Джулиан Гатри - Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса

Брайан продолжил путь к самолету. Теперь рядом с ним оказалась Баб, одетая в рубашку, на которой она воспроизвела рисунок американского флага. Она поцеловала его, сняла свое обручальное кольцо и сунула ему в карман, сказав: «Думай, что я там вместе с тобой». С собой у нее были голубые хрустальные четки, и в полете Брайан как будто ощущал их прикосновения. Ее молитвенная группа тоже была во всеоружии и полной готовности.

Потом к нему подошла Салли Мелвилл. Она предложила Брайану взять с собой их счастливую семейную подковку, и он с радостью согласился. Потом подошел Майк, наставник и друг. Брайан знал, что Майку пришлось приложить много усилий для того, чтобы именно ему, Брайану, поручили выполнить этот полет, но не знал, что утром Шейн сказал Майку: «Ну, скоро мы узнаем, было это решение правильным или нет». Но Майк был в нем уверен и сказал Брайану: «Ты справишься. Я знаю, что ты справишься». Именно это он сказал и тогда, когда они вылезали из Long-EZ. И еще Майк добавил: «Сегодня у нас намечается великий день». (Майк сказал «у нас», потому что в этом полете он «вел автобус» – летел на «Белом Рыцаре».)

Наконец появился Берт – начальник, друг и партнер по игре в гольф. Он выглядел скорее возбужденным, чем беспокойным, поднялся в кабину и выдал – используя лексику гольфиста – рекомендацию относительно того, как Брайан должен лететь: «Работай длинной клюшкой, потом плавный свинг и – дуй до горы!» Через несколько секунд дверь закрылась, и Брайан снова остался в кабине один со всеми своими надеждами и страхами. Вместо того чтобы ощутить глубокое просветление, он ощутил идущий сзади запах кофе с французской ванилью.

В 6:49 по местному времени «Белый Рыцарь» разогнался до 210 км/ч и взлетел с ВПП 30. Брайану предстояло еще долго – целый час – висеть под «Белым Рыцарем», пока он пролетит по утвержденному маршруту и достигнет нужной высоты. Пилот не знал, как бы он чувствовал себя, ожидая момента полета. Но он был готов, и он был спокоен.

Точно через час – в 7:49 утра – «Белый Рыцарь» достиг высоты 14 356 м. Брайан подал ручку управления вперед, чтобы подготовиться к отстыковке от «Белого Рыцаря».

Майк заканчивал обратный отсчет: «Три – два – один – отстыковка!», и Штайнметц потянул за рычаг освобождения SpaceShipOne.

– Отделился, готовность, зажигание, – произнес Брайан.

– Ничего себе! Вот это попер! – отреагировал Штайнметц на быстрый поворот космического корабля вверх.

Брайан с удовольствием набирал скорость.

Несколько секунд спустя Шейн в ЦУПе сказал:

– Параметры нормальные, без выбросов. Все нормально?

– Все хорошо, – ответил Брайан.

На этот раз он хорошо знал быка, на котором сидел верхом. Он ожидал раскачивания, рывков и ударов. Он ожидал появления шумов, громких, как начало Третьей мировой войны. Но дышал он спокойно и равномерно.

– Небольшие поперечные колебания, – сказал Брайан.

– Продолжайте! – сказал Шейн. – Тридцать секунд. Небольшой носовой дифферент. Сорок. Траектория идеальная.

– Брайан смотрится великолепно, – добавил Майк.

В пустыне Мохаве зрители задрали камеры к небу. Они видели, как произошло разделение, как «Белый Рыцарь» отвернул влево, а ракета рванулась прямо вверх, оставляя за собой густой белый вертикальный инверсионный след. Ветер был слабый, а видимость абсолютная. Стюарт Уитт и Грег Мариньяк вернулись к обязанностям комментаторов. Сегодня люди кричали: «Давай, Брайан!»

Настало время перехода двигателя с жидкости на газ (когда закись азота в баке с окислителем начала иссякать). Брайан сосредоточил внимание на том, чтобы выйти из атмосферы без всяких «бочек».

– Сто шесть и семь, рекомендуем выключить, – сказал Шейн.

Предвычислитель высоты показывал, что если выключить двигатель сейчас, Брайан достигнет высоты 106,7 км. Он уже пересек линию Кармана с достаточным запасом. Но ему хотелось большего. Он собирался заставить двигатель выжать всю энергию из каждой молекулы топлива[79]. Он надеялся увидеть на предвычислителе высоты значение 112 км.

Через 84 секунды двигатель наконец выключился. В полете X-1 двигатель у Майка проработал 77 секунд, а в полете 21 июня – 76 секунд.

Шейн официально подтвердил: «Двигатель выключен».

– Оперение выпущено, – сказал Брайан. – Оперение в порядке.

