налицо, тут даже трудно что-либо еще добавить.

— Что именно ты хочешь знать? — устраиваясь поудобнее и кривясь от боли, поинтересовался Антон.

— А ты не стесняйся. Рассказывай. И учти, я знаю о том, что вас сюда прислали члены тайного ордена, или как он там называется, — наугад сделал проброс Петр. — Вам приказали нас убить?

— Только его, — кивок в сторону Кессениха.

Ага. Значит, насчет тайной организации в точку. И Отто Рудольфович вполне даже внимает озвученному, делая правильные выводы. Именно что правильные, тут никаких сомнений.