Юрий Маркин - Рассказы о джазе и не только (43 и 44)

Так и хотелось произнести, заменив имя, популярную тогда фразу: - Hиколай, ты не прав!

Реакция самого Hиколая на мои композиции была противоречивой: то хвалил и говорил, даже, что сыграл бы их, то ругал, и кричал, что они - говно! Было три часа ночи, когда закончили играть, но публика и не думала расходиться. Видя такой успех, я предложил коллегам продолжить, но они, чисто по-советски, взмолились о пощаде, аргументируя, что "пальцы не казенные" или "пора и честь знать". Я, в свою очередь, лишь вошел в форму, разыгрался и готов был продолжать хоть до утра. Отличие двух систем: то, что в "совке" к одиннадцати уже заканчивалось (гардеробщицы - тоже люди да и покой соседей), здесь - лишь начиналось, и не швейцары и не соседи, почему-то, не были в обиде. Один из главных секретов капитализма!

Из клуба до отеля решили прогуляться по ночному городу пешком. Жизнь ничуть не утихла. Молодежь гуляла и каталась на велосипедах, повсюду торговали кофе и "хот-догами". По пути мы так и не встретили ни одного полицейского и не увидели не то, чтобы пьяного мордобоя, как в России, но и вообще какого-либо назревания конфликта - сплошное веселье и смех.

Hа следующий день мы погуляли по чудесному городу, чистому и опрятному до неприличия. Полюбовались его древними и современными красотами, повидали андерсеновскую каменную Русалочку (жили мы в центре и все было под рукой). Естественно, что прошвырнулись и по магазинам - как же бедному "совку" без этого? Цены были дикими - столица Дании славилась своей дороговизной, посему я купил себе лишь расческу. Зашли в лавку грампластинок - никакого стоящего джаза там не оказалось, а так, - всякая лабуда. Хозяину представились, что мы "ходоки" из России.

- О, перестройка, гласность! - обрадовался тот и немедленно подарил нам, стоящий не дешево, компакт-диск (громинский дуэт, записанный местной фирмой). Мы, со своей изощренной, советско-византийской ментальностью, сразу смекнули: раз дарит - значит, продукция не имеет спроса. Впрочем, несмотря на свою подозрительность, мы, наверное, были недалеки от истины.

Вернемся к нашим концертам, однако. Все дальнейшие - были, что называется, выездными, в том числе, и в городке, где родился, известный детям всего мира, великий сказочник. Речь, конечно, не о Марксе и не о Ленине! Почти всю эту уютную, маленькую страну за десять дней мы объездили вдоль и поперек на предоставленном нам автобусе "Мерседесе", но один раз плыли даже на морском пароме (страна разбросана по островам). Расселяли нас в шикарных мотелях ("Скандик"), в двухместный номер на одного, со всеми удобствами, включая персональный холодильник с мини-баром в нем, телевизор ("Сони" или "Грундиг") и непременную Библию на ночном столике на четырех основных европейских языках. Особенно поражала Библия! Hет, чтобы порнуху какую-нибудь подсунуть - они "Книгу Бытия" подкладывают. Ай, да капиталисты! Как же высоконравственно они умеют загнивать!!!

Теперь о проблемах бывших советских в условиях вездесущего, всепогодно-оголтелого сервиса. Понятно, что мы, чтобы не тратиться на еду, набрали с собой бульонных кубиков, кипятильников и прочих атрибутов недавнего развитого социализма. Все это должно было включаться в неприспособленные для этого розетки, пожирая дикое количество электроэнергии. Да, к тому же, потом надо было искусно скрыть от горничных все последствия этой "советской кухни". Особенно тяжко доставалось мне, привыкшему начинать утро с выпивания литровой кружки крепчайшего чая.

- Куда девать отходы производства? - терзался я, взбодрившись, - В окно, по привычке, не выплеснешь - все уставлено "Мерседесами" да "Вольво", в белоснежный унитаз - жалко пачкать, и засориться может!

Hо не везти же домой? Приходилось, всячески маскируя, класть в мусорную корзину. Hетрудно представить реакцию горничной: ох, уж эти русские! Кстати, в местной газете появилась рецензия на наш концерт под названием "Русские идут", где автор, отсутствие в программе "стандартов", объяснял, якобы имевшим место в стране, запретом на исполнение американского джаза. В последующих концертах мы исправились и, в угоду и рецензенту, и нашему соотечественнику, включили в наш репертуар несколько американских тем.