Затем, поглядев на черное небо, он сказал: «Ничего себе! Я же вверх ногами!» Он был в космосе. И поднялся в космос без малейшего намека на вращение.

При прохождении линии Кармана Брайан с удивлением почувствовал, что им управляют, но не из ЦУПа. Это ощущение было ясным, как утреннее небо в тот день. Теперь, освободившись от силы тяжести, он смотрел на бледно-голубую дугу Земли, резко отличающуюся от окружающего ее черного купола.

– Самочувствие хорошее? – спросил Шейн.

– Чувствую себя прекрасно, – ответил Брайан. – Здорово! Здесь так тихо.

– Записываю это.

– Пора камеру доставать.

– Понял.

Брайан сделал нужные фотографии, а потом запустил бумажную модель SpaceShipOne, которую кто-то дал ему перед полетом. Бумажный космический кораблик без всяких усилий отправился в свой собственный безгравитационный полет по кабине.

Потом Брайан услышал голос Берта: «Рекорд X-15!»

В ЦУПе Берт вскинул вверх оба кулака. Пол Аллен похлопал Берта по спине. Брайан поднялся более чем на 3 км выше максимальной высоты, когда-либо достигнутой X-15 (107,96 км, в 1963 году). Вот она – безоговорочная победа Берта!

Берт изучающе смотрел на цифры. Двигатель выключился на высоте 64 920 м при скорости 3,09 М, и SpaceShipOne продолжил подъем, как положено шару, подброшенному в воздух, за счет набранной кинетической энергии. Но удивляла величина этой кинетической энергии: космический корабль продолжал подниматься вплоть до высоты 112 км!

– Отлично, – сказал Брайан.

Достигнув максимальной высоты, SpaceShipOne начал быстрый спуск. При этом Брайан все еще чувствовал запах кофе с оттенком ванили.

– Ускорение растет, – сказал Шейн.

– Пять g, – отозвался Брайан.

Берт что-то писал в линованном блокноте и переводил взгляд то на Шейна, то на экран.

– Максимальная перегрузка достигнута, прохождение высоты 23 км, – сказал Шейн под аплодисменты ЦУПа.

– Сейчас вроде легче стало, – сообщил Брайан.

– Записываю, – сказал Шейн. – Верните балансировку по крену в нейтральное положение, как только уберете оперение.

На высоте около 19 км Брайан снова втянул оперение. В ЦУПе с тревогой наблюдали, как хвостовое оперение из верхнего положения под углом 63° медленно пошло вниз, в исходное положение[80].

– Оперение убрано, – сказал Брайан, вызвав одобрительные восклицания в ЦУПе.

Оригинальная конструкция Берта, работая над которой он вдохновлялся моделями самолетов с детермализаторами из своей юности, сработала безупречно. Этот момент был для Берта особенно важным, и он даже вытер слезы в уголках глаз. В конце концов, Берт понимал, что успех всей его программы космических путешествий зависит от того, как сработает оперение. Многие эксперты говорили ему, что такое оперение будет неработоспособным, что это безрассудство. Но и на этот раз, как это случалось на протяжении всей его жизни, Берт нашел прорывные решения там, где другие видели просто абсурд.

Теперь SpaceShipOne оставалось только приземлиться. Берт и Пол Аллен отправились на летное поле, чтобы присоединиться к Ричарду Брэнсону, Питеру, Эрику Линдбергу и семьям летчиков. Был момент, когда Берт, Пол и Ричард одновременно подняли левые руки, показывая на какой-то объект на небе.

Рядом с ними Баб перебирала четки, веря, что молитвы помогут Брайану вернуться домой. Их дети держали плакаты: «Давай, папа!»

Ветровые конусы на взлетно-посадочной полосе висели спокойно. Условия для посадки в Мохаве были идеальными.

Момент истины приближался, и Брайан выпустил шасси. Неужели ему суждено снова споткнуться на финише? Брайан имел по-своему уникальный опыт пребывания в космосе, и ответ на этот вопрос в его сердце и душе был готов: нет, он намерен завершить полет безупречно. Он намерен полностью довериться самому себе и навсегда победить свои сомнения.

Брайан сосредоточился, но не как защитник, пытающийся выдать почти безнадежный длинный пас в расчете на чудо, но как художник, который готовится нанести последний мазок, довершающий гармонию. Он услышал обращенные к нему слова: «Идешь нормально, точно посередине».

При заходе на посадку SpaceShipOne планировал, двигатель уже не работал. Не было ни ветра, ни болтанки. Брайан не видел ни ликующих толп, ни мобильных платформ спутниковой связи, ни машин аварийных служб. Он видел только осевую линию ВПП. Маленький космический корабль с носом, украшенным нарисованными звездами, готовился к посадке.