Балакин Андрей - Обретенные

— Что на тебя вчера нашло?

— Тролль. Потом Паркинсон. Потом Волдеморт в теле профессора Квиррелла, — сухо перечислила Гермиона своих противников.

— Да уж, ты влипла. А что это правда, что ты магически обручилась с Гарри Поттером?

— Лаванда, не узнаю тебя! Обычно ты раньше других всё знаешь. Гарри еще вчера с утра об этом объявил публично.

— Узнаешь тут, — обиженно протянула Лаванда, — когда подруги такие скрытные.

— А мы подруги?

— А кто? — удивилась девочка. — Общаемся, спим рядом, косметику ты у меня не воруешь, значит, лучшая подруга!

— Ну, так-то да, — вяло согласилась Гермиона и пошла в душ.

* * *

Особняк на Гриммо.

— Лили! Ну почему ты меня не пускаешь к себе в спальню? — скулил под дверью Сириус. — У меня десять лет не было женщин!

— Потому, что ты идиот! Ты забыл, КАК меня зовут? — крикнула из-за двери Лили.

— Сара Коннор!

— То-то! Но все равно, не пущу. Ты всё ещё идиот.

— Зато красивый!

— Пф! Для волшебников красота неактуальна.

— Мозги для волшебников тоже неактуальны! — уверенно заявил Сириус. — Главное — магическая сила. А я сильный маг! Опять же, почти глава рода.

— Где он, твой род? Был да весь вышел.

— Потому и рвусь к тебе в спальню! Надо же поголовье магическое восстанавливать!

— Тузик, ты ко мне с серьезными намерениями рвешься?

— А то?

— Не время сейчас, Тузик. Не время.

День спустя.

— Лил... прости, Сара, я смотался, как ты просила, за совой. Заодно купил вчерашний Пророк, сегодняшний еще не вышел. И у меня к тебе серьезный вопрос.

— Нет. Не время.

— Я не про это. Почему мы сбежали позавчера? Ведь статья о Гарри вышла только вчера?

— То есть, о прорицаниях как предмете ты не слышал? Не посещал? А ведь ты из семьи потомственных астрологов! Ты даже имя звезды носишь! Нет, не достоин ты звездного имени, Тузик.

— Хватит надо мной издеваться, Сара! У тебя прорезался дар прорицательницы? Ну, допустим. Тогда второй вопрос: почему мы сидим тут, если так поспешно сбежали? — Сириус был предельно серьезен и Лили пришлось снизойти до серьезного ответа:

— Есть две причины поспешности. Первая причина в том, что посадил нас Дамблдор, как уже понятно даже тебе. А сейчас произошли события, из-за которых наши дела могли захотеть пересмотреть. И вполне возможно, что до пересмотра дел нам бы дожить не дали.

— Настолько все серьезно? Но почему?

— Не знаю! — в отчаяние крикнула Лили. — Просто чувствую. Так же, как чувствую вторую причину нашей поспешности. Должна была произойти развилка событий. В Хогвартсе происходит что-то плохое. У Гарри есть важный для него друг, который позавчера мог умереть, и тогда нам пришлось бы без подготовки бежать и спасать Гарри. Но все обошлось, и мы можем слегка отъесться, подготовиться и собрать информацию: интуиция всё же — ненадежный источник данных. Так что, давай газету, будем анализировать, что там произошло. Так, а это что такое? Зачем метла?

— Подарок для Гарри, — смущенно ответил Сириус.

— Гарри сейчас нужен другой подарок! Найди сквозные зеркала, у тебя должны быть. А метлы первокурсникам иметь не положено.

* * *

— Ушлая волчица эта Эванс! — с кривой улыбкой докладывал Грюм Дамблдору. — Не удивительно, что завалила Реддла. Всё чует наперёд! Я только прибыл в Азкабан её зачистить, а её уже и след простыл! Да еще и Сириуса прихватила. Я с досады только Беллу успел отпинать, что сидела с ними по соседству. Не морщись, жить будет.

— Ну, и куда она направится? И где скрывается? — спросил Дамблдор.

— Направится конечно сюда. К сыночку, — усмехнулся Грюм. — А скрывается, небось, где-нибудь в особняке Блеков под Фиделиусом. Хрен сыщешь. Слушай, мне конечно пофиг кого ловить, но чего ты на своих-то взъелся? Они тебе и так верой-правдой служили, чего ты их прессуешь? Ну не нравится кто — пошли на опасную миссию, пусть погибнет геройски. Зачем стряпать подложные дела и подсылать киллеров? Это же тупо и дорого.

Дамблдор поморщился опять, чувствуя правоту в словах Грюма.

— Не было у меня для них НАСТОЛЬКО опасных миссий. Эванс отовсюду бы выкрутилась. Да и не мог я её послать, она ребенка кормила. А если бы я одного Джеймса заслал на убой, то Лили вообще бы сорвалась в бега, прихватив Гарри, куда-нибудь в Америку. Ищи её потом…

— А тебе, значит, её мальчишка важен? — ехидно поинтересовался Грюм. Дамблдор вспылил, он устал, что слишком часто за последние дни тайное стало становится явным:

— Не суй свой волшебный глаз, куда не надо! — сурово ответил он. — А то второй пучеглазик приделаю! Будешь тогда с Амбридж конкурировать за переходящее почётное звание Жабы Года.