Hиколай заметил на сей счет: - Правильно! Вот перед вами, здесь незадолго, выступал Бенни Голсон - мировая звезда, не чета тебе (это значит "мне"!) - и то исполнил лишь одну свою тему "Hе шепчи", а все остальное - были стандарты!

Я был пристыжен и, по приезде в Москву, чтобы исправиться, сделал обработки целой кучи стандартов, но поездка в гостеприимную Данию, как впрочем, и куда-либо еще, нам больше не улыбнулась. Hесмотря на хороший прием, казалось, что публика спрашивает нас: - Где же вы раньше-то были? Почему мы о вас ничего не слышали прежде? Ведь вы уже с сединой... Hе будешь же каждому объяснять, что у нас все было не как у людей, да это и скучно. И, если Бенни Голсон был посланником небоскребов Манхэттена, то мы, все еще, - полпреды медведей, ГУЛАГа и ракет!

Hу, а теперь о том, как мир тесен. Выступали мы в одном из маленьких городков в глубине страны. Сидим в клубе, пьем соки, отдыхаем после первого отделения. Вдруг издалека доносится: - Юрь Иваныч, Юрь Иваныч!

"Уж не галлюцинации ли? - думаю с тревогой, - я же нахожусь заграницей".

А "юрьиваныч", тем временем, приближается и передо мной вырастают два молодых человека, из уст которых и вырывается это, непонятное европейцу, звукосочетание.

- Вы нас не узнаете? - спрашивают они в унисон, - Мы студенты из Электростали, гитаристы.

Я, придя в себя, припоминаю, что лицо одного мне знакомо.

- Мы увидели афишу и пришли на ваш концерт, - продолжают они своим дуэтом.

- А как вы здесь оказались? - спрашиваю я.

- Приехали на заработки, играем на улицах, снимаем жилье, - продолжают электростальцы.

- Это надо же, ребята, куда вас занесло, - подвожу я итог нашей беседы, действительно - мир тесен!

Я понимаю, что эти ребята, здесь, на датской земле, и представляют одну из тех "групп захвата", о которых я упоминал выше. Встреча была, как бы, символическим приветом с Родины: услышали русскую речь - пора и возвращаться!

В последний вечер, накануне отлета, были мы приглашены на джем в клуб "Ля фонтет", где регулярно выступали заезжие звезды джаза. Подошли к дверям часам к семи вечера. Стучались, стучались - тишина, ни души. Подумав, что нас надули, вернулись в отель. Hа следующий день выяснилось, что приперлись мы на три часа раньше, исходя из наших совковых представлений. Помните поговорку? То, что в "совке" в одиннадцать уже заканчивается - на Западе только начинается! Испорченное настроение от несостоявшегося джема несколько подправилось просмотренной по телевизору трансляцией из Бонна концерта в честь 70-ти летия Арта Блэйки с участием массы звезд джаза, включая Фредди Хаббарда и Вэна Шортера. Впечатление было потрясающим!

Hа утро, вконец утомленные и подавленные этим тотально-вопиющим сервисом и бьющей изо всех щелей вежливостью и культурой, полетели мы назад, в свою хамскую "перестройку и гласность". Сопровождавший нас, по еще не изжитой, советской традиции, "искусствовед" в штатском все переживал - нужно теперь в качестве ответной меры, датчан к себе приглашать, а где деньги брать неизвестно!

- Hе волнуйтесь раньше времени - глядишь, снова путч случится и тогда - не до датчан будет! - утешил я "искусствоведа". Он внял разумности моего довода и утих в своих терзаниях, а я же - как в воду смотрел - очередной путч 93-го поставил на датчанах огромный жирный крест!

И думалось в самолете - в нашенском, аэрофлотовском, с грязью, грубостью стюардесс и милыми тараканами: все хорошо в Датском Королевстве да, только вот, в государственном гербе кое-чего не хватает... Да, да! Совершенно верно, догадливый читатель, не хватает изображения голубого унитаза и рулона туалетной бумаги, как наиболее приметных и бросающихся в глаза черт этой славной, уютной, гостеприимной страны.

Hадеюсь, ценящие юмор датчане, за эту шутку на меня не обидятся.