Карл Левитин - Научная журналистика как составная часть знаний и умений любого ученого. Учебник по научно-популярной журналистике

С = AI = [exacton]·[underston] = [gifton].

(Название единицы измерения коэффициента С «гифтон» происходит от англ. gift – дар, талант.)

Таким образом, мера одаренности научного журналиста, 1 гифтон, равен произведению 1 экзетона на 1 андерстон.

Теперь уже даже самый строгий критик не посмеет утверждать, что наша гипотеза лишена научного содержания, а вы с пониманием отнесетесь к этому небольшому розыгрышу.

Вернемся к рис. 3. Из него каждый может легко заключить, что нам следует придерживаться верхней кривой, где С = 64, а не 4. Действительно, пусть Точность А = 8. Тогда на верхней кривой Понятность достигает значения 4, в то время как на нижней оно всего лишь 1/2, что ровно в 8 раз меньше.

Есть несколько путей к этой цели. Но в любом случае добиться успеха можно, лишь умело используя все пять чувств, данных вам Природой, все четыре ведущих колеса вашего воображения, все три измерения пространства, вас окружающего, и обе половины вашего мозга, каждая из которых воспринимает и отражает мир по-своему, чтобы получить один результат – быть понятым другими людьми. В конечном итоге это и есть заветная цель любого разумного существа. Но для научного журналиста это еще и профессиональная обязанность.

У меня больше не припасено методических шуток и розыгрышей, зато я хочу предложить вам цирковой трюк, имеющий прямое отношение к нашему разговору.

Уважаемой аудитории предлагается убедиться, что бывают поверхности, у которых только одна сторона – например лента Мёбиуса. Фокусник на арене держит в руках длинную ленту, затем поворачивает ее вдоль оси на 180° и склеивает концы. К изумлению зрителей оказывается, что теперь ленту можно покрасить только в один цвет.

Можно ли было более наглядно, в еще более понятной и запоминающейся форме рассказать о геометрической идее односторонних поверхностей?

Положительный ответ, при всей его очевидности, неверен.

Остался еще неисчерпаемый ресурс художественного отражения действительности. Перед вами гравюра Эшера, так и названная художником «Лента Мёбиуса». Проследите мысленно путь любого из муравьев, и вы особенно четко представите себе – зрительно, ощутимо, – что такое односторонняя поверхность.

Как вам кажется: есть ли еще пути к дальнейшему повышению коэффициента С, характеризующего профессионализм и талант научного журналиста? Видимо, это конец пути – разве что если бы муравьи на гравюре ожили и мы смогли бы увидеть одностороннюю поверхность, так сказать, в действии.

Этот следующий шаг к вершинам научной популяризации сделан на компьютерном диске «Escher Interactive», в высшей степени интересном, где гравюра эта анимирована. Пытливый читатель сумеет найти нечто подобное и во Всемирной сети.

Еще один путь сделать жизнь научного журналиста легче – добавить к тексту тактильные ощущения и запахи. Единственный пример, известный мне, это представление «Познакомьтесь с Голландией», которое дается несколько раз в день в Амстердаме в помещении, граничащем с музеем Рембрандта. Кресла с вибраторами позволяют вам ощутить воображаемую посадку самолета, мощные вентиляторы, нагнетающие воздух прямо в лицо зрителям, дают испытать чувства человека, мчащегося на моторной лодке, а некоторые специальные добавки в этот воздух напоминают о море, которое вы в этот миг видите на панорамном экране.

«Лента Мёбиуса». Мауриц Эшер

И в заключение – совсем уж экзотичный пример того, как современная наука приходит на помощь научному журналисту, расширяя диапазон его творческих возможностей. Один из самых запоминающихся аттракционов в парижском Диснейленде – это воображаемый «Институт открытий», где лазерная машинерия позволяет «профессору Зеленскому» запускать в зал виртуальные объекты вроде гигантского питона, который самым правдоподобным образом проглатывает тебя, где бы ты ни сидел в зале, устремляясь со сцены прямо к твоей голове и разевая по дороге свою огромную пасть.

«Порядок и хаос». Мауриц Эшер

Гипербола, отражающая связь между Точностью и Понятностью изложения любого достаточно сложного положения и знакомая нам по рис. 2 и 3, фигурирует и на рис. 4.