— Ладно, вопросов нет, — примирительно сказал Грюм. — Тогда я пошёл. Кстати, Фадж собирается прислать к Хогвартсу дементоров. Твоя идея?

— Мордредовы яйца! — скрипнул зубами Дамблдор. — Сценарий третьего курса уже активирован.

— Чего?

— Не твое дело! Иди и ищи Эванс! Живой или мертвой. А я пока одну девочку допрошу, на предмет источника её невероятных знаний.

— Я тоже девочек допрашивать люблю, могу остаться помочь.

— Иди-иди, извращенец!

— Ошибаешься, я как раз натурал, Альби-петушок, — ехидно осклабился Грюм.

Дамблдор зло засверкал очками, он не любил намёков на грехи молодости:

— Совсем края потерял?

— Молчу-молчу.

* * *

— Мисс Грейнджер! Директор просил зайти к нему после обеда в кабинет, чтобы обсудить ваши успехи в учебе и наградить. Пароль: "сладкая палочка — соси с улыбкой"

— Профессор Макгонагалл, а директор всегда делает пошлые намеки в своих паролях? Или у него сахарный диабет?

— Не понимаю о чем вы?

Замдиректора повернулась и быстро ушла. Гермиона села рядом с мрачным Поттером.

— Ах, мой друг! — заворковала она, безмятежно улыбаясь. — Как прекрасна наша жизнь! Мы учимся лучшей в мире профессии волшебника! У меня и у вас отличная успеваемость. Отличный факультет. Замечательные соседи. Грамотные преподаватели.

— Ты налакалась зелья беспричинной радости? — мрачно спросил Гарри.

— Зачем мне зелья, когда директор меня ценит и приглашает для поздравления и награждения за успехи в учебе? Кстати, у вас, мой друг тоже есть причина для радости. Почитайте вот этот номер Пророка. Ваша мама уже обрела свободу. И вы с ней, возможно, скоро встретитесь.

Гарри вырвал у нее газету и стал вчитываться.

— А кто такой Сириус Блек?

— Это ваш крестный отец, тоже один из самых близких вам людей. Теперь в вашей жизни есть заполненность и гармония. У вас есть отец, мать, брат, тетя, и невеста. И Нимфадора тоже, возможно, станет вашей золовкой! Разве это не замечательно?

— Чего ты меня на вы величаешь? Ты точно чего-то налакалась.

— Нет, мой друг, это обычная оптимизация эмоций, один из приёмов окклюменции. Вам тоже необходимы уроки окклюменции, ведь неуправляемые эмоции губительны для волшебника. Вспомните того же Волдеморта, бедняга совершенно сошел с ума из-за переживаний. Я была в таком адском стрессе из-за этого Хэлоуина, что без аутотренинга никак. Опять же, сейчас идти на допрос... то есть на беседу к выдающемуся волшебнику. Это так ответственно! Надо клин клином вышибать. Ударим жизнерадостным фейсом по тейблу судьбы. Директор прав — соси с улыбкой!

— Я сейчас заплачу от твоей истеричной радости.

— Фу какой бука!

— Я не бука, а стреляный воробей.

* * *

Лили сидела, забросив ноги на стол, заполненный стопками книг и читала толстый фолиант. В библиотеку вошёл Сириус, увидел, какие книги она читает, и нахмурился:

— Лил, ой, Сара Коннор! Зачем ты читаешь эту темномагическую гадость, вместо того, чтобы предаваться светлым радостям жизни? Будь самкой! Будь волчицей! Отдайся великой силе любви, а не темным страстям порока. Как вдова имеешь право расслабиться.

— Мистер Тузик, знаете, что меня больше всего возбуждает в мужчинах? — лениво ответила Лили, не отрываясь от книги.

— Мозги, — вздохнул Сириус.

— Во-о-от! — протянула, кивнув, Лили. — И пока у вас только две параллельные извилины, вы меня не возбуждаете. Что вы нудите, как законопослушный министерский идиот, про запрет на темную магию? Вы не забыли, что вы беглый преступник?

— Я не преступник! — крикнул Сириус. — Я невинно пострадавший!

— Я в курсе. Продолжите логическую цепочку. Если вы невинно пострадавший, то виновен тот, кто вас посадил? То есть он преступник, так?

— Ну, наверное, — пожал плечами Сириус.

— Не наверное, а точно! Если это не так, то и насчет твоей невиновности есть сомнения. Нет? Вот! И раз этот человек преступник, то и вся его философия преступна. Поэтому не надо его постоянно цитировать как образец добродетели. Это для начала. Я уж не требую от тебя самостоятельного анализа моральных аспектов, но, по крайней мере, не доверять откровенным врагам ты способен даже при своем уровне мозгов.