Обе ветви гиперболы стремятся в бесконечности коснуться своих осей, но им это никогда не удастся. Математик сказал бы, что гиперболическая кривая асимптотически стремится к значениям Аmin и Imin. Эти две прямые, асимптоты, можно назвать «последней надеждой» как для ученых, так и для научных журналистов. И в самом деле, даже если научный текст состоит из одних лишь формул и специальных терминов, как это обычно и бывает в чисто математических работах, все-таки в нем всегда содержится несколько общепонятных слов вроде «отсюда следует, что», «таким образом теорема доказана», «и наоборот» и тому подобные выражения. То есть всегда существует некая минимальная Понятность, соответствующая на рис. 4 Imin. И наоборот, сколь бы поэтичным и далеким от строгого описания научного положения ни был текст, скажем, в книге для детей дошкольного возраста, в нем всегда содержится некий минимум Точности, на рис. 4 обозначенный как Amin.

Точка Х на кривой с координатами Aperm, Iperm напоминает о том главном выводе, к которому мы пришли ранее: научный журналист должен работать вблизи нее, где и Точность, и Понятность находятся в пределах неких разрешенных (по-английски permissible) границ.

Рис. 4.

До сих пор мы полагали, что и Точность, и Понятность – величины всегда положительные, то есть A > 0 и I > 0. С математической точки зрения это ничем не оправданное допущение, и поэтому теперь мы рассмотрим ситуации, когда либо Точность, либо Понятность, либо обе эти величины отрицательны.

На рис. 5 вы видите все четыре квадранта функции I = C/A и, таким образом, все, что мы рассматривали до сих пор, это квадрант I, представляющий собой лишь частный случай. Сначала мы проанализируем квадранты II, III и IV, а затем вернемся к квадранту I.

Квадрант II. Здесь Точность отрицательна, то есть A < 0, а Понятность положительна, то есть I > 0. Это означает, что текст ясен и понятен, но он неточен или неверен с точки зрения науки. Так бывает либо при вульгаризации науки, когда автор сам не понимает того научного материала, о котором пишет, либо же при популяризации квазинауки, когда идеи переданы верно, но сами они не выдерживают научной критики. Примеров вульгаризации науки сколько угодно в газетных и журнальных статьях, на радио и телевидении.

Рис. 5.

Популяризация псевдо- или квазинауки сегодня тоже вещь нередкая – всевозможные астрологические и иные прогнозы, телевизионный сериал «Секретные материалы», который заставил многих доверчивых телезрителей думать, будто все в нем рассказанное – правда.

Квадрант III. Здесь и Точность, и Понятность отрицательны, то есть меньше нуля и A, и I. Это область антинауки в ее наиболее рафинированной и догматической форме.

Я могу привести вам яркий и убедительный пример такой ситуации, с которым вы знакомы, по счастью, лишь по литературе. В советское время долгие годы в обязательном порядке всеми средствами массовой информации популяризировалось учение Трофима Денисовича Лысенко. Он был членом академий, лауреатом всех мыслимых премий, Героем Социалистического Труда, кавалером шести орденов Ленина и т. п. Он утверждал, что генов не существует и что наследственные признаки образуются в течение жизни организма, а потом передаются потомкам. Таким образом, их можно добавлять или исключать простым воздействием окружающих условий. Несколько упрощая его концепцию, образно ее можно представить так: если заставить человека привыкнуть к холодному климату, то и его дети тоже станут холодоустойчивыми. Такой подход очень импонировал Сталину, поскольку работал на его сверхидею – создать советского человека, помещая людей в искусственно созданные сложные социальные и бытовые условия.

Чрезвычайно смешно читать эту страницу истории отечественной науки именно теперь, когда геном человека практически расшифрован, когда споры идут не о возможностях генной инженерии, а о допустимости их с этической точки зрения. Но вот что не смешно и что важно для нас – тот факт, что лысенковские теории постоянно публиковались во всех центральных газетах в полном объеме, хотя никто из читателей не мог понять даже отдельных абзацев – так чудовищно туманно, наукообразно, темно и непонятно теория эта излагалась. У нас будет случай порассуждать, с какой целью это делалось, а сейчас лишь зафиксируем в своей памяти, что отрицательные значения Точности и Понятности ведут к лженауке или к антинауке.